Гарри Гаррисон - Рождение Стальной Крысы

Глава 1

Когда я приблизился к главному входу Главного Банка Райского Уголка, автоматика уловила мое присутствие и двери гостеприимно разъехались в стороны. Я вошел, но тут же остановился. Створки поехали навстречу друг другу, сейчас они сойдутся, а потом разойдутся снова – я же не вышел из поля сенсоров, а в закрытом состоянии пробудут секунду шестьдесят семь сотых. Это я уже проверил во время предыдущего посещения банка. Ничего, управлюсь.

Створки сошлись, мой разрядник зажужжал, выбросил пламя и намертво сварил половинки двери друг с другом. В автоматике что-то защелкало, двери попытались снова разойтись, но не тут-то было, они напряглись, крякнули, начали искрить и отрубились навсегда.

– Вы арестованы за нанесение ущерба имуществу банка! – Ко мне, протягивая лапищи, уже несся робот-охранник.

– В другой раз, рухлядь ржавая, – счел необходимым ответить я и приставил к его груди стрекало для свинобразов. Два контактика на конце стрекала выдавали вольт триста со вполне приличным амперажем. Вполне достаточно, чтобы прошибить свинобраза весом с тонну, что уж говорить об этом роботе. Естественно, изо всех его дыр повалил дым, и чучело рухнуло на пол, грохоча, как мусорный бак.

Но уже у меня за спиной. Я рванул вперед и успел даже отодвинуть от окошка кассы какую-то подвернувшуюся леди. Достав из сумки самый большой пистолет, я навел его на кассиршу и приказал ей не вполне деликатно:

– А ну-ка, киска, сыпани мне в эту сумку шуршунчиков.

Ну, вышло почти ничего, разве что в конце фразы голос немного дрогнул и съехал на визг. Тут кассирша усмехнулась и заявила:

– Иди лучше домой, мальчик. Это тебе не… – Дальше она не успела досказать, потому что я спустил курок и мой безоткатный шарахнул у нее над ухом. Впрочем, ее не задело, хотя и могло. Ее глаза закатились, и она медленно сползла куда-то под кассу. Подумаешь, Джимми ди Гриза бабскими обмороками не проймешь! Я перемахнул через барьерчик и навел пушку на остальных, уже вполне струхнувших клерков.

– Все на шаг назад! Быстро! И не нажимать кнопок! А теперь ты, толстяк, – я поманил толстого кассира, всегда относившегося ко мне не вполне доброжелательно, зато теперь весьма внимательного, – набей-ка емкость бумажками, да покрупней.

Тот повиновался, работая с большим энтузиазмом и обильно потея. Кругом, застыв от ужаса, торчали остальные служащие и клиенты.

Дверь управляющего была закрыта; похоже, его на месте не было. Толстяк набил сумку всей имевшейся наличностью и протянул ее мне. Полиция не появлялась, и шансы смотаться еще оставались. Я смачно выругался, надеясь, что это прозвучало достаточно круто, и указал на мешочек с монетами.

– И мелочь тоже сыпь туда, – одновременно грозно и высокомерно потребовал я у толстяка. Тот незамедлительно исполнил приказание, а полиция так и не ехала. Что ж такое, неужто ни один из служащих так и не нажал на кнопку тревоги? С них станется, что же делать?!

Я протянул руку и схватил еще один мешочек с мелочью.

– Загрузи и это, – приказал я толстяку, швыряя ему мешок.

Проделывая это, я исхитрился нажать локтем на кнопку. Что за дела, ни на кого нельзя положиться?

Слава богу, кнопка сработала. Когда толстяк ссыпал третий мешок и я, взяв сумку, тащился к двери, шатаясь от тяжести, полиция наконец объявилась. Но как?! Две патрульные машины умудрились столкнуться прямо у входа в банк (впрочем, в наше время вызов полиции – дело редкое, практики у ребят маловато). Постепенно все же копы разобрались и взяли оружие на изготовку.

– Не стреляйте! – провизжал я. Это вышло вполне естественно, поскольку вид полицейских нельзя было назвать дружелюбным. Сквозь стекло услышать меня они не могли, но видеть-то видели.

– Это пугач! – крикнул я. – Смотрите!

Приставив дуло к виску, я нажал курок. Дымогенератор окутал меня облаком дыма, а от звука зазвенело в ушах. Тьфу, зато хоть стрелять не будут. Ругаясь и корча рожи, полицейские начали выламывать двери.

Если вам все это странновато – я вас понимаю. Гоп-стоп – одно дело, а подстроить так, чтобы вас непременно взяли, – совсем другое. Но зачем же такие глупости? – спросите, наверное, вы. Извольте, я вам объясню.

Но сначала мне придется рассказать вам, как мы живем на этой планете. Ну, по крайней мере, как тут живу я.

Райский Уголок обжили несколько тысяч лет тому назад последователи какого-то экзотического культа, памяти о котором не осталось. Они прибыли сюда с другой планеты, называемой то ли Землей, то ли Грязью. Некоторые утверждают, что это и была мифическая прародина всего человечества. Ну, не знаю. По мне, вряд ли. Во всяком случае, из этой затеи ничего хорошего не вышло. Непосильные труды истощили предков совершенно – в те времена житуха в Райском Уголке была не сахар. В школах о тех временах учителя толкуют всякий раз, когда хотят урезонить испорченную современную молодежь. Мы, в общем, им не возражаем, то есть не говорим им в ответ, что они, верно, испорчены не меньше нашего – если учесть, что за последнюю тысячу лет на нашей планете ничегошеньки не изменилось.

Ну да, вначале было тяжело. Вся растительность тут была для человека сплошной отравой, так что сначала пришлось всю ее уничтожить, чтобы на ее месте выращивать съедобные злаки. Фауна тоже в пищу не годилась, да еще у нее были сплошные когти и клыки. Да, вначале было тяжело, настолько даже, что средняя продолжительность жизни овец и коров оказалась тут удручающе короткой. Проблему решили генетически, выведя свинобраза. Представьте себе – тут, правда, требуется воображение – матерого хряка, весом этак в тонну, с острыми клыками и отвратительным нравом. Уже ничего, а если учесть, что он еще и покрыт длинными, как у дикобраза, иглами, а? Зато его мясо съедобно, с тех пор наши фермеры разводят только свинобразов, копченые окорока которых известны уже на всю Галактику.

Что, увы, не означает, что наша поросячья планетка приобрела галактическую популярность. Я тут родился и вырос, так что можете мне поверить. Тут не то что мухи – свинобразы мрут со скуки.

И самое смешное, что я, пожалуй, единственный на планете, кого это не устраивает. Окружающие считали меня чудаком, матушка в свое время решила, что это возрастное, и прибегла к испытанному народному средству от всех напастей, окурив мою комнату дымом тлеющих игл свинобраза. Папенька, тот вообще решил, что я не в себе, и регулярно таскал меня к психиатру. Но тот никак не мог найти у меня отклонений и заключил, что мое поведение есть проявление атавистических черт характера первопоселенцев, этакий генетический нонсенс, как в опытах Менделя. Впрочем, все это было жутко давно.

Когда мне было пятнадцать лет, отец выгнал меня из дома, так что с тех пор родительская опека мне не досаждает. А выгнал он меня после того, как, обшарив мои карманы, обнаружил там денег больше, чем сам зарабатывает за месяц. Мать против не была и даже сама открыла передо мной дверь. Думаю, теперь они счастливы. Слишком уж я мешал их спокойствию.