Инжуна Каражанова - Альянс Ангелов Страница 86

— Не думай пока об этом, Джара. Всему своё время. Может, и нет, он успокоится, когда поймёт, что всё позади, что этот кошмар кончен… и постепенно придёт в себя…

— Ты сама этому не веришь! — воскликнула Джара.

— Не знаю, я не целительница.

— Он же не может приходить в себя неделю!

— Подумай о том, что он пережил. Возможно, нужно время…

— У нас нет времени, и ты это знаешь, Чародейка, — произнесла Джара довольно жёстко.

— Я знаю, — вздохнула та.

— Я поговорю со Змейкой, — сказала она, убирая назад прилипшие ко лбу волосы.

— О чём? О том, сошёл ли с ума Эйдан?

— Нет, — отмахнулась Джара. — Об этом я действительно лучше не буду пока думать. Надо избавляться от повозки. Она нас тормозит! Эйдан будет ехать с Ивором на одном коне. Чтобы лошадь не выдохлась, Ив будет менять коней, ведь останется один свободный, тот, который предназначался для Эйдана. Так мы пойдём быстрее.

— Ну… Если бы не было повозки, мы бы действительно ехали быстрее… Пожалуй, это хорошая идея. Спроси у Змейки, можно ли уже сажать Эйдана в седло.

Джара кивнула и притормозила лошадь, чтобы поравняться с повозкой.

Змейка ласковым голосом успокаивала Эйдана, и держала над ним плащ, пытаясь защитить от дождя, хотя это вряд ли помогало. Эйдан, впрочем, на дождь почти не обращал внимания, а всё так же, как и утром, недоумённо глядел на короткий обрубок, торчавший из правого плеча, — всё, что осталось от гнившей руки, — и переводил взгляд на Змейку. Эйдан лепетал что-то, плохо выговаривая буквы, как малолетний ребёнок. Затем он хотел тронуть обрубок, но Змейка мягко отстранила его руку, и он пальцами левой руки принялся почёсывать воздух там, где могла быть ампутированная конечность.

Джара наблюдала за этим, кусая губы.

— Что он делает?

— У него чешется правая рука, — вздохнула Змейка. — Это продолжается с самого утра.

— Чешется рука, которую отрезали? — ужаснулась Джара, и Эйдан поднял на неё бессмысленный взгляд. Бестия с ещё большим ужасом угадала в сморщенном израненном лице с обгоревшей щекой черты прежнего Эйдана.

Змейка кивнула и нахмурилась, прикладывая палец к губам.

— Да, я думаю это из-за непогоды. Дождь совсем некстати… Вдруг он простудится. Ты хотела поговорить о чём-то, Джара?

Джара изложила ей своё предложение. Змейка обеспокоенно поглядела на хнычущего Эйдана.

— Не знаю, Джара. Он ещё слаб и… не думаю, что он согласится ехать с кем-то, кроме меня.

— Ты сможешь удержать его в седле?

— Нет, конечно. Ну… надо попробовать. Я понимаю, что это необходимо. Пожалуй, к Ивору он привык больше, чем к кому-либо другому, исключая меня, конечно. С завтрашнего дня попробуем, только сначала будем чередовать езду в седле и в повозке, ладно?

— Змейка, ты представляешь, сколько лишнего времени это займёт?

— Джара, по-другому не получится. Я не знаю, что с ним будет, если мы просто выкинем повозку и посадим его в седло.

— Это как маленький ребёнок, верно? Разревётся и будет упираться.

Змейка грустно посмотрела на неё.

— Верно, Джара.

Бестия вздохнула.

— Хорошо, мы сделаем, как ты скажешь, Змейка.

— Я постараюсь, чтобы он привык как можно быстрее.

Джара кивнула и вернулась на своё место — впереди отряда Ангелов.

Эйдан наконец мирно засопел, и Змейка, облегчённо вздохнув, осторожно высвободила свою руку из-под него. Сегодня вечером она не успела даже толком поесть, и сейчас её пустой желудок возмущённо давал о себе знать. Девушка устроилась поудобнее и вытащила еду из сумки.

Она оглядела спящих Ангелов, и невольно на губы наползла невесёлая улыбка. Вот они, Змейка, приключения, о которых ты так страстно мечтала! Ты — в избранном отряде, призванном спасти мир, который направляется к далёкому острову за гладью необъятного океана… Только вот на деле всё оказалось совсем не так, как в книжках, не правда ли?

Змейка вздрогнула от звука голоса Эйдана, но, оказалось, он всего лишь бормотал во сне. Девушка с жалостью оглядела несчастного человека, истерзанного, измученного. И это — тот маг, из-за которого и случились все беды? Что ж, он сполна искупает свою вину, по мнению Змейки. Она не чувствовала к нему ничего из того, что должна была бы чувствовать к человеку, погубившему столько жизней — смерть её родителей также на его совести, как и разрушение Тадора, и война между Таэрией и Аронвардом…

— Змейка!

Девушка опять вздрогнула и внезапно обнаружила, что рядом с ней стоит Хаарт и шепчет её имя.

— Что ты…

— Змейка, давай отойдём от лагеря, я хочу с тобой поговорить.

— Хаарт, я не…

— Змейка, умоляю тебя!

Она поколебалась несколько мгновений, бросила взгляд на Эйдана, на сладко спавшую Сунор, на остальных Ангелов, затем отложила свой поздний ужин и поднялась, отряхивая с подола крошки. Хаарт благодарно кивнул, затем заскользил в темноте прочь от лагеря.

— Змейка, — начал он, когда они наконец остановились. Он взял её руки в свои, но она отдёрнула их.

— Хаарт, прошу тебя, — прошептала она, моля небеса, чтобы не заплакать. — Не нужно. Мы уже обо всём поговорили. Не стоит начинать сначала.

— Змейка, моя маленькая Змейка, — не слушая её, заговорил Хаарт, приближаясь к ней. — Я не могу так больше, малыш. Не могу. У меня больше нет сил. Каждый день видеть тебя и…

— Хаарт! — оборвала она его. — Я ещё раз тебе говорю: перестань! Мы не можем быть вместе, ты это знаешь! Ты должен забыть меня, забыть обо всём! Ты теперь с Сунор, а я…

— А что ты? — внезапно тон Хаарта сменился. — С кем ты? С Ивором? Или этим Эйданом?

Змейка раскрыла рот от изумления, и так и не нашла слов ответить ему.

— Как ты можешь так носиться с ним! Ведь он — тот, кто повинен во всём! Это из-за него Книга разрушила пол-Таэрии! Из-за него погибли твои родители!..

— Замолчи! Как ты можешь такое говорить! Он болен, Хаарт! А я — целительница! И он несёт очень тяжёлое наказание за свои поступки, неужели не видишь?

— Такое нельзя искупить! Ну хорошо, а что Ивор? Он от тебя не отходит с тех пор, как мы покинули Арлан!

— Великое Солнце, как тебе вообще взбрело в голову сказать что я… и Ивор… или Эйдан! Хаарт, что с тобой творится?!

Во взгляде Змейки Хаарт прочитал что-то такое, что испугало его и заставило отшатнуться. Что-то, что она теперь испытывала к нему самому. Чего раньше никогда не было в её глазах, когда она смотрела на него.

— Ты меня ещё любишь, Змейка?

Она молчала, избегая его взгляда.

— Змейка? — Он обхватил её плечи и затряс. — Скажи, ты любишь меня, как я люблю тебя?