Истина звезд - Анви Рид Страница 11

Но его заставила остановиться Юри. Вновь – Незримый его ослепи – она помешала ему дойти до конца.

– Красивая, – Юри, отчего-то запыхавшаяся, говорила с лошадью. – Надеюсь… Надеюсь, я тебе не помешала. – Она заглянула в стойло. – Вкусненького хочешь? Брюкву, может? Морковь?

Юри, как и всегда, была добра. И красива. Закатное солнце очерчивало ее вздернутый, испачканный в саже нос, выбивающиеся из низкого хвоста волосы, мех накидки и тонкие пальцы, которыми она тянулась к лошадиной морде.

– Не бойся… Я не… Я тебя не обижу.

Лошадь подалась вперед и, понюхав руку, фыркнула. Юри улыбнулась, ласково коснулась ее носа и погладила. Медленно, боясь спугнуть. Хоть и боялась ее сама. Хрупкое тело Юри потряхивало, слова сбивались в кучу:

– Могу ли я… Мне… Я хочу попробовать, поэтому, надеюсь, ты позволишь…

Интерес Соно бился в неравной схватке с холодом, который искусал все тело, и, обхватив себя руками, ниджай попытался согреться. Он не понимал, о чем говорит Юри, да и на самом деле ему было все равно. Он просто молча любовался ею: живой и невредимой, но почему-то очень тревожной.

– Больно не будет. Наверное… – Юри положила ладонь между ушей лошади и закрыла глаза.

Она медленно вдохнула. Выдохнула. Переступила с ноги на ногу. Вновь вдохнула.

– Ну же! – бормотала Юри себе под нос.

Она начинала злиться, и лошадь, чувствуя это, скинула ее руку.

– Незримый!

Юри развернулась к выходу. Соно быстро прижался к стене, чтобы остаться незамеченным.

– Что с вами не так?

Соно вновь заглянул в конюшню и увидел, что Юри смотрит на свои руки и отчитывает их, как провинившихся слуг.

– Что я должна делать? Что? – Юри явно хотела что-то пнуть, но не нашла ничего подходящего, поэтому разворошила ногой насыпанное на пол сено. – Так, давай еще раз.

Она вернулась к лошади. Та нехотя фыркнула, но быстро подобрела, когда Юри достала морковь из мешка, стоявшего у соседнего стойла.

– Давай попробуем по-другому.

Солнце медленно садилось, заставляя ели отбрасывать длинные тени, которые помогали Соно прятаться. Он и не заметил, что уже почти вошел в конюшню. Не понял, как сдержался, чтобы не остановить Юри. Не кинулся к ней: ни когда она достала из набедренных ножен кинжал, ни когда полоснула им себя по пальцу. Кровью она зачем-то обмазала морковь и протянула ее лошади.

– Кушай, красавица. – Та, недолго думая, приняла угощение. – Кушай.

Юри вновь закрыла глаза и коснулась ладонью лошадиной морды. Постояв так некоторое время, она все же сдалась и отступила.

«Что за обряды она проводит? С ума сошла? – Соно так и хотелось сделать ей замечание. – Почему причиняет себе боль и зачем мучает лошадь?»

– Почему ты не показываешь прошлое? Почему не даешь свое зрение? – Соно не понял, злилась ли Юри на себя или на лошадь, которая, громко чавкая, уставилась на нее. – А! Поняла! Крови мало… Надо кусочек мяса.

Юри вновь достала нож, и в этот миг Соно уже не смог сдержаться. Он вышел из тени – и конь в ближайшем стойле испугался появившегося из ниоткуда незнакомца. Страх мгновенно передался по цепочке и добрался до лошади рядом с Юри. Громко заржав, лошадь забила копытом, но Юри не заметила Соно. Словно окаменевшая, она замерла с широко открытыми, побелевшими глазами и, затаив дыхание, смотрела в пустоту. Соно опешил, не понимая, подойти ему или лучше не стоит. Его останавливали стыд из-за невыполненного обещания и муки совести, которая требовала мести. Возможно, заверши он начатое, внутри нашлись бы силы поговорить с Юри. Сейчас он к этому точно не готов. Вдруг лошадь громко фыркнула, замотала головой и смахнула с себя руку сиафа. Юри, вздрогнув, открыла глаза. Соно быстро успел скрыться за стеной в страхе быть обнаруженным, а когда выглянул, то увидел уже лишь спину убегающей в Длинный дом Юри.

Соно наконец добрался до темницы. Он стоял у входа, замерзший из-за аскарского ветра, и все к чему-то готовился. Чего-то ждал. На что-то надеялся. Путь был свободен, клетка открыта, но перед Соно будто выросла стена. Он не мог сделать ни шага вперед и от этого злился еще сильнее.

«Ты правильно сделал, что не убил Куана. Иначе чем ты лучше него?» – слышал он голос Юри на корабле у Схиалы.

«Юри не станет легче от его смерти. Ты защитишь ее. Ей больше ничего не грозит», – в мыслях пронеслись слова Хикаро.

«Я рядом, Юри», – говорил Соно ей на привале перед Свесой.

«Ты рядом, Соно», – отвечала она ему.

Соно сходил с ума. Голова была готова взорваться, а холод, который до этого отрезвлял, сменился жаром ярости, кипящей внутри.

«Я буду нежен, маленький сиаф», – голос Куана из той самой ночи разогнал все мысли, которые останавливали Соно.

А крик Юри из кошмаров, невыносимый и доводящий его до дрожи, наконец помог решиться. И Соно шагнул в затхлую темноту.

В конце каменного туннеля в одной из клеток мерцал огонь.

– Да сегодня день приемов! Столько гостей меня посетили! – Куан явно услышал его шаги. – Только почему-то никто не приносит гостинцы.

Теперь Соно точно знал, что наемник здесь.

– Ну что ты там плетешься? Давай быстрее! Мне уже интересно, как ты поизголяешься надо мной в этот раз, – смеялся тот.

От мерзких насмешек по телу прошла новая волна ненависти и гнева, которые, словно яд, убивали в Соно здравый смысл.

– О-о-о… Какие люди! – Куан будто не удивился появлению ниджая. – Я знал, что ты жив. Жаль, конечно. Надо было пырнуть тебя еще несколько раз…

Лицо Куана было обугленным, словно только что побывало в жаровне. Выпученные глаза, налитые кровью, смотрели прямо на Соно. На обожженной черной щеке вздулись волдыри, а кровь, стекающая вниз по лицу, капала с губ.

– Ты не поверишь, когда узнаешь, кто это со мной сделал. – На лице Куана все еще можно было разглядеть надменную улыбку. – Моя маленькая Юри.

Соно дернулся, услышав это, но голос Куана остановил его.

– Пришла сюда, обиженная, злая, одинокая. Я хотел успокоить ее, но она решила поиграться. Но ничего… ничего… – Тело Куана, повисшее на цепях, изогнулось в неестественной позе, будто готово было сломаться в любую секунду, но и это не смущало его. – Я накажу ее за это. Маленькая паршивка должна увидеть, что такое настоящая пытка. Да, Соно? Ты, кстати, как? Болит? – он кивнул на живот ниджая.

– Ты веришь в Ара?

– Я наемник клана «Или». У меня один святой, и имя ему Ренрис Бад.

– Так веришь? Или нет? – Соно говорил тихо и спокойно, хоть внутри и бушевала ярость.

– Нет. Все святые – подонки, ниджай. Тебе ли не знать? – Куан подумал немного и вновь заговорил: – Мой отец был рётоку. И когда болезнь настигла его, Ар не помог своему слуге и его несчастной семье, оплакивающей потерю кормильца. В скором времени Ар забрал и мою мать. Я остался жить при храме, но, знаешь, лучше бы я помер в сточной канаве, которую выгребал каждый день. – Тело Куана иногда содрогалось, заставляя цепи греметь. – Я не жил, а выживал. Искуплял грехи отца и матери. Молился, голодал и дрался с другими сиротами за кусок бобовой булки. Я спал в саду на земле, потому что другие дети избивали меня и выгоняли на улицу. Швыряли в сточную яму, а сверху выливали помои из ночных ведер главных священников.

– Ты исповедуешься передо мной? – Соно приблизился к нему.

Пока он лишь молча наблюдал и… наслаждался его последней речью.

– Ты же не поболтать сюда пришел? – Куан с трудом поднял голову и заглянул Соно в глаза. – Нож в твоей руке скоро полоснет мне по горлу. Верно?

Соно прищурился и ничего не ответил. Его не удивило, что шпион «Или» с легкостью догадался, что он прятал за длинным рукавом.

– Верно?! – взвыл Куан. – Так закрой свой поганый рот, ниджай, и послушай меня. Послушай историю героя и подумай еще раз, достоин ли ты поставить в ней точку.

– Продолжай. Герой, – выплюнул последнее слово Соно.

– Однажды в наш храм пришел сиаф императора. Он принес новые мольбы людей из дальних провинций и остался там, чтобы помочь священникам отпеть души мертвых. Он наблюдал за мной все те дни, что был с нами. Иногда подзывал к себе, чтобы поговорить, и подкармливал. Сиаф был добр ко мне и на прощание сказал, что мне