Елизавета Дворецкая - Зеркало и чаша Страница 82

За спиной Хродгара незримо стояла королева Избрана, самая прекрасная и самая отважная из женщин. Он не мог забыть тот день, когда она в одиночку вышла навстречу его дружине. С тех пор он чувствовал себя уязвленным, потому что не имел случая показать, что и сам не уступает ей отвагой. И вот этот случай пришел. В крови его кипела божественная сила: не зря же он разделил напиток с самим Фрейром! Хродгар шел вперед, нанося один удар за другим. Бог действовал его руками, а ему оставалось только успевать за собственным мечом.

Они были уже на самом краю площадки; делая очередной выпад, Зимобор вдруг поскользнулся и едва удержался на ногах; Хродгар мгновенно бросился на него, щитом прикрылся от его клинка и сильно толкнул. Зимобор вылетел с площадки и прокатился по земле. Не выпустив оружия, он мгновенно оказался на ногах, готовый продолжить схватку, но увидел, что его противник стоит неподвижно, опустив меч и подняв над головой руку со щитом.

Вокруг раздавались крики, несколько кметей подбежали и встали перед ним, готовые защитить смоленского князя. Но Хродгар и не думал снова нападать. Совсем рядом было воткнутое в землю варяжское копье с волчьим хвостом, прикрепленным у втулки наконечника. Для победы не требовалось непременно убить противника или тяжело ранить, довольно было вытеснить его с площадки поединка. И Зимобор дал себя вытеснить.

— Благодарю тебя, Светлый Фрейр! — воскликнул Хродгар, и варяги ответили ему ликующим воем.

Смоляне гудели: им казалось невероятным, что их князь проиграл, и все выискивали в поединке какое-то нарушение.

А Зимобор был так растерян, что не знал, что и подумать. Он все-таки проиграл Избране и теперь обязан, поклявшись богами и предками, немедленно уйти отсюда, если она не позволит ему остаться.

Вещая Вила больше ему не помогает. Непобедимости, которую она давала, больше нет. Но значит ли это, что и сам он ей больше ничем не обязан и свободен жить, как сам хочет? Именно это сейчас казалось ему самым важным.

Хродгар тем временем тоже вышел с площадки и приблизился к нему.

— Боги отдали мне победу, и все наши люди свидетели, что мы бились честно! — сказал он, сняв шлем. Его светлые волосы намокли от пота и прилипли к высокому лбу, а на лице было искреннее ликование, и Зимобор вдруг заметил, что Хродгар даже моложе него самого. — Пусть твои люди подтвердят это.

— Да. — Зимобор сглотнул и с усилием кивнул, стараясь взять себя в руки. — Мы подтверждаем...

— Боги отдали победу мне, и теперь ты должен уйти и увести войско из пределов, в которых правит королева Избрана.

— Хорошо, — сказал Зимобор, повысив голос, чтобы заглушить недовольное гудение воевод. — Но ты ведь не откажешься передать моей сестре, что я хотел бы поговорить с ней?

Княгиня Избрана приняла смолян сначала не на княжьем дворе, а в святилище. Этим она словно напоминала, что все кривичские князья происходят от единого священного предка и находятся под его защитой, — несмотря на блистательную победу Хродгара, Зимобор все еще внушал ей опасения.

В храме собралась вся здешняя знать. Сама Избрана была одета, как для священного праздника, а по сторонам от нее расположились бояре и жрицы во главе с Огняной. Впереди всех стоял Хродгар в боевом облачении, и на лице его светилось торжество. Он в одиночку отстоял целое королевство и его прекрасную королеву, а о таком подвиге можно смело складывать песни и сказания!

— Я рада приветствовать тебя здесь, князь Зимобор, перед ликами Рода и Макоши, если ты принес сюда желание мира, — заговорила мать Огняна. — Скажи, зачем ты покинул пределы твоих предков и пришел на нашу землю?

— Я пришел сюда в поисках моей сестры Избраны, — ответил Зимобор, глядя на свою сестру. Она на миг опустила глаза, но тут же снова посмотрела на него. — Мудрые люди в Смоленске предупреждали меня, что она нашла приют в этой земле и здесь снова взяла в руку меч.

— Должно быть, кого-то из этих мудрых людей случайно звали Громан? — заметила Избрана, с намеком приподняв бровь.

— Именно так. Я сам видел этот меч.

— Может быть, вот этот?

Избрана сделала знак жрицам, и они подняли крышку сундука у ног идола. Вдвоем они поднесли тяжелый меч в отделанных золотом и янтарем ножнах и положили его на руки Избране.

— Этот?

Зимобор кивнул.

— Это священное оружие плесковских князей, и старейшины этой земли вручили мне его, когда избрали меня княгиней Плескова. Ты убедился, брат мой, что меч Сварога всегда готов к защите своей земли.

— Но я хотел бы услышать, что ни этот меч, ни какой-либо другой не попытается пронзить пределы смоленских земель, — мягко ответил Зимобор. — Я пришел сюда затем, чтобы в этом убедиться.

— Если ты хочешь узнать, хочу ли я власти над Смоленском, — нет, не хочу! — Избрана гордо подняла голову и вернула меч жрицам. — Я нашла землю, которая приняла меня, и я не покину ее. Ты один по праву владеешь землей князя Велебора, нашего общего отца, и я думаю, предки наши возрадуются в садах Ирия, если между нами будет мир, как и подобает между братом и сестрой.

— Только этого я и хочу, — с облегчением ответил Зимобор. — Пусть слышат меня деды — будем так же дружны, как внуки Крива, первые владетели этих земель.

Они принесли клятвы на мече Перуна, и после этого все переместились на княжий двор. О событиях прошедшего года Зимобор и Избрана почти не говорили. У каждого из них был свой поход в дремучий лес и собственный опыт, которым делиться было нельзя и не нужно. Оба они осознавали, что нашли свое место и причины для прежней вражды исчезли. Отныне они были готовы любить друг друга если не как брат и сестра, то, как правители соседних держав, а именно это от них сейчас и требовалось.

Единственное, о чем Избрана хотела бы знать, так этот намерения Зимобора насчет женитьбы. До нее доходило, что он снова сватается к дочери Столпомира полотеского, с которой когда-то уже был обручен, которая пропала, а теперь вроде как опять нашлась... или должна найтись... или у Столпомира обнаружилась еще одна дочь.

— Нет, это та же самая дочь, княжна Звенимира, только теперь ее зовут Дивиной, — коротко отвечал Зимобор. — Она в лесу.

— Что значит — в лесу? — не поняла Избрана.

— Ее воспитывал Лес Праведный, а теперь снова забрал к себе. Я должен ее вернуть, и тогда она будет моей женой.

По лицу брата Избрана видела, что он не хочет рассказывать подробности, но она была не любопытна. Главное было ясно: ее брат будет-таки зятем Столпомира полотеского, а значит, что княжеские дома всех трех кривичских племен снова окажутся в ближайшем родстве.