Замок Короля Пауков (СИ) - Киров Никита Страница 9

— А? Обед? — изумлённый Феликс пытался что-то ответить, но не вышло. Обедать с будущим герцогом… это, пожалуй, слишком высокая честь. Кас-то не пускал Феликса за свой стол.

— Сочту это за знак согласия. Правильно, что согласился, у меня-то кормят лучше, — Сэджин засмеялся. — Но не сегодня, извини. Кастиель хочет атаковать уже к вечеру, но, надеюсь, твой отец сможет его переубедить.

* * *

Переубедить Кастиеля Дренлига не вышло, Сэджин понял это сразу, как его увидел.

— Мы снесём их одним ударом, как и нордеров, — наследник Тренланда стоял на берегу реки, положив меч на плечо. Вместо кирасы на нём обшитая стальными пластинами куртка.

Вражеский лагерь стоял далеко, недалеко от замков. Он большой, но сколько действительно воинов во вражеской армии неизвестно. Разведчики до сих пор не вернулись.

— Нужно подождать, — сказал генерал Грайден. — Обоз ещё не прибыл и будет в лучшем случае завтра. Мы пойдём в бой только с тем, что у нас есть.

— У вас есть пики, — Кастиель скривился. — Их много.

— У пик есть один неприятный, но ожидаемый недостаток — они ломаются.

— У моих тоже всего по копью, — сказал Сэджин. — Будет шанс всего на один мощный удар. И пушки в обозе, с пушками мы могли бы…

— Да нахрен они нужны! В замках есть пушки.

Генерал Грайден откашлялся.

— В монастыре четыре пушки, в замке Паука — шесть. И их заряжают картечью, а не ядрами. Они не достанут до поля. Нужно ждать.

— Да нельзя ждать! Они в любой момент могут начать штурм. Атакуем сейчас и снесём этих варваров. Будем их гнать до самой Альбы. У нас тысяча тяжёлых всадников, мы…

— У тебя двести рыцарей, — Сэджин показал головой на строй кавалеристов. — И столько же конных сержантов.

— Вместе с твоими…

— Я не пойду в слепую атаку без подготовки.

Кастиель сжал губы и подошёл ближе. Он ниже Сэджина почти на голову и младше на пару лет, но его это не останавливало.

— Ты что, Лидси, трусишь? Пока мы будем воевать на этом поле…

— Я тебе не подчиняюсь, — Сэдж скрестил руки. — Атакую при первой же возможности, но лезть в неизвестное мне место я не намерен. Я атакую, когда вернутся разведчики. И когда придёт обоз. Нужно узнать, что на этом поле…

— Да что может быть на этом поле? — вскричал Дренлиг. — Поле и поле, трава на нём растёт. Или что это пшеница? Нет, твой отец говорил, что ты трус, но я сейчас это сам вижу. Как ты вообще на коня-то садишься? Не боишься упасть? Или ты что-то задумал, чтобы украсть мою победу.

— Мне твоя победа не нужна и даром, — Сэджин показал на поле. — Хочешь её, так иди и возьми!

Генерал Грайден встал между ними и без всяких церемоний оттолкнул обоих.

— Милорды, — сказал он невозмутимым голосом. — Уверен, на том берегу сейчас потешаются, глядя на вас. Вы ещё повоюйте друг с другом. Нужно ждать.

— Это я тут главный! — взвизгнул Кастиель. — Мой отец…

— Твой отец, милорд Кастиель, прислушивается к моему мнению в каждой битве. А я этих битв провёл не меньше, чем Златодержец. И никогда не видел, чтобы хоть одна безрассудная атака в лоб окончилась победой. Время на нашей стороне, не на их. Враги в слабом положении. Они между нами и замками, если они нападут на что-то одно, так получают удар в задницу. Если мы подождём всего один день…

— Никаких отсрочек, генерал Грайден, — Кастиель взмахнул мечом. — Нападаем сейчас, разметаем варваров рыцарским ударом и добиваем выживших. Вы идёте в бой, генерал, или будете смотреть с берега вместе с Лидси?

— Лес выходит в бой, если таков приказ, — Грайден сплюнул в воду. — Но если всё идёт не по плану, то действую по обстоятельствам… при всём уважении, милорд.

— Не придётся, — сказал Кастиель намного более спокойным голосом. — Мы справимся. Всего один удар. А наши союзники, — Дренлиг послал в сторону Сэджина презрительный взгляд. — Пусть отдыхают. Уверен, герцог Лидси припомнит сыну об этом на следующей пирушке.

Сэджин дёрнулся, как от пощёчины.

— Если хочешь сдохнуть на этом поле, Дренлиг, то иди и сдыхай. Вместе со всей своей армией.

— Мои воины, — продолжил Кастиель, но Сэдж его перебил:

— Твои воины — это совсем зелёные дети дворян или крестьянское ополчение из мальчишек лет шестнадцати-семнадцати.

— И что? Я прикончил своего первого в четырнадцать. Они…

— В твоей армии только два действительно сильных отряда — рыцарская кавалерия и пехота Леса. Потеряешь их в лобовой атаке — победы тебе не видать. Будешь потом сидеть и ждать, когда с войны вернётся Златодержец, чтобы решил всё за тебя?

Сэджин вытер пот со лба и сжал дрожащие кулаки. Всего один человек вывел его из себя.

— У меня всё. Я в этой бой не иду. Генерал Грайден, благодарю за помощь с замерами бродов, это может пригодиться. Удачной атаки, господа.

Он развернулся и пошёл к себе, слыша, как Кастиель исторгает проклятья. Ну и пусть. Стоящий в стороне Бьёрн догнал его в два прыжка.

— Когда он стал таким кретином? — спросил Сэджин и добавил, видя, как Бьёрн пытается показать какой-то жест: — Если ты хочешь сказать, что он всегда таким был, то можешь не стараться. Приведи ко мне Макграта и командиров всех крыльев. Ну что смотришь? Если я сказал, что мы не атакуем, это не значит, что я останусь в лагере. И следи, чтобы Макграт не играл в кости, а то ещё свои пистолеты продует.

Сэджин пошёл в свой шатёр надеть доспехи. Кавалерия, которую он привёл с собой, готовилась к бою. Всадники осматривали лошадей и надевали броню на ходу. Некоторые не успели поесть, и держали сухари во рту. Но несмотря на сумбурность, действия его армии были слаженными и спокойными. Сэдж остановился полюбоваться на сборы. Эти пятьсот всадников обходились в большую сумму, но результат того стоил. Однажды они прославятся.

— Жаль, что ты это не видишь, — прошептал Сэджин. Очень тихо, чтобы никто не услышал. — Это же твоя мечта.

В шатре достаточно темно, солнечный свет почти не заходит внутрь. Сэджин сел у небольшого раскладного столика и достал из кармашка куртки металлическую коробочку. Ту самую. Крышка открылась с громким лязгом, большой палец нащупал ребристое колёсико и крутанул вниз. Из покрытого отверстиями кожуха вырвалось пламя. Маленькое, но Сэджин всё равно вздрогнул. Как всегда. Он зажёг свечи на столе, все пять, испытывая неприятное чувство тревоги. Но оно всегда помогало настроиться перед боем. Наверняка придётся вмешаться, чтобы усилить натиск союзников, если армия врага дрогнет… или хотя бы удержать Кастиеля от окончательного разгрома.

Его раздражало, что с той стороны реки большая армия Альбы, но его пугает не она, а вот эти пять огоньков. Маленькие, но от этого не менее опасные. Но нужно учиться преодолевать свой страх, а не сидеть в темноте. Огоньки свечей едва заметно колебались, но всё равно сулили только боль и смерть. Сэджин стянул обе перчатки и сложил руки перед собой. Правая рука, тонкая и белая, и левая, точно такая же, только покрытая шрамами от заживших ожогов. Но ожоги на душе никогда не заживают. Сэджин уставился в пламя, чувствуя, как всё похолодело внутри, а спина покрылась испариной. Но нельзя поддаваться страху огня… нужно его побороть.

Кто-то так резко отдёрнул полог на входе, что все свечи потухли. Сэджин почувствовал облегчение, которое раздражало его не меньше. Ладно, он уже настроился на грядущее.

— Сэдж, — Алистер Макграт уже облачился в доспехи. Из-под кольчужного воротника торчит неизменный белый шарф. — Наши союзники атакуют, Дренлиг только что пересёк реку со своими рыцарями.

— Он идиот, — сказал Сэджин. — Ладно, на позиции к бродам. Если будет возможность, я ударю.

— Кстати, Сэдж, — Макграт улыбался во весь рот. — Я подумал насчёт названий отрядов, как ты говорил.

— И что придумал?

— Стрелков мы назовём Огнём или Огненной кавалерией. А твоя штурмовая конница пусть будет Ветром. Конница Ветра. Звучит же, да?

— Да, — согласился Сэджин. — Но может лучше наоборот? Твои стрелки, как Ветер, который подготовит атаку… чтобы Огонь нанёс решающий удар.