Вольный Флот 2. На дальних берегах (СИ) - "sgtmadcat" Страница 94

В дверь ударили с ноги, в ответ грохнул еще один выстрел. К особняку начали подтягиваться местные. Люди Маулза несколько раз, для острастки, пальнули над их головами. Услышав это, Губернатор выскочил на балкон, заорал: " Все сюда! Бей севионских!" после чего, обернувшись, увидел притаившегося в углу Обмылка.

Время замерло… Обмылок несколько раз испытывал такое ощущение. Первый раз в детстве, когда, убегая от обворованного им лавочника, чуть не попал под трамвай. Второй раз - когда ребята Луи скинули его с моста за то, что он залез на их территорию. Третий - тогда, на Доминисе, когда они с Бьерном попали в засаду.

После этого настала черная полоса, ибо Ур воспринял его пленение как личное оскорбление и гонял до полусмерти. К счастью, Зампобою, быстро надоело и он переключился на тех, кто хотел и понимал. Но, как и Старпом, успел вдолбить в Обмылка несколько полезных истин. Например, что больше никто его жопу спасать не будет. И, что обмирать и застывать в критической ситуации нельзя. Делай. Хоть что-нибудь. Даже тупое действие всяко лучше промедления.

Так что Обмылок сделал. И это "сделал" было предельно тупым. Он врезал Хомстеду по роже ботинком. Но не тем который был утяжелен. Так что, вместо мощного удара, получился шлепок по губам грязной подошвой. К счастью, Хомстед, от внезапной встречи и оплеухи башмаком, растерялся не меньше и дал возможность исправить ошибку.

Перехватив связанную шнурками обувку, Обмылок крутанул набитый штукатуркой башмак и впечатал его в лоснящуюся от жира губернаторскую рожу, зачарованно глядя, как она пошла волнами словно водная гладь. Хомстед хрюкнул и осыпался на пол. Ввиду ограниченной видимости, его сторонники не поняли, что именно произошло, но поняли, что Губернатора бьют и пошли в наступление. Люди Маулса начали палить в разные стороны.

Воспользовавшись неразберихой, Обмылок нырнул в кабинет, сгреб деньги в мешок и кое как натянув ботинки, заметался думая, куда бы деться. Под ноги подвернулся револьвер, который Хомстед выронил падая и, подобрав его, Обмылок не придумал ничего лучше чем залезть в камин. На кой он был нужен в островном климате не понимал, видимо, никто. Внутри труба была не в саже, а в паутине, что говорило о том, что не топили его ни разу с момента постройки. Скорее всего, по местным меркам, это был такой же элемент роскоши, как классический костюм из сукна, в котором было жарко как в крематории, но который упорно носился всеми, кто мог его себе позволить, просто чтобы показать, что им это по карману.

Забравшись на выступ внутри, Обмылок раскорячился и замер, потому что Конрад уже выносил дверь. Он тоже подсматривал в замочную скважину и видел, что деньги уходят, но из-за скромного угла обзора, не видел куда именно. Тем временем, судя по ругани, очнулся Хомстед. Не обнаружил денег и оружия, зато, увидев, что дверь вот-вот выбьют, он избрал единственно возможный путь к отступлению - прыгнуть с балкона в кусты. Об этом решении Обмылка оповестил оглушительный шум веток и новый взрыв ругани.

Вломившийся в кабинет Маулс тоже услышал треск кустов и бросился на балкон. Укрывшиеся за забором аборигены поприветствовали его пальбой из ружей. Их собралось уже изрядно, так что севионцы решили отступить. Услышав, как Конрад командует всем собраться у дверей и приготовиться идти на прорыв, Обмылок вылез из камина, выскочил в коридор и оттуда - на уже знакомый ему балкончик в торце здания. До земли было метра четыре. Перебравшись через перила, Обмылок в нерешительности замер - сломать ногу при неудачном приземлении хотелось сейчас меньше всего.

Вдруг, с кабаньим хрустом, из кустов вылез Губернатор, который тоже стремился оказаться подальше от стрельбы и прочих вредных для здоровья мероприятий. Оглядевшись, он краем глаза увидел Обмылка и открыл рот чтобы заорать. Тому ничего не оставалось, как прыгнуть прямо на него. Толстая откормленная туша хорошо смягчила падение. Не став осведомляться о здоровье невольного помощника, Обмылок вскочил и сиганул через забор, где еще раз получил по голове, успев только подумать: "Ну еб твою мать…"

…

Судя по виду и звукам, помещение, где он очнулся находилось на корабле. Открыв глаза, в которых еще двоилось, Обмылок увидел капитана Олби, подсчитывающего монеты расставляя их на столе в ровны столбики.

- Это моё!

- Так говоришь, ты их обокрал? - не оборачиваясь осведомился Старина Джон, - И они придут за тобой?

- Ну да. Что-то вроде того… Или за тем, кто их у меня заберет. Просто предупреждаю.

- А так все хорошо было, до того как ты появился…

Олби подошел к иллюминатору и отдернул шторку. Склады горели. Казалось невозможным поджечь что-то, когда с неба падают тонны воды, но местные умудрились и, теперь, всполохи раздуваемого штормовым ветром огня, пронзавшие ливень, создавали совершенно фантасмагорическую картину. В зареве метались люди. Возле форта шла перестрелка — несмотря на древность, его каменные стены все еще были крепким орешком для плохо вооруженной толпы.

- Доволен? Смотри, что ты натворил.

- Я не специально…

- Понимаю. Тупость и жадность - страшное сочетание. И ты не виноват в том, что Маулс и Хомстед такие... Хомстеда, ты, кстати, неплохо приложил...

- Я не…

- "Не специально" - я понял…

- Ну да. Я просто хотел вернуть свои деньги. Я слишком много страдал, чтобы просто так их отдать.

- И тебе плевать, что за тобой гоняется шайка головорезов?

- Оно того стоит.

- В таком случае, ты такой же тупой и жадный, как они.

- Возможно. Но я готов рискнуть. Я слишком много говна в своей жизни хлебнул, а это - мой билет в нормальную жизнь. И я не позволю его у меня отнять. Никому...

- Как скажешь…

Олби сгреб монеты в мешок и кинул Обмылку. Потом позвал ожидавших за дверью матросов, которые выволокли его из каюты и подтащили к шлюпке привязанной с противоположной от берега стороны корабля.

- Полезай в неё и вали отсюда. Куда хочешь. Мне плевать. Главное - убирайся с Гарбаруки и забери с собой свое проклятое золото.

- Там же шторм!

- Возможно, тебе повезет. Возможно нет. Мне плевать. Но тут тебе точно конец.

- Нет! - Обмылок в ужасе посмотрел, как волны мотают крохотное суденышко, - Не надо! Давайте я останусь здесь! Никто же не знает, что я у вас! Спрячьте меня - я вам заплачу!

- В шлюпку его… - равнодушно приказал Олби, - Мне не нужны твои деньги. Я просто не хочу тут сдохнуть. А ты сам сказал, что за них убьют.

- Я соврал! Я их честно заработал!

- Ты очень много врешь. Как тебе верить?

Матросы скинули упирающегося Обмылка в шлюпку, скинули ему бочонок воды, мешок с какими-то припасами, а сверху - отобранный у Хомстеда револьвер. Последним Старина Джон кинул коробочку с патронами.

- Я чту морской закон. Я дал тебе воду, еду, оружие и лодку. Моя совесть чиста. Теперь я вверяю тебя и твою грешную душу волнам. Удачи...

Он рывком развязал канат и волны, подхватив шлюпку, понесли её прочь. У Обмылка был соблазн налечь на весла и попробовать причалить обратно к острову, но он вовремя заметил, что орудие на "Старом Ублюдке" провожает его стволом как раз на такой случай.

…

Сперва, все казалось не таким уж страшным - да волны, да ливень, но шлюпка не собиралась идти ко дну и, некоторое время, Обмылок недоумевал,почему в шторма суда отстаиваются по портам. Потом его подхватило каким-то течением и он понял... Даже с той скоростью, с которой несло небольшую верткую лодку, он едва успевал работать веслами, дабы уклоняться от скал и камней и, пару раз, чиркал по мелям, хотя осадка у него - курам на смех! Ливень и волны взбивали густой водяной туман, в котором не было видно ни зги уже метрах в десяти, так что любой моряк, рискнувший выйти из бухты в такую погоду, должен был быть либо провидцем, либо самоубийцей. Когда лодку вынесло из узких проливов на более менее большую воду, Обмылок уже настолько выбился из сил, что рухнул на дно прямо в набравшуюся воду и, некоторое время, пялился в непроглядную тьму неба, из которой лилась вода.