Оливер Боуден - Тайный крестовый поход Страница 8

Но сперва следовало сообщить плохие новости Аль Муалиму, и Альтаир направился вверх по лестнице башни к комнатам Мастера. В комнате оказалось тепло, воздух казался густым с привычным сладковатым запахом. В луче света, льющемся из большого окна в дальнем конце комнаты, танцевали пылинки. Возле окна стоял, заложив руки за спину, Мастер. Его повелитель. Его наставник. Человек, которого Альтаир почитал больше, чем остальных.

И которого он подвел.

В углу в клетке мирно ворковали почтовые голуби. Клетку окружали книги и манускрипты, литература и знания ассасинов, накопленные за тысячелетия. Они лежали на полках и были уложены в шаткие пыльные связки. На мастере были великолепные ниспадающие одежды, его длинные волосы лежали на плечах. Как и обычно, он задумчиво разглядывал окрестности.

– Мастер, – произнес Альтаир, разрушая вязкую тишину.

Ассасин опустил голову.

Не говоря ни слова, Аль Муалим повернулся и прошел к своему столу, под которым лежали свитки. Мастер поприветствовал Альтаира. У Главы ассасинов был всего один глаз, проницательный и суровый. Рот, скрытый под серовато-белой бородой, не выражал никаких эмоций. Он заговорил, подзывая ученика:

– Подойди ближе. Расскажи о своем задании. Надеюсь, ты добыл сокровище тамплиеров…

Альтаир ощутил, как со лба стекла струйка пота и потекла по лицу.

– Возникли сложности, Мастер. Робер де Сабле был не один.

Аль Муалим только отмахнулся.

– Когда у нас что-то происходило так, как планировалось? Наше умение приспосабливаться делает нас теми, кто мы есть.

– На этот раз его было недостаточно.

Аль Муалим с минуту молчал, обдумывая слова Альтаира. Он вышел из-за стола, и когда заговорил снова, его голос был резок.

– То есть?

Альтаир понял, что с трудом может заставить себя говорить.

– Я подвел вас.

– Сокровище?

– Потеряно.

Атмосфера в комнате изменилась. Воздух в комнате, казался напряженным и потрескивающим. Повило молчание, а потом Аль Муалим произнес:

– А Робер?

– Сбежал.

Слово упало, словно камень в темные глубины.

Аль Муалим приблизился к Альтаиру. Его единственный глаз сверкал от гнева, голос дрожал от сдерживаемой ярости, наполнившей комнату.

– Я послал тебя, своего лучшего человека, на задание, важнее которого у нас ещё не было, а ты возвращаешься с одними извинениями и оправданиями?

– Я…

– Молчать! – приказ напоминал щелчок хлыста. – Ни единого слова. Такого я от тебя не ожидал. Нужно собрать новый отряд и…

– Я клянусь, что найду его – я пойду и… – начал было Альтаир, который отчаянно хотел снова встретиться с де Сабле. И на этот раз исход битвы будет иным.

Аль Муалим огляделся по сторонам, будто только сейчас вспомнив, что Альтаир уезжал из Масиафа с двумя товарищами.

– Где Малик и Кадар? – резко спросил он

Вторая бисеринка пота скатилась по виску Альтаира.

– Мертвы, – ответил он.

– Нет, – раздался из-за их спин голос. – Не мертвы.

Аль Муалим и Альтаир обернулись и увидели призрака.

ГЛАВА 6

Малик стоял в дверях комнаты Мастера, покачиваясь, раненый, измученный, весь в крови. Когда-то белые одежды были испещрены кровью, особенно левый рукав. Сама рука висела плетью, рана на ней выглядела тяжелой и была покрыта почерневшей коркой засохшей крови.

Когда он вошел в комнату, они увидели, что раненное плечо повисло, а сам Малик немного хромает. Но если его тело и было изранено, то дух сломлен не был: глаза ярко горели гневом и ненавистью. Ненависть, с которой он пристально посмотрел на Альтаира, была такой сильной, что Альтаир едва подавил желание отвернуться.

– Во всяком случае, я всё еще жив, – проворчал Малик. Когда он смотрел на Альтаира, его налитые кровью глаза наполнялись яростью. Малик судорожно втянул воздух сквозь стиснутые зубы, и оскал его показался Альтаиру зловещим.

– А твой брат? – спросил Аль Муалим.

Малик покачал головой.

– Пал.

Он опустил взгляд к каменному полу. Затем, с внезапным всплеском злости, вскинул голову, прищурился и дрожащим пальцем указал на Альтаира.

– Все из-за тебя, – прошипел он.

– Робер выкинул меня из зала, – попытался оправдаться Альтаир, но слова звучали неуверенно, он и сам это слышал. – Я не мог попасть обратно. Ничего не мог сделать…

– Потому что не прислушался, когда я предупреждал тебя, – крикнул Малик, голос у него был хриплый. – Всего этого можно было избежать. А мой брат… мой брат был бы жив. Твое высокомерие едва не стоило нам победы.

– Едва? – осторожно спросил Аль Муалим.

Немного успокоившийся Малик кивнул. На его губах играла чуть заметная улыбка, адресованная Альтаиру. Малик подозвал еще одного ассасина, который вышел вперед, держа в руках позолоченный поднос, на котором лежал небольшой сундук.

– Я принес то, что не смог добыть ваш любимчик, – сказал Малик. Его голос дрожал от напряжения, сам он был слаб, но это не помешало Малику насладиться своим триумфом над Альтаиром.

Альтаир почувствовал, как земля уходит у него из-под ног, когда ассасин поставил поднос на стол Аль Муалима. Сундук был покрыт древними рунами, а ещё от него исходило что-то странное – аура. Внутри сундука, несомненно, было сокровище. Должно было быть. Сокровище, которое Альтаир не смог вернуть. Здоровый глаз Аль Муалима расширился и заблестел. Рот приоткрылся и показался кончик языка. Мастер, не отрываясь, смотрел на сундук и думал о том, что внутри. Вдруг снаружи донесся шум. Крики. Топот. Узнаваемый звон мечей.

– Кажется, я вернулся не только с сокровищем, – задумчиво проговорил Малик.

В комнату ворвался посланник и, забыв о приличиях, задыхаясь, прокричал:

– Мастер, нас атакуют! Робер де Сабле осаждает деревню у Масиафа.

Аль Муалим очнулся от задумчивости, похоже, он тоже хотел встретиться с де Сабле.

– Значит, он ищет битвы? Очень хорошо. Мы дадим ему бой. Иди. Сообщи всем. Пусть крепость подготовится.

Потом он повернулся к Альтаиру, и в глазах у него полыхнуло яркое пламя.

– Что до тебя, Альтаир, наш разговор придется отложить. Ступай в деревню. Уничтожь захватчиков. Гони их прочь от нашего дома.

– Слушаюсь, – ответил Альтаир, мысленно радуясь такому повороту событий.

Любая атака на деревню была предпочтительнее этого унижения. В Иерусалиме он опозорился. И теперь у него появилась возможность загладить свою вину.

Он спрыгнул с лестницы у комнаты Мастера на гладкий каменный пол внизу и бросился из башни. Пробежав тренировочную площадку и через главные ворота, он подумал, будет ли для него лучше погибнуть в бою? Хорошая ли смерть это будет? Гордая и благородная смерть? И достаточно ли её будет, чтобы оправдать его?