Дэвид Геммел - Друсс-Легенда. Легенда. Легенда о Побратиме Смерти Страница 85

— Ах, как ты меня напугал, старик, — с деланным смехом сказал Архитас. — Не думаю, что…

Друсс быстро встал и смазал его по лицу. Архитас свалился со стула и растянулся, стеная, на полу. Из его разбитого носа текла кровь.

— Верно, не думаешь, — сказал Друсс. — Давай-ка сюда твое жаркое, Орасис. Оно, поди, остыло уже.

— Добро пожаловать в Скельн, Друсс, — с усмешкой сказал Диагорас.

Друсс оставался в лагере уже три дня. Зибен, проснувшись в палатке Дельнара, пожаловался на боль в груди. Полковой лекарь осмотрел его и предписал покой, объяснив Друссу и Дельнару, что поэт страдает тяжелой сердечной спазмой.

— Насколько это серьезно? — спросил Друсс.

Лекарь мрачно посмотрел на него.

— Если он полежит неделю-другую, все может обойтись благополучно. Опасность в том, что сердце может отказать внезапно. Он уже немолод, и путешествие далось ему тяжело.

— Ясно. Спасибо, — ответил Друсс и сказал Дельнару: — Мне очень жаль, но нам придется остаться.

— Не беспокойся, дружище, — махнул рукой князь. — Я рад тебе, несмотря на то что сказал в день вашего прихода. Но скажи мне, что произошло между тобой и Архитасом? У него такой вид, точно на него упала гора.

— Он наткнулся носом на мою руку, — буркнул Друсс.

Дельнар улыбнулся:

— Мальчишка довольно противный, но ты с ним поосторожнее. У него достанет ума вызвать тебя на бой.

— Ну нет. Может, он и дурачок, но смерти себе не ищет. Даже щенки знают, что от волка надо прятаться.

Утром четвертого дня, когда Друсс сидел подле Зибена, в лагерь сломя голову примчался один из выставленных в горах часовых. Солдаты бросились надевать доспехи.

Друсс, услышав шум, вышел наружу и поймал за плащ пробегавшего мимо молодого солдата.

— Что стряслось?

— Вентрийцы идут! — крикнул солдат, вырвался и побежал к перевалу.

Друсс, выругавшись, пошел следом. В устье он остановился и посмотрел вдаль, за ручей.

Ряд за рядом, сверкая копьями, шло войско Горбена. Оно заполнило долину от края до края. В середине его высился шатер императора, окруженный черными с серебром рядами Бессмертных.

Друсс, обгоняемый дренайскими воинами, медленно направился к Дельнару.

— Говорил я тебе, что он хитрый. В Пенрак он, наверное, послал небольшой отряд для вида, чтобы увести вашу армию на юг.

— Да — но как же нам быть теперь?

— Тебе особенно не из чего выбирать.

— Это верно.

Дренаи стали в узком месте перевала тремя рядами. Круглые щиты блестели на утреннем солнце, белые плюмажи развевались на ветру.

— Много ли среди них ветеранов? — спросил Друсс.

— Около половины. Я поставил их впереди.

— Сколько времени нужно всаднику, чтобы доехать до Пенрака?

— Я уже отправил гонца. Армия сможет вернуться сюда дней через десять.

— Думаешь, эти десять дней у нас есть?

— Нет, не думаю. Но ты верно сказал: выбирать нам не из чего. Что, по-твоему, предпримет Горбен?

— Сначала он будет говорить. Предложит тебе сдаться. Советую тебе попросить несколько часов на размышление. Потом он пошлет на нас пантиан. Дисциплины у них никакой, но дерутся они как черта. От них мы, думаю, отобьемся. Их плетеные щиты и тонкие копья дренайской стали и доспехам не страшны. После этого он перепробует на нас все свои войска…

— А Бессмертные?

— Их он прибережет под конец, когда мы устанем и падем духом.

— Довольно мрачная картина.

— Куда уж мрачнее.

— Ты останешься с нами, воин?

— Ты думал, я пущусь наутек?

— Почему бы и нет? — усмехнулся Дельнар. — Я сам охотно удрал бы.

Диагорас, стоящий в первой шеренге, вложил меч в ножны и вытер потную ладонь о красный плащ.

— Многовато их что-то.

— Мягко говоря, — кивнул Сертак. — Они растопчут нас и даже не заметят.

— Наверное, придется сдаться? — прошептал Орасис сзади, смаргивая пот с глаз.

— Вряд ли это произойдет, как я думаю, — ответил Сертак, — хотя мысль, безусловно, хорошая.

Всадник на вороном жеребце пересек ручей и поскакал к дренайским рядам. Дельнар прошел вперед вместе с Друссом и остановился в ожидании.

На всаднике были черные с серебром доспехи командира Бессмертных. Он осадил коня перед двумя дренаями и оперся на луку седла.

— Друсс? — сказал он. — Это ты?

Друсс вгляделся в худое лицо, обрамленное заплетенными в две косы поседевшими волосами, и ответил:

— Добро пожаловать в Скельн, Бодасен.

— Мне жаль видеть тебя здесь. Я хотел поехать к тебе в Скодию, как только мы возьмем Дренан. Здорова ли Ровена?

— Да. А ты?

— Как видишь, в полном здравии. Ты тоже?

— Не жалуюсь.

— А что Зибен?

— Спит в палатке.

— Он всегда умел улизнуть от боя, — с натянутой улыбкой сказал Бодасен. — А бой, похоже, будет, если, конечно, не восторжествует здравый смысл. Вы здесь командуете? — спросил он Дельнара.

— Я. Что вам поручено мне передать?

— Сейчас скажу. Завтра мой император проедет через этот перевал. Он сочтет за любезность, если вы уберете своих людей с его пути.

— Мы подумаем, — сказал Дельнар.

— Советую вам подумать как следует. — Бодасен повернул коня. — До свидания, Друсс. Береги себя!

— Ты тоже.

Бодасен пришпорил жеребца и поскакал обратно через ручей и ряды пантиан.

Друсс отозвал Дельнара в сторону.

— Нет смысла стоять тут весь день и пялить на них глаза. Вели им оставить позицию и пошли половину в лагерь за топливом и одеялами.

— Думаешь, они сегодня не станут атаковать?

— Нет. Зачем им это? Они знают, что ночью мы подкрепления не получим. Дело вполне терпит до завтра.

Друсс вернулся в лагерь и зашел к Зибену. Поэт спал. Друсс сел, глядя на его постаревшее лицо, и вдруг непривычным для себя движением погладил лысеющую голову. Зибен открыл глаза.

— А, это ты. Что там за шум?

— Вентрийцы надули нас и теперь стоят по ту сторону горы.

Зибен выругался, и Друсс хмыкнул.

— Ты знай лежи, поэт, — я расскажу тебе обо всем, когда мы погоним их прочь.

— Бессмертные тоже тут?

— Само собой.

— Превосходно. Как раз та приятная маленькая прогулка, которую ты мне обещал. Несколько речей, говорил ты. А на деле что? Опять война.

— Я видел Бодасена. Вид у него бодрый.

— Превосходно. Быть может, когда он убьет нас, мы выпьем вместе и поболтаем о старых временах.

— Ты все принимаешь слишком близко к сердцу, поэт. Отдохни, а потом я попрошу ребят снести тебя на перевал. Ты ведь не хотел бы пропустить такой случай, а?