Татьяна Каменская - Ожидание Страница 8

Мария ополоснула руки, вытерла их о фартук, и пошла в дом. Ники и там не оказалось. Выглянув на улицу, Мария увидела сына соседки Тоси, Володю. Мальчик шел домой, дер- жа в руках две буханки хлеба.

— Вова, ты не видел Нику? — вглядываясь в дальний конец улицы, спросила Мария, втайне надеясь, что сейчас откуда-нибудь из-за кустов с криками выскочит её дочь.

— Нет, не видел! — ответил мальчик, серьезно глядя на неё своими необычайно красивыми нежно-голубыми глазами, обрамленными густыми длинными ресницами.

— Глаза как у девочки! — всегда думала Мария, глядя на Володю, но сейчас она лишь обеспокоено стиснула руки и жалобно произнесла:

— Ну, что мне делать? Девчонки в школе, а Сашок ушел в горы с классом…

— Давайте я поищу её. Сбегаю в Яр, может Ника там? — предложил мальчик, и Мария подхватила торопливо: — Да-да, пожалуйста, сбегай в Яр, а я в саду её посмотрю!

— Я только хлеб домой занесу! — крикнул Володя, и бегом помчался в соседний двор, громко хлопнув деревянной калиткой.

Через минуту он выскочил обратно и вприпрыжку побежал по тропинке, идущей мимо до- мов к виднеющемуся вдалеке оврагу. Там в Яру, огромном и широком, протекала малень- кая, чуть живая речушка с холодной горной водой. В обычное время речушка была не страшна, ведь её даже прозвали Ручьем. Но, все в селе прекрасно знали, что именно сей- час, в эти дни конца мая и начала июня, нужно бояться этого полуживого, и как будто сон- ного ручья. Горные ручьи и речушки коварны и непредсказуемы!

Половодье! Оно начиналось всегда неожиданно, с помутневшей внезапно водой. А че — рез какие-то минуты, бурный поток уже нёсся по пересохшему руслу, превращая малень- кую спокойную речушку в грязную, пенистую, не управляемую ничем реку, срывающей хрупкие изгороди с прибрежных огородов, ломающей сараи и глинобитные домики, слу — чайно оказавшиеся на её пути, и выворачивающей из земли деревья с корнем. И всё это таща за собой в яростном потоке, напоминающим собой огромного рыжего зверя, словно взбесившегося от собственной дикой злобы.

Все с нетерпением ждали начала этого события. Взрослые с возмущением высчитывали года наиболее сильных половодий и тех разрушений, что они приносили с собой, и гадали, что- же будет в этот раз. А дети ждали половодье просто так, из интереса и любопытства, вслух восхищаясь той силой, что чувствовалась в этой грязной пенистой воде.

Детишки сидели целыми днями на берегу, или играя в Яру, ждали этого часа, так как нельзя было предугадать с точностью, когда начнется это великое событие для Керкена. Поэтому и сейчас, Володя уже издали увидел на мосту несколько мальчишек, которые кричали и размахивали руками. Он припустил что было духу вперёд, и подбегая,

увидел, что Ручей, ещё вчера прозрачный и спокойный, стал наполовину выше, и рыжая, грязная вода, несущаяся со скоростью, крутила в своем водовороте обломки каких-то досок, щепок и ветки деревьев.

— Половодье? — подбегая, спросил запыхавшийся Володя. — Давно началось?

Но мальчишки, дико глянув на него, замахали руками, и, перебивая друг друга, завопили:

— Там тонет…внизу, эта девчонка, соплячка, она тонет…

— Кто? — выдохнул Володя, и, перегнувшись через бордюр моста, увидел у дерева, росше- го у самого края бетонных плит, покрывающих пологий берег, в рыжей мутной воде чер- ную мокрую голову.

— Ника! — закричал мальчик, и, соскочив с бордюра, бросился бежать вниз по скольз- ким плитам.

Вода прибывала с каждой секундой, нельзя было медлить. Володя схватил длинную пал- ку, прибившуюся к берегу, и, протягивая её девочке, что уцепилась за ветку дерева, зак- ричал:

— Ника, хватай!

Девочка измученно глянула на мальчика, затем всхлипнула, чуть скривив болезненно посиневшие губы

— Ника! Держись крепче! — крикнул опять Володя, и, швырнув на землю палку, бросил- ся к краю плиты, покрывающей берег.

Девочка видимо узнала его, и, отпустив из одной руки ветку, потянулась к Володе тонкой ручонкой. Поток грязной воды налетел на девочку, закрутил её, завертел на одном месте, и Ника, выпустив из другой руки спасительную ветвь, стала медленно продвигаться к тру- бам моста. Володя рванулся к Нике, но тонкая ветка карагача резко хлестнув воздух, вып- рямилась, ударив мальчика, когда он бросился в воду. Поток воды понес его прямо к Нике. Девочка, уже обессиленная от холода и бушующей воды, безвольно крутилась в мутной воронке, которая постепенно втягивалась в черную горловину крайней трубы. Наверное, этот краткий миг остановки спас Веронику. Володя, потянувшись, схватил девочку за её черные волосы, распластанные в воде, словно маленькие змейки, и подтянул к себе. Ника двигалась тяжело, словно поток, с шумом всасывающийся в бетонные трубы, не хотел от- давать свою нечаянную жертву. И наоборот, грязная вода стала яростно вкручивать в се- бя и этого мальчишку, тянувшего к себе маленькое тело девочки.

Володя, прижав к себе Нику, не мог пошевелиться. Их уже вдвоем втягивала эта круго- верть грязи и пены, когда крутящийся поток вдруг отбросил детишек от себя всего на какой-то десяток сантиметров, и мальчик тут — же почувствовал, что сила воды ослабла. Володя резко рванулся в сторону бетонной стены, изо всех сил пытаясь не выпустить из коченеющих рук безвольное тело девочки. Здесь, у стены течение было тише и спокой- нее. Отсюда вода втягивалась в трубы совсем медленно.

— Мальчик держись!

Володя вдруг услышал сверху от дороги громкие мужские голоса, и перед его лицом про- мелькнул конец толстого каната…

А вскоре Володя сидел на берегу, закутанный в чей-то теплый пиджак, и, дрожа всем те- лом, яростно выбивал зубами дробную чечетку. Это было бы очень смешно, но не сейчас. Он смотрел, как собравшиеся прохожие тормошили девочку, лежащую на земле непод-

вижно. Мальчик затравленно вглядывался во взрослых, которые делали что-то непонятное с Никой, не замечая, как его губы, посиневшие, подергивающиеся от холо- да, что-то непрерывно шепчут. Но прислушавшись, можно было разобрать:

— Ни-ни-ка, не у-у-ми-р-рай!

— Ни-ни-ка, не у-у-ми-рай!

Наверное, этот было самое сокровенное его желание в эти минуты, да и всех рядом с ним стоящих людей. Потому-что, когда девочку вдруг неожиданно вырвало мутной грязной водой, и захлёбываясь, она заплакала громко, по детски визгливо и отчаянно, все засмеялись громко и весело, заглушая плач ребенка. Все заговорили разом, закричали о теплой одежде. И Володя вдруг тоже захихикал, нервно подергивая губами, но потом, резко поднявшись с земли и подскочив к девочке, схватил её за руку, и закричал:

— Ника пошли домой!

— Ты что, очумел?