Фред Чаппелл - Алмазная тень Страница 8

Астольфо обошел нашу компанию, время от времени ударяя в землю древком копья со стальным наконечником. Казалось, он был погружен в глубокое раздумье и одновременно сгорал от бешенства. Наконец он остановился и обратился к стражникам:

- Синьоры! Полюбуйтесь, во что может превратить человека вероломная неблагодарность и подлая склонность к мятежу! Когда я только взял в услужение этого Фолко, он был не кем иным, как безграмотным, невоспитанным, грубым крестьянским мальчишкой, от которого все еще несло навозом с каменистых полей его папаши. Подобно многим людям моих лет, я доверился его невинности и дал ему ночлег и стол. Его единственной обязанностью было получать образование и выполнять несложные работы под присмотром моего верного слуги.

Он вонзил древко копья в пыль, прежде чем продолжить:

- Но воззритесь на него сейчас! Он нагло проник во дворец, задумав уж не знаю, какое злодейство. Он явился вооруженным, а это всегда было доказательством подлых намерений. И при том вырядился в дурацкие цветные лохмотья по причине, объяснить которую я не в силах. Этот наряд принадлежал моей младшей сестре - она надевала его на праздник Иванова дня, да и то, когда ей было лет двенадцать, не больше. Возможно, он решил прикинуться безумцем, на случай если попадет в руки стражников. Но, поверьте, он не глупее нас с вами!

Солдаты встречали громким хохотом каждую его фразу. Астольфо снова остановился передо мной.

- По счастливой случайности я нашел в комнате негодяя некие бумаги, из которых узнал, что он задумал сегодня вечером пробраться сюда и украсть все ценности, до которых дотянутся его грязные лапы. Потом он собирался спрятать награбленное в моем доме, а в одну из ночей перед новолунием вознамерился перерезать мне горло во сне, похитить мое скромное имущество и попроситься на службу к бесчестному пирату Морбруццо, чтобы разорить и сжечь город Тар-докко, грабя и убивая всех на своем пути.

Он неожиданно поднял древко копья и с силой ткнул мне в живот. Внутри взорвалась невыносимая боль. Колени мои подогнулись.

- Как только я нашел эти обличающие документы, немедленно поспешил к вам - предупредить доброго министра Кробиуса о подлых замыслах моего слуги. Поэтому все вы оказались здесь и в два счета схватили преступника. Графиня будет довольна столь верной службой!

Он повернулся спиной ко мне и возвысил голос, по-прежнему мягкий, но на этот раз проникнутый мощью и силой:

- Взгляните на него и берегитесь! Видите, что грязные кабаки и бордели могут сотворить с молодым парнем, слишком простым, чтобы устоять перед самыми незатейливыми искушениями, слишком слабым, чтобы учиться искусству и ремеслу, слишком трусливым, чтобы по достоинству оценить собственный характер и стараться удержать себя в рамках. Ваш мудрый Кробиус предложил вздернуть мерзавца на виселице, но я убедил его, что прежде необходимо допросить преступника, ибо нам неизвестно, какие еще планы он строил и имел ли сообщников в задуманных злодействах. Мы отведем его ко мне домой, синьоры, и допросим с таким пристрастием, что когда в его теле не останется ни единой целой косточки, он станет со слезами молить нас поскорее надеть ему петлю на шею. Ваш добрый капитан предложил своих людей, чтобы проводить нас домой, и я с благодарностью согласился.

Двое стражников немедленно встали по бокам от меня, а Астоль-фо и небритый капрал зашагали впереди небольшого отряда. Мы шествовали по двору под издевательски громкое звяканье шпаг о ножны. Медленно вышли из ворот и направились по дороге, ведущей через поля в Тардокко. Постепенно Астольфо ускорил шаг, но все же ранние пташки - фермеры, везущие плоды труда своего на рынок, сонная ночная стража, расходившаяся по домам, мусорщики и подметальщики, а также праздные гуляки с красными от недосыпания глазами - могли вдоволь полюбоваться жалким зрелищем, которое представлял собой несчастный Фолко, тащившийся по улицам в грязных и рваных отрепьях.

Когда мы наконец добрались до особняка Астольфо, он открыл ворота восточного сада и повел нас в будку-ледник над родником, под толстым болиголовом. Туда, в холод и тьму, он зашвырнул меня пинком под зад, обернул цепь вокруг дверной ручки и навесил тяжелый замок.

- Здесь он немного охладит свой пыл, синьоры. А мой слуга скоро придет, чтобы посторожить его. Ну а пока пойдем и посмотрим, что вкусного найдется в кладовой. Припоминаю, что там оставалось блюдо пирогов с ливером и небольшой бочонок свежесваренного пива.

Солдаты дружно прокричали «ура» и удалились во главе с Астоль-фо, насвистывавшим веселую военную песенку.

- Не удивлюсь, синьоры, если ваша великодушная графиня и старый хрыч Кробиус даже не подумают по-королевски вознаградить вас за сегодняшний труд.

Я устало опустился на каменистые берега ручья, в котором стояли кувшины свежего молока, обернутые промасленной кожей, головки сыра и масла и бочонки с вином. Пока я потирал ноющий живот и раскалывающиеся виски, мой взгляд упал на сплетенную из прутьев ивы корзинку в углу, у моего левого сапога. Открыв ее, я обнаружил оловянную кружку, каравай ржаного хлеба, кусок вареной говядины и нож с вилкой.

С момента появления Астольфо я сразу понял, что попытка ограбления была всего лишь хорошо поставленным спектаклем, уловкой, предназначенной для того, чтобы привлечь внимание ко мне и отвлечь от некоего события. Какого именно? Это было известно одному лишь Астольфо. Правда, в данный момент мне было на все плевать. Несмотря на синяки и увечья, я был смертельно голоден и набросился на еду, как грифон, раздирающий тушу быка.

После я подумал, что жесткие влажные камни этого ледника могут послужить неплохой кроватью. Я ужасно устал, и, хотя еда немного восстановила мои силы, боль никак не утихала. Астольфо успешно разыграл комедию перед солдатами. Но меня он бил от всей души!

Булыжники, конечно, не мягкий тюфяк, но мне удалось вздремнуть. Проснулся я от пинка Мютано. Открыв глаза, я немного растерялся. К этому времени я успел привыкнуть к внушительным габаритам немого слуги, но когда смотрел на него снизу, он вдруг показался мне еще выше и крепче, чем башня астролога.

С громкими стонами я поднялся на ноги и последовал за ним на кухню главного здания. Там уже сидел Астольфо, как всегда, на своем любимом месте - большой мясницкой колоде в центре помещения. Лениво болтая ногами, он махнул мне рукой.

- Ну, как ты, мой храбрый Фолко? Понравилась жизнь вора? Не слишком завидное существование, полное сюрпризов и нежеланных наград. Ты уже приготовился следовать этим путем - к богатству или на виселицу?

Если я выкажу недовольство, его уколы станут еще больнее.