Не рой… - Ева Витальевна Шилова Страница 14

СМО, что боевики, что расчетчики, оказались теми еще чванливыми гадами. У них на презрительных мордах было крупными буквами написано «Мы – элита!» А с учетом того, что практически все они, за исключением нескольких подсобных работников, были майрами, причем сильными магами разума, боевыми или лекарями, попадание к ним в отдел какой-то невнятной даже не мийры, а тийры, представляете, просто тийры, пусть и с халявным даром сенса воспринималось как вопиющая несправедливость. Правильно, они-то учились, старались, развивали дар, проходили строжайший отбор, чтоб попасть в секретную госструктуру, а какая-то пришлая – хлоп! и зачислена! Пусть пока в стажеры, но с перспективой стать младшим инспектором СМО!

Воистину возмутительно. И результатом стала постоянная травля Миллы в отделе. В первый же день ее попытались припахать принести тофф остальным работникам, причем, судя по уничижительно-приказному тону инспектора Снорта, это было единственным, на что она вообще могла в этой жизни сгодиться… После ее вежливого (пока еще вежливого!) отказа превращаться в девочку на побегушках, остальные сотрудники аж удивились и решили для вразумления прицельно «прогнуть» ее порцией магии разума, но не учли реакцию самой Миллы, а, самое главное, ее грава. На посланный двойной тревожный сигнал примчался с охраной сам майр Себастьян Клаусен, который и обнаружил Миллу в полуобморочном состоянии, Снорта, катающегося по полу от боли после грав-удара и остальных оторопевших сотрудников, соображения которых хватило только на то, чтоб вызвать лекаря…

Разнос получился знатный. Майр Клаусен, не выбирая выражений, громко сообщил свое мнение по поводу наличия мозгов у своих подчиненных, явно склоняясь к варианту «нет и не предвидится». И даже соизволил снизойти до объяснений, что он, конечно, сенс, но работать подсадным ему не позволяют должность, статус и половая принадлежность. А еще напомнил всем сотрудникам, что поскольку подавляющее большинство преступников мужского пола, то до сих пор в этом качестве приходилось работать сотрудницам отдела, наделенным магией разума, причем далеко не всегда это получалось удачно! Сколько раз доводилось ошибаться и потом приносить извинения, все помнят? И теперь, когда его отделу мало того, что перепал сенс, да еще единственный на всю страну женского пола, способный решить проблему точного определения факта наличия преступного магического воздействия, он, главный инспектор СМО, полон решимости приложить все усилия к максимальной сохранности данного ценного кадра. Оттого и грав у Миллы не стандартный, а лично Эгилем Лаустсеном модернизированный и усиленный. Теперь ее сигнал об отслеженной попытке воздействия для него и трех дежурных охранников звучит как пожарная сирена. А покуситель получает полноценный болевой импульс, способный на время вывести из строя даже мохнатого бюрля, которого не всегда и файербол останавливает…

Инцидент, понятно, замяли, инспектору Снорту оказали лекарскую помощь, он даже принес Милле извинения сквозь зубы, но отношение к ней стало только хуже. «Выскочка!» было самым мягким определением, которого она удостаивалась от сослуживцев. И никакие безупречно обработанные отчеты, и даже арест четверых преступников, предварительно спровоцированных ею на маг-воздействие подозреваемых не принесли ей не то, чтобы хорошего отношения коллег, а даже хотя бы признания заслуг. Зато неожиданно быстро удалось поладить с Коре Лунном, прикомандированным к ним из КМО на время поимки незарегистрированного мага металла. Возможно, дело было в том, что Коре тоже не был магом, или в том, что, будучи превосходным аналитиком, он не кичился своими способностями, умея прислушиваться к ее не вполне стандартным предложениям по поимке преступника, но именно с ним Милле удалось найти общий язык. Именно с ним они придумали, как не позволить «дикому» магу в очередной раз скрыться, несмотря на все его способности…

Конечно, магов в Гольдштадте отслеживали с самого детства, учили, помогали развиваться и пристраивали на неплохие должности, но… случались и аномалии. Иногда магические способности пробуждались в более взрослом, а то и вовсе зрелом возрасте, и тут уж все зависело от самого одаренного. Большинство мгновенно кидалось регистрироваться, дабы официально закрепить свой, отныне более высокий статус и получить все плюшки, прилагавшиеся к званию мага. Но попадались и другие. Те, кто решал успеть втихаря попользоваться новыми способностями, причем причины могли быть очень разными.

Кому-то не терпелось разбогатеть. Кому-то удовлетворить застарелую зависть. Кому-то хотелось любви окружающих. Некоторые стремились похулиганить и насладиться страхом окружающих. Кто-то получал возможность расправиться с объектом ревности. Кто-то жаждал мести. А кто-то просто выплескивал собственную природную злобу на всех… Но так или иначе, поимка таких «диких» магов выливалась зачастую в долгую процедуру выслеживания. И сотрудникам СМО регулярно приходилось мотаться по стране, расследуя вместе с алгвазилами местного Управления маг-контроля случаи нарушения прав граждан.

Последний случай пробуждения способностей оказался ну просто из ряда вон. Дар мага земли и повелителя металла невероятной силы обрушился на тихого, забитого жизнью и соседями сельского счетовода. И когда тот осознал, чем он отныне владеет… он озверел и припомнил односельчанам все их насмешки, подколки и издевки. Домá он просто порушил, выдернув из них несущие балки и крепления, и не всегда дожидаясь, когда жители их покинут. Кузнеца спалил на его же рабочем месте. Старосту повесил на колодезной цепи. Отказавшую ему когда-то зазнобу изуродовало самостоятельно летавшим серпом. Оставшиеся в живых жители поголовно получили ранения от разлетающихся веером собственных сельскохозяйственных орудий. Жить в этой местности стало просто невозможно, потому что прежде чем уйти дальше развлекаться, свежеиспеченный маг не только уничтожил все постройки с крышей, где можно было хотя бы дождь переждать, но и тщательно сплавил все металлические изделия, находившиеся в радиусе ста метров в огромный бесформенный ком посреди села, ставший памятником его пребыванию в невезучем населенном пункте.

А дальше все банально и предсказуемо. Маг металла начал путешествие по стране, выбрав карьеру медвежатника. А действительно, где еще брать деньги на жизнь человеку, который только и может, что повелевать металлоизделиями? И серия дерзких ограблений прокатилась по восточной части Гольдштадта. Стражи порядка, увидев первый же не вскрытый, а проплавленный сейф, мгновенно свалили проблему на представителей маг-контроля, резонно мотивируя это тем, что «проесть» металл обычный человек не способен. Местные алгвазилы из Управления маг-контроля немедленно кинулись разбираться… и застряли: факт применения маг-способностей они зафиксировали, а «привязку» к конкретному лицу определить так и не сумели. Даже визит старшего алкайда Управления маг-контроля Магнуса Линнегора не помог. Маг-отпечаток преступника был. Отпечатка для сравнения не было.

А потом этот «дикий» маг еще начал брать индивидуальные заказы на взлом. Причем, как нарочно, выбирал из них самые невероятные по степени защищенности сейфы и хранилища. И с блеском их очищал. Уже в народе зрело недовольство, что в