Энн Маккефри - Наследница Единорогов Страница 9

– Доли? – она подняла голову.

– Части целого. Существует великое множество долей – половины, четверти, пятые части, и шестые части, и множество других. Если у тебя есть две половины – значит, у тебя есть одна целая. И четыре четверти – это одна целая.

– И пять пятых – это тоже одна целая? – ее глаза снова удивленно расширились; она старалась осмыслить новую идею. – А самая маленькая часть какая? Одна?

– Смотрите-ка, ребята, у нас тут математический гений! – воскликнул Рафик, вскинув руки в жесте насмешливого преклонения.

Одна математическая концепция вела к другой, и вскоре Акорна уже дошла до алгебраических уравнений. Калум, ворча что-то насчет того, что перевернет на этом астероиде каждый камешек и вытянет из него все, что возможно, заставил остальных использовать метод глубокого бурения, чтобы проверить, что таится под более доступными верхними слоями пород.

– Почему бы не научить ее чему-нибудь полезному? Например, следить за каталитическим конвертером и вовремя выключать его? – спросил Рафик. – Тогда я смог бы работать на астероиде вместе с вами, ребята, и малышка быстрее избавилась бы от своей зависимости.

– Я думаю, – в голосе Калума звучало опасливое почтение, – она родилась, уже зная гораздо больше полезных вещей. чем мы можем себе представить.

Он изучал образцы пород, поднятых буром с большой глубины.

– Посмотрите-ка на результаты анализа…

– Рений и гафний, – склонившись к экрану, медленно проговорил Рафик. – И в высокой концентрации. Если бурение будет давать руду в таких же количествах, мы сможем заполнить грузовые капсулы и вернуться на Базу гораздо раньше, чем если станем вести разработки на поверхности, добывая платину. И наш груз будет стоить дороже на…

– Сорок два и шестьдесят пять сотых процента, – рассеянно моргая, закончил за него Калум. – Помните? Она сказала , что на глубине есть рений.

– Структура “Дельфиниума” как астероида не нарушена; здесь не было атмосферных процессов и сдвигов геологических слоев. С точки зрения логики, в глубине должны быть те же самые металлы и в той же концентрации, что и на поверхности… просто до них труднее добраться.

– С точки зрения логики, – возразил Гилл, – если посмотреть на пробы, все обстоит совершенно по-другому. Может быть, существуют некоторые вещи, которые еще не известны космическим исследователям. Но я дорого дал бы за то, чтобы понять, как ты об этом узнала, Акорна акушла. Думаю, нам лучше научить ее распознавать и другие металлы, джентльмены, чтобы она в дальнейшем могла сообщать нам об их наличии. А что до зависимости… – Гилл фыркнул. – Как только ты сделал ей ее собственную клавиатуру, Рафик, она стала вполне независимой; неужели вы двое этого не заметили?

– Некоторые рождаются хакерами, а некоторые – нет, – заметил Рафик.

– Что ж, попытка – не пытка, разве нет? – пожал плечами Гилл; однако было видно, что он гордится Акорной не меньше, чем его товарищи. – Похоже, из нас получаются не такие уж плохие родители, а, ребята?

– Насколько взрослой она родилась? – спросил Калум почти умоляющим тоном. – Она ведь живет на борту корабля только…

Ему пришлось просмотреть компьютерные логи, чтобы выяснить, когда они нашли девочку.

– Ого! Двенадцать месяцев и пятнадцать дней назад!

– Целый год? – ошеломленно проговорил Рафик.

– Год! – воскликнул Гилл. – Черт, мы забыли про ее день рождения!

Остальные двое, оскорбленно поджав губы, одновременно указали ему на банку с надписью “Достойные слова”, которая не пополнялась уже некоторое время.

Глава 2

– Чисто внешние изменения, – заявил Гилл, когда старая База КРИ оказалась в пределах видимости “Кхедайва”. – Надеюсь, Рафик, ты не станешь говорить, что выиграл пари, только на основе мелких косметических изменений?

– Я был бы просто счастлив, – ответил Рафик, – и вовсе его не выигрывать.

До них больше не доходило никаких известий и объявлений о реорганизации; однако эмблема КРИ, ранее украшавшая створки обоих шлюзовых ворот, была заменена другим, более крупным и броским знаком КОП – “Концерна Объединенных Производителей”. Вместо обычного жизнерадостного приветствия Джонни Грина они услышали сухой механический голос, отказавшийся назваться, зато долго сетовавший на то, что они не заполнили “форму протокола КОП” (что это за протокол, для команды “Кхедайва” осталось тайной).

Сам по себе док не особенно изменился; однако, едва команда “Кхедайва” вместе с Акорной миновала двойные двери шлюзового отсека, их тут же встретил обладатель механического голоса, который все еще никак не мог успокоиться по поводу незаполненного протокола.

– Послушайте-ка, приятель, – заговорил Гилл, – как вам и говорил пилот, – тут он кивнул в сторону Калума, – мы – команда “Кхедайва” и работаем по контракту с КРИ; никакой информации по новым правилам захода в док и заполнения протоколов мы не получали. И если уж вам, ребята, так приспичило, чтобы мы соблюдали новые процедуры, надо было заранее выслать нам правила: что ж вы этого не сделали?

– Это нарушение установления о невозможности рассылки протоколов компании, не предназначенных для всеобщего доступа, по незащищенным каналам связи.

– У древних американцев было присловие на этот счет, – еле заметно улыбнулся Рафик. – Что-то насчет “поправки двадцать два”.

– А где Джонни Грин?

– Сочтен излишним.

– Это еще что такое?..

Голос Гилла звучал все громче, эхом отдаваясь в гулких коридорах. К нему уже спешила молодая женщина в бледно-голубом комбинезоне: ее светлые волосы были зачесаны назад и забраны в пучок на затылке.

– Эва Глатт, – представилась она, протягивая маленькую руку для рукопожатия. – ТТиА – я имею в виду, отдел Тестирования, Терапии и Адаптации. Слияние КРИ и “Объединенных Производителей” повлекло за собой некоторое количество организационных изменений, имеющих целью оптимизацию работы. Мистер… Гилоглы, не так ли? Я пришла для того, чтобы взять под опеку ребенка.

– Она находится под нашей опекой, – возразил Гилл.

– О, я уверена, вы не захотите, чтобы она обременяла вас, пока вы будете заполнять формы протоколов прибытия и перерегистрировать “Кхедайв” как корабль “Объединенных Производителей. Я все подготовила, несмотря на то, что вы дали нам на это не слишком много времени.

Рафик и Калум убедили Гилла в том, что правильнее будет сообщить Базе о той загадке, которую они везли с собой из последней экспедиции, однако они сделали это только на обратном пути от “Дельфиниума” – на всякий случай: вдруг кому-нибудь на Базе пришло бы в голову немедленно отозвать их с места работ.