Трилогия алой зимы - Аннетт Мари Страница 148

Во взгляде Узумэ вновь разгорелся гнев.

– Мой возлюбленный пришел в сей лес, дабы умирить паучью ведьму – что на протяжении столетий случалось не раз, – и не подозревал столь подлого хода. Откуда ему было знать, что его здесь поджидала Изанами? Она напала исподтишка, и прежде, чем он успел защититься, нанесла удар и паучья ведьма. Когда он не вернулся, я отправилась сюда его искать. Деревья поведали мне, какая судьба его постигла. – Узумэ отпустила руки Эми и расправила плечи, качнув длинной косой. – В этом мире нет лекарства от яда паучьей ведьмы, ведь цучигумо не принадлежат миру смертных. Но в недрах самых далеких уголков Цучи есть места, куда неохотно забредают даже ёкаи, где живет истинная магия. Там же растет необычайное древо. В его цветах заключена столь сильная исцеляющая магия, что они способны вернуть даже недавно умершего. Когда я поняла, что случилось с моим возлюбленным, я поняла: его единственная надежда – этот цветок. Я открыла проход в Цучи прямо там, где стояла, – у края родника, – и отправилась в его дали. Но когда пришла…

Узумэ отвела взгляд; на прекрасном лице отразилось мучительное горе. Краски вокруг них вдруг отступили, являя расколотый ствол огромного древа, лежащего на траве, с обломанными голыми ветвями. Шероховатый пень по-прежнему цеплялся за землю, а на нем рос крошечный – не толще большого пальца Эми и не выше фута – побег. На его тоненьких веточках зеленело немного листвы, и единственный белый цветок вот-вот готовился раскрыться.

– Изанами откуда-то прознала об этом древе и успела его уничтожить, – с печалью продолжила Узумэ. – Она славно подготовилась. Откуда ей стало известно о древе, как она уговорила ёкая уничтожить сие древнее великолепие – я не могу постичь.

Эми посмотрела на цветок, полусонно собираясь с мыслями.

– Вы ведь не в ловушке, да? Вам ничто не мешает уйти, но вы не можете, ведь если древо погибнет или Изанами отправит к нему очередного приспешника, вы не сумеете вернуть Сарутахико.

Узумэ кивнула.

– Я два года ждала, чтобы кто-то меня нашел, но Изанами жертвовала паучьей ведьме невинных людей, дабы та стерегла долину. – Узумэ грустно улыбнулась. – Да и кто стал бы меня искать? Инари погиб, Сусаноо в плену, и кто, кроме моего возлюбленного, заметил бы, что я пропала?

– Юмэй заметил. Он искал и вас, и остальных. – Эми огляделась. – Почему вы не перенесли сюда и его тоже? Уверена, он хочет вас увидеть.

– Я не смею заводить его столь далеко, столь глубоко. Цучи любит своего темного принца и больше не выпустит.

Эми охватил страх.

– А я смогу уйти?

– О да, – ответила Узумэ, рассмеявшись. – Тебя-то Цучи совсем не любит. – Она склонила голову и слегка сощурилась. – Ты человек и в то же время нет. Я чую в твоей душе ками.

– Ну… я камигакари.

– Не только, дитя. Я видела сквозь деревья, как ветер отвечал на твой зов. Но твоей рукой правила не Аматэрасу.

– Да?.. Разве?.. – Пусть Эми действительно не ощущала присутствия Аматэрасу, но все же полагала, что амацуками ей как-то помогала.

– Аматэрасу повелевает ветром. Она никогда бы не позволила ему так резвиться.

– Я… я не…

Узумэ почти невесомо провела по лбу Эми большим пальцем – там, где залегла морщинка.

– Мое милое дитя, все это слишком тяжело принять, верно?

У Эми вдруг задрожала нижняя губа.

– Ты прекрасно справляешься. Я вижу твою смелость и силу, как, уверена, видит их и Аматэрасу. Пусть твоя земная жизнь скоро подойдет к концу, мы, бессмертные, никогда тебя не забудем. Ты навеки останешься с нами.

По щекам Эми потекли слезы, горло сжалось. Узумэ коснулась ее лица теплой ладонью.

– Я поведаю им всем, – пообещала куницуками. – Сарутахико серьезно кивнет – он всегда серьезен – и запомнит все до единого слова, дабы почтить твою память. Сусаноо промолчит, ведь он редко заговаривает о сердечных делах, в его глазах вспыхнет гордость. А Инари рассмеется и скажет: «Что за смелая девчонка! Рад бы я был встретить столь пылкое дитя».

Эми всхлипнула, улыбаясь сквозь слезы.

– Откуда вы знаете, что скажет Инари?

– Я знаю их всех куда дольше, чем ты способна представить. И даже вечно непредсказуемый Инари во многом все же остается предсказуемым. – Узумэ расправила плечи. – Эми, пусть мне вовсе не хочется просить у тебя большего, я должна взвалить на твои плечи новое бремя.

Эми захотелось зарыдать, сказать о том, что у нее ничего не выйдет – что она не сможет выдержать груз большей ответственности, смерти, боли. Но затем она вспомнила слова Юмэя о сотнях лет и сотнях горестей, которые он несет в себе день за днем, и им нет конца. Ей же оставалось пронести свою ношу лишь несколько недель – и для нее наступит покой.

Судорожно вздохнув, Эми сосредоточилась на Узумэ сквозь пелену своих по-прежнему окутанных странным оцепенением мыслей.

– Древо цветет лишь в лунном свете, – сказала ей