Сергей Радин - Кодекс Ордена Казановы Страница 9

Джон Гризли распрощался с жизнью и прочёл молитвы всем богам за душу Криса, которого собирался пристрелить, чтобы не отдавать кровопийцам. Теперь, после продемонстрированного промаха, бандит и не подумает продолжать дуэль. Ишь чего! Срамиться перед подчинёнными! Ишь чего — время тянуть! Кокнуть сопротивленцев — и кончено дело!

Внезапно Кувалда скукожился, а рассеянная толпа бандитов мигом сбилась в плотную кучу.

Опасаясь подвоха, Джон Гризли скосился налево. Хрен редьки не слаще! Законники!

Огромная ракушка спиралью спускалась на более-менее ровное место за бандитской толпой.

Внезапно Джон Гризли вспотел. Ещё не соображая, что именно он делает, цапнул рейнджера за шкирку и бросился к своему катеру. Только через десяток шагов он сообразил, на что среагировал: ракушку законников отделяла от него команда Боба Кувалды, которая сейчас сомкнулась вокруг предводителя, — и путь к катеру оказался свободен!

На бегу закидывая Криса на плечо, Джон Гризли свистнул в птичий манок, висевший обычно на груди. Невидимая защита вокруг катера, сенсоры которого настроены на хозяина, исчезла ровно на тридцать секунд под воздействием ультразвуковой песенки, а дверной люк за пять шагов с лязгом въехал в пазы.

Джон влетел в катер, бросил на полу в "предбаннике" Криса и кинулся к пульту управления.

Двадцать восемь, двадцать девять, тридцать!.. Мощнейшая защита вокруг корабля восстановилась. Джон прекрасно понимал, что этого мало. У законников свои методы раскалывать орехи, чтобы добраться до ядра.

Включённый визор-экран наблюдателя показал: двое законников надолго стреножили Боба Кувалду — тот эмоционально объяснял им ситуацию, тыча рукой в катер Джона Гризли. Трое уже бегут к охотничьему кораблю, но им ещё надо протолкнуться через толпу бандитов, а те расступаются неохотно. Да-а, им бы не хотелось, чтобы Гризли оказался в руках закона. Если Крис и в самом деле имеет ценность в их глазах.

Двигатели катера взревели. Законники, прорвавшись сквозь толпу, побежали к кораблю. Обмерев, в руках одного из них Джон Гризли узнал краскомёт. Если этот тип успеет выстрелить, катер придётся менять: краска законников не смывается, проедает любую другую краску, наложенную поверх. Но откуда взять кредиты на новый корабль?! Да и как Джон может искать другой, если, приземлись он в любом другом космопорте, его тут же арестуют? Краска позора светится и в темноте! Что же делать?! Как не подпустить краскомётчика на нужное расстояние?!

И Гризли решился на единственное средство.

Тычок толстенного указательного пальца в кнопку. Джон не видел, но знал, что из-под катера вырвались белые клубы шипящего пара. А потом и увидел: из волны пара, почти докатившейся до остановившихся законников, вынырнули жуткого вида белые волчары. Особенную оторопь вызывала в зверях их косматость. Оскалившись, белые волки медленно пошли на законников и завопивших бандитов.

Раскочегарившись, катер наконец оторвался от земли и взлетел.

На секунды откинувшись в кресло перед пультом, Джон позволил себе шумно вздохнуть. За невинную шутку-отпугивание его только оштрафуют, но не засудят, поймав с раненым рейнджером на руках. Белые волчары сгинут через… Он глянул на приборы… Уже через секунд двадцать. Ффу-у… Прощай, Боб Кувалда! Честное слово — ничего личного!

Теперь можно заняться и Крисом.

Джон быстро поднял рейнджера и донёс до каюты-кладовки, где среди прочего нужного хлама хранилась медицинская капсула, слава Господу, тщательно проверенная на последней посещённой им цивилизованной планете. Джону на той планете — как там бишь её? — здорово повезло: аборигены только-только отгрохали зоопарк экзотов и нуждались в огромном количестве инопланетных зверюшек. Сумму за свою коллекцию пойманного зверья он получил приличную и смог позволить себе многое из текущего ремонта.

Уложив Криса в капсулу, Джон Гризли запустил установку.

… Здоровенная фигура космического охотника уплыла куда-то в сторону, а рядом с капсулой появился Лёхин. Спящий Лёхин очень удивился, но продолжал смотреть. Лёхин из сновидений наклонился над капсулой. Странно, куда делся высокий сухощавый рейнджер в окровавленной одежде, которую Джон Гризли так и не удосужился с него снять? И — у рейнджера, вообще-то, волосы короткие, а у лежащего в капсуле они разбросаны, как будто под головой подстелен тёмный платок… Лежащий резко открыл глаза — и Лёхин отшатнулся: вылетевший из капсулы кулак вдребезги разбил непробиваемый металлопластик!..

— … Вы мне обещали драку! — возмущённо сказал Лёхин наутро. — А тут — ни разочка никто никого не стукнул!

За окном тихонько барабанил дождь. Время — четыре утра. Насупившийся Лёхин сидел за кухонным столом, откуда домовой торопливо подбирал книги призраков ("Читальный зал, ёлки-палки, устроили!" — опять возмутился Лёхин). Перед не вовремя проснувшимся хозяином поставили чашку свежезаваренного чая. Лёхин вздохнул и отпил. А ведь уютно же здесь, на кухне!.. Особенно в беспросветный дождь. Тихо, тепло, собеседники все солидные. Ещё и чаем угостили.

— Ну, Лексей Григорьич, звиняй, — нисколько не смутившись, провозгласил Дормидонт Силыч. — Уж за свои сны ты сам ответчик!

Касьянушка же, напротив, извиняться не собирался, а рвался в бой.

— Не дело ты, хозяин, говоришь! Хотел один сон увидеть — привиделся другой? Да ты глянь, Лексей Григорьич, как же может присниться тот же сон, ежели тебе вчерась уже столько привелось испытать! Вот драку-то мимо и пронесло. Чем же мы тут виноваты?

— Да не виню я вас! — буркнул успокоившийся Лёхин. Он сидел напротив посудного шкафа и следил в зеркальной стенке, как Шишик, сидя на его плече, внаглую и безостановочно зевает. — Просто вы сами сказали, что перечитаю — и увижу, что там дальше. А что получилось? Получилось, увидел начало почему-то не состоявшейся на этот раз драки и концовку с бабки Петровны правнуком.

— Ой, Лексей Григорьич, добрая же у тебя душа! — ахнул Касьянушка и облился слезами. — Уж так переживаешь! Так переживаешь, инда во сне душа твоя ранимая плачет обо всех и рыдает!

Он деловито перехватил крадущегося сбоку Линь Тая и тоже, обняв китайчонка, возрыдал на его груди. Перепуганный Линь Тай тоненько взвизгнул и, присев, вывернулся из рук бородатого плаксы. Дормидонт Силыч всполошённо глянул на свою жилетку и взлетел куда-то под потолок, поближе к тёмному глазастому пятну: Шишики собрались со всего дома, узнав, что здесь не спят и обсуждают интереснейшие вещи…

Только агент снисходительно улыбнулся, глядя на Касьянушку, который шумно сморкался и причитал что-то совсем уж невразумительное себе под нос. "Не плакса, а сморчок!" — вдруг подумал Лёхин. На его плече Шишик, отражённый в зеркальном шкафу, застыл, глядя хозяину, зеркальному же, в глаза; сонные глазёнки увеличились вдвое. "Чего это он? — встревожился Лёхин, потом сообразил: — А, это он "сморчка" услышал, юморист!"