Виталий Обедин - Слотеры: Игра Покрана Страница 9

Типун мне на язык!

Мастер Плоти либо использовал одного из мертвых помощником Аниты, либо обучался всему просто фантастически быстро!

Прежде, чем я успел пройти мимо, Безголовый тяжело зашевелился, силясь подняться. Испытывать его бойцовые качества мне совершенно не хотелось, поэтому я приблизился к нему совсем близко и выстрелом с расстояния в два локтя перебил ему ногу в районе сгиба (назвать коленом это место теперь уже было трудно). Существо накренилось и припало на простреленную конечность – не от боли, конечно, а из-за потери устойчивости. Зайдя сбоку, я наотмашь ударил его пистолетом промеж лопаток, ускоряя процесс падения, а затем запрыгнул на спину, всей своей немаленькой массой припечатав к полу. Безголовый отчаянно завозился, пытаясь скинуть с себя неожиданную тяжесть, но я держался крепко, словно наездник, объезжающий дикую лошадь. Тварь начала выворачивать конечности, пытаясь превратится в знакомое мне, благодаря общению с Големами паукообразное. Тогда я выхватил дагу и начал наносить ему в спину удар за даром, безжалостно кромсая бесчуственную плоть. Кровь в трупе, из которого был сделан Безголовый уже давно загустела, и многочисленные раны почти не кровоточили. Пятым или шестым ударом мне удалось полностью перебить позвоночник твари, и теперь Безголовый больше не мог поддерживать себя в вертикальном положении. Уже легче.

Я бросил его и пошел дальше не оборачиваясь. В правой руке у меня была дага, испачканная в черной зловонной, в левой – пистолет, все еще заряженный одной пулей. Еще два «единорога», заряженные серебряной пулей и сандаловой четкой ждали своей очереди.

Коридор сделал очередной поворот и, наконец, вывел в лабораторию моей тетушки, освещенную, в отличие от коридоров, яркими масляными лампами... Кровь и пепел! Уж лучше бы света было меньше! Тогда мне не пришлось бы во всех деталях рассмотреть всю мерзость, встретившую меня на пороге!

Я увидел четыре операционных стола. Четыре живых операционных стала! Они дышали и шевелились... секундой позже я сообразил, что не столы были живыми, а то, что их покрывало: полупрозрачные потеки живой массы желеобразной массы, плоти – жидкой как глина. Более всего они напоминали медуз, вытащенных на камни. Та же омерзительная студенистая субстанция, трепещущая, склизкая и отвратительно живая! Пласты этой полурастворившейся плоти слабо шевелились и, не в силах сорваться со столов, колыхались по всей поверхности. Иногда на их поверхность всплывали еще не разложившиеся куски: ушные раковины, носы, полурастворившиеся осколки костей, ноздреватые и хрупкие даже на вид. Почуяв присутствие живого человека это явно попыталось потянуться в мою сторону, но какая-то незримая сила удержала все четыре сущности на месте. Но они были так голодны! Чертовы медузы отчаянно забурлили, заметались, внутри них начали сновать омерзительные округлые предметы – глазные яблоки, мечущиеся взад вперед благодаря резкому движению каких-то нитей, похожих на хвостики. От омерзения меня едва не вывернуло наизнанку.

Сбоку наметилось движение, и я тут же выстрелил. Фигуру, вынырнувшую из-за шкафа, где Анита держала хирургические инструменты, унесло назад, покатило по полу.

– Это был ты, Мастер? – осведомился я.

– Нет, не я. – раздался знакомый насмешливый голос из другого конца лаборатории. – Жду тебя, Сет Слотер.

Я бросил разряженный пистолет, убрал дагу и, вытянул из кобур «единорогов» и двинулся на безумца. Мастер и не думал юлить или прятаться, спокойно и хладнокровно он ждал меня. Его было трудно не узнать. Жесткое, словно вырубленное из куска камня лицо, широкая и плотная фигура, сразу дающая представление о значительной физической силе, бугристые плечи, длинные узловатые руки. Я слишком хорошо знал того, кто стоял напротив меня! Этого человека мне приходилось видеть достаточно часто – в зеркале. В нем не было ничего общего с тем изящным и гибким, точно уличный акробат, Мастером, которого я убил три недели назад в Квартале Ткачей. Передо мной стоял я сам. Только глаза были чужими – два темных провала на знакомом лице.

– Значит, ты вернулся?

– Как видишь. А ты, значит, сумел пройти через мои барьеры?

– Как видишь.

– Это плохо! Ты помешал мне, Сет Слотер, помешал... а я уже близок к завершению создания над Существом-Из-Плоти. Это будет мой шедевр! Сверхсоздание, которое обеспечит мой триумф и мое величие! Когда Единитель будет жив, то сможет напасть и переварить любого. И каждая новая жертва будет присоединяться к росту Существа, наделяя его всеми своими силами и талантами, пока оно не поглотит весь Ур. Сначала Единитель соберет для меня воедино весь ваш Клан, потом – Кланы Морганов, Треверсов и Малиганов. Заполучив всю силу Древней Крови, я пожру Ур и обрету могущество, достойное бога. Это будет фантастично! И заметь, как быстро я разработал и создал это существо... работа Мастера!

– Зря. – я пожал плечами и поднял оба пистолета.

Сзади раздался топот. В последний момент (всегда успеваю в последний момент!) я успел увернуться от удара скальпеля стиснутого рукой второго Безголового. Жестким пинком, я отшвырнул создание от себя, а когда оно рванулось вновь, дождался пока Безголовый приблизится максимально близко, и выстрелил с расстояния меньше, чем развернутая ладонь. Серебряная пуля поразила мертвяка в грудь и, расплющившись, проделала в нем дыру размером с кулак. От пораженного создания пошла невыносимая вонь – мертвая плоть разлагалась с немыслимой быстротой. Причиной, конечно, было не столько серебро, сколько магия руны, выцарапанной на пуле.

Схватка заняла несколько мгновений, поэтому, когда я вновь повернулся к Мастеру, он даже не изменил позы. Я поднял пистолет и, не колеблясь более ни мгновения, всадил сандаловую пулю в его голову. В свою голову.

Кровь и кусочки мозга щедро плеснули на стену, Мастер покачнулся, попятился назад, но все же устоял на ногах, цепляясь руками за край столика, с которого со звоном посыпались скальпели и иглы Аниты.

– Ах ты, Ублюдок! – укоризненно покачал он головой. – Я только начал привыкать к этому телу, а ты его уже портишь?! Придется тебя наказать за такую дерзость.

Я не стал ждать, чем закончится его словоблудие. Прыгнул, ударил дагой, метя трехгранным тонким лезвием под челюстную косточку... и оказался на полу, ушибленный, с правой рукой, едва не вырванной из плеча. Вывернутые пальцы ничего не чувствовали, и быстро бросив взгляд на руку, я сообразил, что оружия в них уже нет. Мою Дагу Мастер рассматривал, поднеся к единственному уцелевшему глазу.

– Интересная штука, но для сложных хирургических операций абсолютно не годится.