Пленники колдовских чар - Алексей В. Мошков Страница 10

фонарей и окон. Яркий и разноцветный, он был повсюду. Что служило его источником, девушка могла только гадать. Больше всего он походил на блеск грозовых молний или сияние звезд. Восхищали гостью из прошлого вывески лавок и трактиров, словно начертанные огненными письменами. А также – поток безлошадных повозок, беспрерывно текущий по Изветской першпективе, которая в новом веке стала еще великолепнее, чем была три столетия назад. Привороженная всем этим великолепием будущего мира, Ася не замечала, что идет против общего движения толпы. Встречные насмешливо окликали ее и, видимо, позволяли себе скабрезные замечания, значение которых она понимала не полностью. Ведь изменился не только внешний облик потомков, но и язык. В своем времени она бы не спустила обидчикам, но сейчас не стоило лезть со своим уставом в чужой монастырь.

– Девушка, почему вы идете против течения? – уже в который раз услыхала Ася.

В это мгновение она увидела лицо. Обыкновенное лицо мужчины лет тридцати-тридцати пяти, но ее поразил его взгляд. Незнакомец посмотрел на нее так, словно когда-то, давным-давно, потерял и уже отчаялся найти. Гостья из иного времени понимала, что это невозможно. Они не могли знать друг друга, ведь их разделяла бездна шириной в три столетия. И тем не менее – именно так чужак на нее и смотрел, как на сестру, с которой его разлучили в детстве, как на возлюбленную, похищенную турецкими башибузуками, как на сновидение, увиденное наяву. Кажется, странный незнакомец пошатнулся, словно пьяный, и толпа разъединила их. Взволнованная этой удивительной встречей, девушка поспешила выбраться из людского русла, пересекла першпективу в том месте, где та была исполосована белой краской, и очутилась на другой стороне этой забитой людьми и повозками каменной глотки города.

Ася свернула в первый попавшийся проулок. Шум и суету Изветской першпективы словно отрезало. Высокие дома стискивали улочку с двух сторон. Мирно светились окна. Доносились обрывки мелодий. Редкие прохожие либо не обращали внимания на странно по нынешнему времени одетую девушку, либо провожали ее взглядами, словно райскую птицу, завезенную из заморских стран. Поплутав по переулкам, Ася вдруг услышала за собой торопливые шаги. Мимолетно оглянувшись, она заметила мужской силуэт. Быть может, это был лишь запоздалый прохожий, а быть может, и злоумышленник – кто знает! На всякий случай гостья из прошлого ускорила шаг. Не столько из-за страха, сколько из нежелания оказаться в щекотливом положении. Мизерикорд она не захватила, а звать на помощь полагала постыдным. Конечно, она видела конную стражу, что сопровождала людские толпы на першпективе, но из этих похожих на колодези проходных дворов до нее не докричишься.

Впрочем, у нее ведь было волшебное кольцо. Поворот камешка в оправе – и пришелица из дважды позапрошлого столетия исчезнет из-под носа незадачливого преследователя. Вспомнив о подарке колдуна Брюса, Анна Болотная позабыла страх. Это как раз то, чем соблазнял ее чародей – власть над природой вещей и даруемая этой властью свобода! Ощущая себя почти полубогиней, девушка сбавила шаг. Тем более что очередная арка вывела ее на набережную Императорской линии. Духота каменных теснин сменилась простором Большой Извети. Свежий ветер рванул подол платья, затрепетал уголками косынки, которую она повязала на шею перед выходом из дому. Шаги за спиной Аси не стихли, только стали каким-то спотыкающимися, но теперь они не тревожили ее. Пусть догоняет. Вероятно, это какой-нибудь местный волокита. Разбойник давно бы уже напал.

Легонько постукивая кончиками пальцев по каменному парапету, Ася неторопливо двинулась вдоль реки, любуясь нежно опаловыми переливами угасающей бледной ночи. Скользили по воде, оставляя за кормой белые буруны, ярко озаренные волшебными огнями суденышки без парусов и весел, летели над волнами голоса людей и незнакомых музыкальных инструментов. Ночь уходила, но праздник, царивший в городе, не ведал усталости. А вот гостья из прошлого – ведала. Ноги у нее подкашивались, начинала ныть спина. Незнакомец меж тем не отставал. Ася уже хотела обернуться к нему и потребовать, чтобы он убирался вон со своим волокитством, как вдруг тот сам обратился к ней. Ветер с реки унес некоторые из сказанных им слов, но девушка все же расслышала: «…в моих намерениях нет ничего дурного…» Ася обернулась, увидела осунувшееся, робко улыбающееся лицо, ахнула и схватилась за камень в перстне.

Мутная пелена времен застлала взор. Девушка поневоле зажмурилась, а когда решилась открыть глаза, то не увидела обращавшегося к ней незнакомца, да и закованной в камень набережной – тоже. Из зеленого низкого берега торчали вбитые сваи, вода плескалась у самых туфелек странницы во времени. На глади реки качались привязанные к сваям лодчонки, пузатый торговый корабль медленно двигался по течению к дельте Большой Извети, а навстречу ему под раздутыми парусами гордо входил в гавань сорокапушечный фрегат. На правом берегу исчезли серые громады зданий. Там ютились деревянные домишки городских обывателей, да высились кресты на колокольнях церквей. Ася снова очутилась в своем веке. Грядущий мир со всеми его чудесами теперь казался ей не более чем сном, который не хотелось забыть, как и глаза мужчины, взирающие на нее, словно на чудо.

Выбравшись на более высокое место, Анна Болотная отправилась домой. Господа, живущие в больших домах, еще изволили почивать. По раннему времени на улицах толклись лишь мастеровые, мелкие торговцы, да хозяйки, поспешающие к причалам за свежей рыбой, поутру привозимой рыбаками, молочники и зеленщики подвозили свои тележки к задним воротам и калиткам в ограде усадеб. Половые у дверей трактиров и приказчики у лавок насмешливо посматривали на молодую особу, растрепанную и шатающуюся от усталости, вероятно, принимая ее за кокотку, возвращающуюся после бурной ночи, проведенной в веселом доме. От позора девушку спас монах, ехавший на двуколке. Он спросил, куда ее подвезти, помог подняться на свою повозку и даже дал теплый плащ, потому что утро выдалось зябким.

Через некоторое время добрый старец остановил свою двуколку у ворот дома, где жила Ася. Она кликнула сенную девку, и та вынесла монаху пару медяков, дабы опустить их в коробку для пожертвований, что висела у него на груди. Оказавшись наконец дома, девушка потребовала горячей воды, притираний и благовоний. Вымытая с головы до ног, в свежем белье, она выпила чашечку кофе, после чего прилегла на кушетку и мгновенно уснула. Разбудили ее только ближе к вечеру. Старый слуга Трифон подал на серебряном блюдце письмо. Ася сорвала сургучную печать с оттиском в виде змеи, кусающей себя за хвост, развернула письмо и прочла следующее: «Я вижу, вы воспользовались мои даром. Похвально! Хотите приобщиться к другим чудесам? Тогда около полуночи приезжайте ко мне на Лекарскую. Спросите дом с башенкой. Там