Сара Дж. Маас - Двор шипов и роз (ЛП) Страница 85

Оно болело — прежде я никогда в жизни не испытывала такой боли. Я подавила вскрик, когда пальцы задели нос, из ноздрей крошились хлопья крови. Сломан. Я бы зло стиснула зубы, если бы челюсть тоже не разрывалась в дикой агонии.

Мне нельзя паниковать. Нет, я должна сдерживать слёзы, должна сохранить трезвый ум. Сначала мне необходимо как можно лучше понять, насколько серьёзны повреждения, затем уже выяснять, что делать дальше. Пожалуй, я смогу использовать свою рубашку в качестве бинтов — и, возможно, рано или поздно мне принесут воды и я смогу промыть раны. Сделав неглубокий вдох, я осторожно изучила всё лицо. Челюсть не сломана, и хотя мои глаза опухли, а губа разбита, серьёзнее всего повреждён нос.

Подтянув колени к груди, я плотно обхватила их, восстанавливая дыхание. Я нарушила один из наказов Элис. Впрочем, выбора у меня не было. Видеть Тамлина рядом с Амарантой…

Челюсть заныла, но я всё равно стиснула зубы. Полнолуние — когда я покидала дом отца, в небе был полумесяц. Сколько я пробыла здесь без сознания? Хотя я не настолько глупа, чтобы верить, будто какое-то количество времени поможет мне подготовиться к первому испытанию Амаранты.

Я не позволяла себе задумываться о том, что она может для меня подготовить. Мне достаточно того, что она ждёт моей смерти — что от меня ничего не останется ещё и для её пыток.

Стараясь унять дрожь в руках, я крепче обхватила ноги. Где-то — не очень далеко — раздались крики. Пронзительный, умоляющий скулёж, подчёркнутый крещендо из воплей, от которых к горлу снова подкатила жёлчь. Столкнувшись с первым испытанием Амаранты, я могу звучать точно так же.

Щелчок хлыста и новый виток крика, едва стихшего для вдоха. Наверняка Клэр тоже так кричала. Я всё равно что сама её пытала. Чем она всё это заслужила — всех этих фэйри, жаждущих её крови и страданий? Я это заслужила — заслужила любую боль и мучения, которые они только припасли — я заслуживаю этого хотя бы за то, на что обрекла Клэр. Но… но я попытаюсь сделать всё правильно. Каким-то образом.

Должно быть, в какой-то момент я задремала и меня разбудил скрип двери моей камеры о каменный пол. Забыв о чудовищной боли в лице, я забилась в плотные тени ближайшего угла. Кто-то проскользнул в камеру и быстро прикрыл за собой дверь, оставив лишь небольшую щель.

— Фейра?

Я попробовала подняться, но ноги так тряслись, что я не смогла пошевелиться.

— Люсьен? — выдохнула я.

Хрустнуло сено и он опустился передо мной.

— Свари меня Котёл… Ты в порядке?

— Моё лицо…

У его головы вспыхнул маленький огонёк, и когда я различила его глаза, металлический глаз сузился. Он зашипел.

— Ты сдурела? Что ты здесь забыла?

Я проглотила слёзы — в любом случае, они бессмысленны.

— Я вернулась в поместье… Элис рассказала мне… рассказала о проклятье и я не могла позволить Амаранте…

— Тебе не следовало возвращаться, Фейра, — резко сказал он. — И ты не должна была оказаться здесь. Ты разве не понимаешь, чем он пожертвовал, отправив тебя домой? Да как у тебя только мозгов хватило?

— Ну, я уже здесь! — сказала я громче, чем было разумно. — Я здесь и ничего уже этого не изменит, поэтому не утруждайся рассказывать мне о моей ничтожно слабой человеческой плоти и глупости! Я всё это знаю и я… — я хотела закрыть лицо руками, но оно слишком болело. — Я просто… Я должна была сказать ему, что люблю. Убедиться, что ещё не слишком поздно.

Люсьен сел на пятки.

— Значит, ты знаешь обо всём.

Мне удалось кивнуть без вспышки головокружительной боли. Но, похоже, мои муки как-то отразились, потому что Люсьен поморщился.

— Ну, по крайней мере, нам не нужно больше лгать тебе. Давай-ка немного приведём тебя в порядок.

— Думаю, у меня сломан нос. Больше переломов нет, — я поискала взглядом воду или бинты рядом с ним, но ничего не обнаружила. Значит, магия.

Люсьен оглянулся через плечо, проверяя дверь.

— Охранники в стельку, но скоро придут их сменщики, — сказал он, осматривая мой нос. Собравшись с духом, я позволила ему бережно прикоснуться к нему. Даже аккуратные касания его пальцев вызывали жгучую боль, пронизывающую всё тело. — Мне придётся вправить его, прежде чем я смогу заняться исцелением.

Я задушила ослепляющую панику.

— Давай. Прямо сейчас, — пока я не успела погрязнуть в трусости и сказать, чтобы он забыл об этом.

Он медлил.

— Сейчас, — задыхаясь, выпалила я.

Слишком быстро для моих глаз, его пальцы метнулись к моему носу. Резкая боль прожгла насквозь, хруст громом отозвался в ушах, в голове, и я потеряла сознание.

Придя в себя, я смогла полностью открыть оба глаза, а мой нос — мой нос свободно дышал и больше не был пульсирующим источником агонии, обжигавшей лицо. Люсьен, хмурясь, склонился надо мной.

— Я не могу исцелить тебя полностью, они узнают, что кто-то помог тебе. Синяки и почерневший глаз остались, но… опухоль спала.

— А мой нос? — но я уже почувствовала, прежде чем он ответил.

— В порядке — вздёрнутый и хорошенький, как и раньше, — усмехнулся Люсьен. От этой знакомой ухмылки в груди что-то сжалось до боли.

— Я думала, она забрала большую часть твоих сил, — всё же удалось заговорить мне. Я почти не видела, чтобы он пользовался магией в поместье.

Он указал на подпрыгнувший маленький шарик света над его плечом.

— Она вернула мне часть, чтобы соблазнить Тамлина принять её предложение. Но он по-прежнему отказывает ей, — он кивнул на моё исцелённое лицо. — Я знал, что даже из заточения здесь выйдет что-нибудь хорошее.

— Так ты тоже заперт в Подгорье?

Угрюмый кивок.

— Она созвала к себе всех Высших Лордов — даже те, кто поклялся ей в верности не смогут выйти, пока… пока не завершатся твои испытания.

«Пока я не умру» — вероятно то, что он на самом деле имел в виду.

— То кольцо, — сказала я. — Это… это и правда глаз Юриана?

Люсьен поёжился.

— Да. Значит, ты действительно знаешь всё?

— Элис не рассказала, что произошло, когда Юриан и Амаранта столкнулись лицом к лицу.

— Они разгромили целое поле боя, используя собственных солдат в качестве щитов до тех пор, пока не угробили практически всех. Это подарило Юриану некоторую защиту от неё, но когда они сцепились один на один… Ей понадобилось не так уж много времени, чтобы заставить его склониться. И тогда она забрала его в свой лагерь и неделями — неделями — издевалась и растягивала его убийство. Она не подчинилась приказам прийти на помощь к Королю Хайберна — и это стоило ему армии и Войны; она вообще отказалась что-либо делать, пока не расправится с Юрианом. Всё, что она от него оставила — кость из его пальца и глаз. Клифия обещала ему, что он никогда не умрёт — и пока Амаранта хранит его глаз с помощью магии, пока она удерживает его душу и сознание привязанными к нему, он остаётся в ловушке, вынужденный наблюдать. Уместное наказание за то, что он сделал, но… — Люсьен коснулся своего утраченного глаза. — Я рад, что она не проделала со мной тот же фокус. Похоже, она одержима подобными штучками.