Корнелия Функе - Чернильная кровь Страница 95

— Ты?! — пробормотал он и, покачиваясь, поднялся на ноги. — Ты жив?! Ты не умер, хотя я написал твою смерть!

Он вцепился в локоть Сажерука.

— Какое разочарование, правда? — отозвался Сажерук, резко вырываясь. — Может быть, тебя утешит, что я, наверное, давно был бы таким же трупом, если бы не Фарид? Ведь он в твоей истории не был предусмотрен.

Фарид. Ах да, тот мальчик, которого Мортимер вычитал из книги про пустыню. Он стоял рядом с Сажеруком и смотрел на Фенолио, словно хотел испепелить его взглядом. И правда, мальчишка совсем не отсюда. Кто бы ни послал его Сажеруку как ангела-хранителя, это был не он, Фенолио! Но в том-то и ужас! В его историю вмешивался кто попало. Разве это может хорошо кончиться?

— Я не могу найти Козимо! — пробормотал он. — Я ищу его уже много часов. Никто из вас его не видел?

— Огненный Лис велел увезти его, — ответил Принц. — Они, наверное, хотят выставить труп для всеобщего обозрения, чтобы потом никто не мог утверждать, что Козимо жив.

Фенолио так долго в упор смотрел на Принца, что медведь зарычал. Тогда старик затряс головой.

— Как это могло случиться? Значит, Мегги не прочла того, что я написал? Что, Роксана ее не нашла?

Фенолио в отчаянии глядел на Сажерука. Как хорошо он помнит день, когда написал его смерть. Отличная сцена, одна из лучших, вышедших из-под его пера.

— Нет, Роксана отдала Мегги письмо. Спроси ее, если мне не веришь. Хотя ей сейчас, похоже, не до разговоров.

Сажерук указал на женщину, бродившую среди трупов. Роксана. Красавица Роксана. Она наклонялась над мертвыми, смотрела в застывшие лица, а потом опустилась на колени перед одним из лежавших, к которому приближалась Белая Женщина. Она скорее прикрыла ему уши руками, склонилась к его лицу и подозвала двух разбойников, шедших за ней с факелами в руках. Да, ей действительно было не до разговоров.

Сажерук не сводил глаз со старика. «Что ты смотришь на меня с таким упреком? — хотелось крикнуть Фенолио. — Ведь и твою жену тоже создал я!» Но он проглотил слова, просившиеся на язык.

— Хорошо. Значит, Роксана передала Мегги письмо, — сказал он вместо этого. — А Мегги прочла его вслух?

Сажерук смерил его полным отвращения взглядом:

— Она пыталась, но в ту же ночь Змееглав послал за ней своих людей.

— О боже! — Фенолио оглянулся. Со всех сторон на него смотрели мертвые лица воинов Козимо. — Так вот в чем дело! — воскликнул он. — Я думал, все случилось только из-за того, что Козимо поторопился с выездом, но нет! Мои слова, чудесные слова… конечно, Мегги не успела их прочесть, иначе все было бы хорошо!

— Ничего не было бы хорошо! — Сажерук говорил так резко, что Фенолио невольно отпрянул. — Ни один из тех, кто здесь лежит, не погиб бы, не воскреси ты Козимо!

Черный Принц и его люди изумленно уставились на Сажерука. Они, конечно, не понимали, о чем говорит Фенолио. Зато Сажерук, судя по всему, понимал его отлично. Кто рассказал ему о Козимо — Мегги или мальчишка?

— Что вы на него так уставились? — гневно бросил Фарид разбойникам, становясь рядом с Сажеруком. — Все так и есть, как он говорит. Фенолио воскресил Козимо из мертвых. Я видел это своими глазами!

Как они отпрянули, глупцы! Только Черный Принц задумчиво посмотрел на Фарида.

— Что за чушь! — проговорил наконец Фенолио. — В этом мире никто не воскресает из мертвых. Я создал нового, совсем нового Козимо, и все было бы хорошо, если бы Мегги не помешали дочитать! Мой Козимо был бы замечательным правителем, он бы…

Фенолио не успел договорить. Черный Принц заткнул ему смуглой рукой рот.

— Хватит! — сказал он. — Кончай эту болтовню, когда вокруг лежат мертвецы. Твой Козимо мертв, откуда бы он ни взялся, и тот человек, которого из-за твоих песен принимают за Перепела, скоро, может быть, последует за ним. Ты, похоже, любишь играть со смертью, Чернильный Шелкопряд.

Фенолио хотел возразить, но Черный Принц уже повернулся к своим людям.

— Пойдите еще поищите живых! — приказал он. — Быстрее! Нам пора уходить с дороги.

Выживших они нашли около двадцати человек. Двадцать человек среди сотен трупов. Когда разбойники с ранеными тронулись в путь, Фенолио молча побрел за ними, не спрашивая, куда они идут.

— Старик идет за нами! — сказал Сажерук Принцу.

— А куда ж ему деваться? — только и ответил Принц, и Сажерук замолчал.

Но всю дорогу он держался подальше от Фенолио. Словно это была сама смерть.

66

ЧИСТЫЕ ЛИСТЫ

Мы делаем вещи, которые не умирают,Из тряпок — книги, живущие вечно.Мы посылаем их печатать к здешним печатникам,И они дают жизнь мертвой бумаге.

Когда в дверях камеры появилась Мортола, Мегги рассказывала Мо о празднике в замке Жирного Герцога, о Черном Принце и о том, как ловко Фарид жонглировал факелами. Снаружи загремели засовы, и вошла Мортола. По бокам ее стояли Баста и Свистун. Лицо Басты, на которое падал солнечный луч, казалось красным, как вареный омар.

— Надо же, какая идиллия! Дочь и отец снова вместе! — насмешливо сказала Мортола. — Поистине трогательно!

— Поскорее! — тихо предупредил ее через дверь стражник. — Если Змееглав узнает, что я пустил вас к ней, я три дня буду стоять у позорного столба!

— Ничего, постоишь, ты получил за это хорошие деньги, — откликнулась Мортола.

Баста со злобной улыбкой подошел к Мо.

— Ну что, Волшебный Язык? — промурлыкал он. — Не говорил я тебе разве, что вы еще нам попадетесь?

— По тебе похоже, что это ты попался недавно Сажеруку, — сказал Мо и быстро заслонил собой Мегги, когда Баста вместо ответа раскрыл свой нож.

— Баста, прекрати! — рявкнула Мортола. — У нас нет сейчас времени на твои игры.

Мегги вышла из-за спины Мо навстречу Мортоле. Она хотела показать старухе, что нисколько ее не боится (хотя это была, конечно, отважная ложь).

— Интересные листки ты прятала у себя под платьем, — тихо сказала Мортола. — Змееглава особенно заинтересовала та часть, где речь идет о трех особых словах. Ах, как мы побледнели! Да, голубка, Змееглав знает о твоих планах. И о том, что Мортола умнее, чем он думал. Но, к сожалению, он все равно хочет иметь книгу, которую ты ему обещала. Этот дурак и вправду поверил, будто вы можете запереть его смерть в книжный переплет. — Поморщившись от княжеской глупости, Сорока придвинулась к Мегги. — Да, он легковерный дурак, как все князья! — прошептала она. — Мы-то с тобой это знаем, верно? Ведь на твоих листках говорилось еще, что Козимо Прекрасный завоюет эту крепость и убьет Змееглава — с помощью книги, которую переплетет твой отец. Но теперь это уже не получится. Козимо мертв, на этот раз окончательно. Ага, испугалась, маленькая ведьма? — Костлявые пальцы больно ущипнули Мегги за щеку.

Мо хотел оттолкнуть руку Мортолы, но Баста выставил свой нож.

— Твой язычок потерял свою волшебную силу, детка, — сказала Сорока. — Слова остались словами. Книга, которую твой отец переплетет для Змееглава, останется лишь книгой с пустыми страницами. И когда наш серебряный князь это наконец поймет, ничто уже не спасет вас обоих от виселицы. И Мортола будет наконец отомщена.

— Оставь ее в покое, Мортола! — Мо взял Мегги за руку, не обращая внимания на нож Басты.

Мегги крепко держалась за руку отца, а в голове у нее вихрем проносились мысли: «Козимо погиб? Во второй раз? Что это значит? Ничего, — подумала она. — Это ничего не значит, Мегги. Потому что слова, которые должны были сохранить его от смерти, ты прочитать не успела!»

Мортола, похоже, заметила облегчение на ее лице, сорочьи глаза стали такими же узкими, как поджатые губы.

— Ах вот как, это тебя не пугает? Ты, может быть, думаешь, что я тебе лгу? Или ты сама веришь в книгу бессмертия? Знаешь что? — Сорока ткнула Мегги худым пальцем в плечо. — Это ведь книга, а ты, наверное, помнишь, и твой отец должен помнить, как поступал с книгами мой сын! Каприкорн никогда бы не сделал такой глупости — доверить свою жизнь книге, даже если бы ты пообещала ему за это бессмертие! И потом… три слова, которые туда якобы нельзя вписывать… я ведь теперь тоже их знаю…

— Что ты хочешь этим сказать, Мортола? — тихо спросил Мо. — Уж не мечтаешь ли ты посадить на трон Змееглава Басту? Или усесться на нем сама?

Сорока бросила быстрый взгляд на стражника у дверей, но он стоял к ним спиной, и она с застывшим лицом снова повернулась к Мо.

— Что бы я ни задумала, Волшебный Язык, — прошипела она, — ты до этого все равно не доживешь. Для тебя эта история закончилась. Почему он не в кандалах? — рявкнула она на Свистуна. — Он у нас вроде бы узник или как? Свяжи ему хоть руки на время пути.