Александра Первухина - Обычная злая сказка Страница 9

Выйдя из комнаты, принц в растерянности остановился, не зная, куда ему идти, но в следующее мгновение из-за одной из приоткрытых дверей в конце коридора донёсся аромат жареного мяса, и все вопросы отпали сами собой. Есть юноша хотел просто зверски. Он не раздумывая отправился на запах, молясь про себя, чтобы жрице не пришло в голову вести беседу на пустой желудок – мало ли как у них принято… Однако, как оказалось, принц зря боялся остаться голодным. Едва Литари возник на пороге комнаты, женщина поставила на стол блюдо с какой-то дичью – определить на глаз, кем был зверь до того дня, как лишился шкуры, парень не смог, – и кивнула на ближайшую к нему лавку:

– Садись, поешь. Поговорить мы можем и потом. Если ты не торопишься, конечно.

Принц не заставил себя долго упрашивать. Он устроился на предложенной скамейке и с жадностью набросился на еду, время от времени искоса кидая взгляды на молча наблюдавшую за ним жрицу. На бесстрастном лице женщины не отражалось никаких чувств, и юноше оставалось только гадать, о чём думает, глядя на него, это странное создание, и думает ли вообще. В её присутствии он ощущал странный дискомфорт и не был способен спокойно воспринимать девушку, стоящую прислонившись к каменной стене. На вид ей не дашь больше двадцати лет, а при этом она старше принца раз в десять.

Словно почувствовав его смятение, жрица едва заметно усмехнулась и вышла из помещения, по всей видимости, служившего ей одновременно и кухней, и столовой, оставив юношу одного. Литари вздохнул с облегчением и сосредоточился на еде, больше не отвлекаясь на женщину, от которой пахло опасностью так же, как от придворных дам благовониями. К тому же у него появилось время спокойно обдумать, что именно он скажет в ответ на её расспросы и стоит ли при этом быть полностью откровенным. С одной стороны, все инстинкты принца, воспитанного при дворе и с молоком матери впитавшего мысль о том, что излишняя откровенность очень часто оказывается смертельно опасной привычкой, кричали о необходимости умолчать о некоторых своих приключениях. А с другой, юноша прекрасно понимал, что в его ситуации очень многое зависит от того, сможет ли человек, согласившийся помочь, правильно эту помощь оказать, а для этого требовалось рассказать как можно больше о произошедшем с ним в последнее время.

Так и не придя к окончательному решению, Литари отодвинул изрядно опустевшее блюдо и строго напомнил себе, что, во-первых, он здесь не один и Снежане тоже нужно будет что-то есть, даже если не принимать во внимание жрицы, вполне возможно, не нуждающейся в человеческой пище. А во-вторых, после долгого голодания слишком наедаться чревато неприятностями…

Упомянутая жрица вошла как раз в тот момент, когда он решил, что ещё один кусочек ему всё-таки не помешает, и потянулся к блюду за добавкой. Женщина ничего не сказала, но от её внимательного оценивающего взгляда у парня моментально пропал аппетит. Он поспешно отодвинул мясо и, неловко кашлянув, проговорил, стараясь не запинаться через каждое слово:

– Э-э-э… благодарю вас за помощь. Если бы не вы мы наверняка погибли бы в этом болоте… Меня зовут Литари, я…

– Не стоит благодарности. – Жрица, видимо, не собиралась долго выслушивать его лепет. – Я – Тенира, меч богини Элары. Не знаю, зачем вы сюда забрались, но если хотите покинуть Северный лес, тебе лучше всё мне объяснить, чтобы я хотя бы приблизительно поняла, как мне вам в этом помочь.

Принц окончательно растерялся, не зная – воспринимать ли последнее заявление жрицы как обещание или это просто своеобразный ультиматум: «Не расскажешь – останешься здесь навсегда в качестве пищи для местной нечисти». Юноша молча смотрел на суровую непонятную женщину перед ним и не мог решить, как себя вести в такой ситуации. Внезапно жрица коротко невесело усмехнулась и, сняв с одной из полок кувшин, налила ему бокал воды. Литари машинально принял из её рук старый кубок и сделал глоток. Мучившая его весь день жажда тут же дала о себе знать, и он торопливо допил оставшуюся воду.

– А теперь расскажи с самого начала. – На этот раз в голосе Тениры звучали сочувствие и обещание помощи. – Прежде всего – назови своё полное имя и не бойся: жрицы никогда не нападали на обычных людей первыми. Мы призваны защищать это королевство от зла, чего бы последнее время о нас ни говорили.

Литари посмотрел в её усталые спокойные глаза, которые невольно выдавали истинный возраст стоящей перед ним женщины, и сказал:

– Это долгая история.

Тенира ободряюще улыбнулась ему и, пододвинув ногой к столу ещё одну лавку, села напротив него:

– Я никуда не тороплюсь. А ты?

Юноша невольно покраснел и покачал головой, проклиная про себя свою стеснительность, доставлявшую ему столько проблем. И, чтобы не выглядеть окончательным дураком, не способным нормально объяснить, что с ним произошло, решительно заговорил:

– Я – Литари Соэнн, наследный принц Сиали. – Он наклонил голову и перебросил вперёд отросшие за время его приключений волосы, демонстрируя золотую татуировку у основания шеи, издревле являвшуюся доказательством права престолонаследия в королевстве. На мгновение юноша испугался, что жрица не знает этой традиции. Он не помнил, когда появился обычай наносить каждому из прямых наследников при рождении золотой краской, рецепт которой был одним из самых охраняемых секретов государства, свой никогда не повторяющийся знак. Но, к его облегчению, женщина понимающе кивнула и не выразила никакого удивления предъявленным доказательствам.

– И каким образом наследник короля оказался на самой границе своей страны? – спокойно полюбопытствовала Тенира, подливая воды в его бокал и не выказывая ни малейшего нетерпения. Литари недоумённо моргнул, удивляясь про себя тому, что, оказывается, жрицы богини не знакомы с географией, и нерешительно произнёс:

– Простите, меч богини, но Северный лес находится едва ли не в центре королевства…

– Вот как… – Тенира не выразила ни малейшего удивления и небрежно отмахнулась от его изумления: – Я давно не покидала леса и, видимо, пропустила кое-какие перемены. Кстати, можешь называть меня по имени: мы не на официальной церемонии.

– Хорошо. – Принц сглотнул, внезапно припомнив, что его родное государство усиленно расширялось за счёт диких земель на севере последние семьсот лет, и запретил себе думать о возрасте сидящей перед ним жрицы. – Мой отец пришёл к власти случайно – он был вторым сыном и больше увлекался науками, чем управлением страной. Дедушка не препятствовал ему, поскольку трон должен был перейти к моему дяде Тоену, который уже в молодости демонстрировал все качества прирождённого политика.