За Пределом - Александр Николаевич Горин Страница 14

– Здесь живут души усопших. Идите за мной, я вам всё покажу, – сказала Алекто и вошла в раковину.

Внутри было сумрачно и безмолвно. От основания к своду поднимался спиральный каркас, сплошь увитый виноградной лозой, как на входе в раковину, с такими же пожухлыми листьями, а с лозы свисали огромные гроздья, но не винограда, это были комья слепленных между собой продолговатых мешочков размером с арахисовое зерно. Их было много, очень много, невероятно много, наверно, миллионы. Возникло чувство дежавю, когда ты осматриваешь древний памятник и понимаешь, что топчешь прах многих поколений. Они, присутствуя незримо, критично оглядывают тебя и как бы говорят: «Ты пока ещё живой, но прах к праху…» И когда ты делишься с друзьями впечатлениями от увиденного, то говоришь: «Я прикоснулся к вечности». Примерно так я думал, когда смотрел на гроздья угасших надежд. Когда мы вышли, Алекто, указывая рукой направление, сказала вздохнув: «Вам туда, на запад».

Теология Ада

Миновав город душ, мы устремились к следующему ориентиру, который показался на горизонте. Им оказался мегалит, сложенный из обсидиановых глыб в форме усеченной пирамиды. Интересно, что на земле такие мегалиты не встречаются. Пирамидальная форма говорит о каком-то неизвестном культе, проводившем ритуалы в данном месте. Кроме того, обсидиан – вулканическое стекло, а вулканов мы пока не видели, хотя и находимся в недрах земли. Исследуя мегалит, я обнаружил в центре дольмен, выложенный из обсидиановых плит с круглым отверстием во фронтальной части захоронения. Визуально определить, что там внутри, было невозможно, а рук у меня, к сожалению, нет.

– Эмми, ты верующая? – задал я вопрос своей спутнице.

– Я скорее агностик, а что?

– С первого момента пребывания, сначала в Эфире, а потом здесь, я ловлю себя на мысли полного несоответствия представлений людей о загробной жизни и тех реалий, с которыми мы постоянно сталкиваемся. Правда, есть ощущение, что некто одним глазком подглядел местное мироустройство и поделился информацией, вернувшись на землю, этакий землепроходец Афанасий Никитин. Послушал народ его байки о путешествиях, и ну писать сказки о том, чего сами не видели, домысливая и искажая действительность. Иначе откуда такое количество противоречий в изложении событий, связанных с деяниями богов, святых и окружавших их людей. Помнишь число шесть, которое кочует из религии в религию, обрастая новыми деталями и значениями? Всевозможные обряды и праздники, берущие свои истоки в глухой древности, присваиваются и адаптируются применительно к тем событиям и святым, которые, как говорят, и рядом не лежали. Но, несмотря на многие противоречия в различных религиозных учениях, люди продолжают веровать в богов, прося у них помощи, защиты и прочих благ. Я склонен считать, что вера помогает человеку обрести равновесие в неравной битве самим с собой за право выживать. Герои, коих меньшинство на земле, обладают исключительной верой в себя. Трудно сказать, от рождения или воспитания, но они не надеются на внешнюю помощь, а прокладывают дорогу на свой страх и риск к конечной цели, добиваясь всего самостоятельно. Большая часть человечества – агностики, которые, не имея доказательств существования или отсутствия божественных сил, предпочитают не заморачиваться на этом и жить по обстоятельствам, колеблясь то в одну, то в другую сторону. Они могут ходить в храмы, исполнять обряды, но осознавать, что от этого их жизнь не меняется до того момента, пока они сами не приложат силы к изменению своего бытия. Остальное человечество верит в избранное божество, которое в их понимании ведёт и управляет всеми процессами как вне, так и внутри человека. Вера в себя постоянно подвергается внутренней ревизии в зависимости от постулатов той или иной религии, замещая самостоятельный выбор на самоцензурирование поступков и последствий оных. Все перечисленные типы веры, как показала история, вполне жизнеспособны.

– Ты хочешь сказать, что верить в себя лучше, чем верить в бога?

– И да, и нет. Я считаю, что если человек не способен полностью доверить свою жизнь себе, то он должен верить кому-то ещё. Я встречал много людей, которые говорили, что верят в бога в себе. Данное утверждение противоречит существованию бога, так как бог – царь всего сущего, а человек – раб божий. Сомневаюсь, что царь живёт в шкуре своих рабов. Но если некто хочет усилить свою веру таким способом, то это, возможно, даст положительный эффект. И лично я считаю, что гораздо продуктивней верить в себя. В принятии решений исчезает двойственность, когда ты берешь на себя ответственность, не уповая на посторонние силы.

– Получается, что агностик – наиболее живучий тип, раз он верит в себя, но иногда подпитывает свою веру верой в бога?

– Похоже, что так. Иначе как ещё можно объяснить, что религия существует и процветает в умах человечества по сей день? И мне кажется, что лет этак через сто, когда весь мир будет супертехнологичен, а информационные потоки доступны в любом уголке планеты, люди выберут единобожие как способ подпитки веры в себя.

– То есть один бог – одна вера?

– Конечно. От многобожия к единому богу. Это естественный путь развития всех религий. Слово «бог» заменят на «творца» и наградят его всеми атрибутами духовного влияния.

– Что ты думаешь по поводу этого сооружения? – переключила разговор Эмми.

– Мне кажется, в этом мегалите есть что-то искусственное, – ответил я.

– Почему?

– Диссонанс древнегреческого пантеона богов с культовой эзотерикой. Другого объяснения у меня пока нет.

– Пошли, спросим у Аида, – предложила Эмми.

Царь подземелья

Пока мы продвигались на запад, вид окрестности сменился на луга, покрытые высокой травой, из которой торчали бледно-желтые и белые цветы, немного похожие на иван-чай. В сравнении с предыдущими унылыми ландшафтами трава и цветы воспринимались как буйство красок Ван Гога и чёрный квадрат Малевича. Жёлтые цветы и могилы – что может быть символичней этой картины? С другой стороны, порадовало отсутствие надгробий и памятников, вызывающих у меня скорбь и сострадание. Похоже, Эмми также пришла в восторг от увиденного и поделилась чувствами со мной:

– Илья, смотри – цветы! Жаль, что нельзя нарвать букет и поваляться в траве. Как ты думаешь, эти цветы пахнут?

– Кажется, в поэме Гомера «Одиссея» упоминается «асфодельный луг» в царстве Аида. Значит, мы здесь не первопроходцы. Имя этого цветка – асфоделус. А про аромат, к сожалению, в поэме упоминания нет. Ещё Гомер писал, что на этих лугах гуляют души умерших, которые не совершали преступлений в жизни, но душ что-то не видно.

– Наверно, мы не