Прикосновение зла - Скарлетт Сент-Клэр Страница 16

Персефона поджала губы:

– Отказ от моей помощи – фактически отказ от помощи Аида.

Она снова зашагала вверх по лестнице, и женщина попыталась подскочить к ней, но Эцио расставил между ними руки, не дав незнакомке коснуться Персефоны.

– Пожалуйста, подождите, – в голосе женщине зазвучало отчаяние. – Я не хотела вас оскорбить. Просто… чем же вы мне поможете? Вы же смертная.

Персефона замерла, обернувшись к женщине:

– Если то, о чем вы просите, требует помощи бога, вам и вовсе не стоит об этом просить.

– Вам легко говорить, – со злостью возразила женщина. – Вы-то можете о чем угодно просить своего любовника-бога.

Персефона пронзила ее гневным взглядом. Эта женщина была такой же, как те, кто писал статьи и шептался о ней. Она создала собственную историю о жизни Персефоны. Она не знала, как богине пришлось умолять Аида о помощи, как он ей отказал, как она все испортила и заключила сделку с Аполлоном, когда стоило прекратить вмешиваться.

Она подняла взгляд на Эцио.

– Выведите ее отсюда, – сказала Персефона и продолжила свой путь с Адрианом.

– Подождите! Нет! Пожалуйста!

Мольбы женщины разрывали воздух в клубе подобно фейерверкам, и гудение толпы постепенно смолкло, пока они наблюдали, как Эцио вытаскивает женщину из клуба. Персефона проигнорировала внимание к себе, направившись в офис Аида. К тому времени, как она оказалась за позолоченными дверями, ее охватила досада. По боли в предплечье богиня поняла, что магия пыталась проявить себя физически – обычно в виде стеблей, листьев или цветов, прораставших из-под ее кожи.

Смертная пробудила в ней магию.

Богиня сделала вдох, чтобы подавить гнев, и болезненное покалывание постепенно сошло на нет.

«А каково все же мнение мира?»

Ее горькая мысль быстро переросла в нечто гораздо более болезненное, когда она осознала, почему так разозлилась. Женщина намеренно сказала ей, что Персефона не может предложить ничего ценного, кроме своей связи с Аидом.

Персефона и раньше боролась с ощущением, что она всего лишь предмет – то, чем владеет Аид. В статьях, где центральное место занимали их отношения, зачастую даже не называлось ее имя. Она была лишь «любовницей Аида» или просто «смертной».

Что нужно, чтобы верхний мир увидел в ней то же, что и подземное царство? Чтобы она стала равной Аиду.

Персефона вздохнула и перенеслась в рощу Гекаты, где обнаружила богиню борющейся с крошечным пушистым черным щенком, зубами вцепившимся в подол ее малиновой накидки.

– Нефели! Сейчас же отпусти меня! – крикнула Геката.

Щенок зарычал и потянул еще сильнее.

Персефона захихикала, тут же забыв про свою досаду. До чего же забавно наблюдать, как богиня колдовства хватается за свои юбки в попытке высвободиться из хватки маленького хрупкого существа.

– Персефона, ну не стой же! Спаси меня от этого… чудовища!

– Ох, Геката. – Персефона наклонилась к маленькому меховому шарику: – Какое же она чудовище?

Богиня весны подняла Нефели. У той были маленькие ушки, острый носик и выразительные – почти человеческие – глаза.

– Она злодейка! – Геката осмотрела свое платье – подол был усеян мелкими дырочками. Она уперлась руками в бедра и прищурилась: – И это после всего того, что я для нее сделала.

– Где ты ее нашла? – поинтересовалась Персефона.

– Я… – Геката замешкалась и опустила руки. – Я… ну… я сама ее создала.

Персефона сдвинула брови и уложила щенка на изгиб руки.

– Ты… ее создала?

– Все не так плохо, как звучит, – заметила Геката.

Но она не стала ничего объяснять, и тогда Персефона продолжила:

– Геката, пожалуйста, только не говори, что она была человеком.

Это было уже не впервые. Геката превратила в хорька ведьму по имени Гейл, которую теперь держала у себя в подземном царстве в качестве домашнего питомца.

– Ладно, тогда не буду, – ответила та.

– Геката, – пожурила Персефона. – Но почему? Потому что она тебя раздражала?

– Нет, нет, нет. Хотя… это спорный вопрос. Я превратила ее в собаку из-за ее горя.

– Из-за горя?

– Она выжила из ума, и я решила, что лучше ей быть собакой, чем потерявшей себя смертной.

Персефона открыла рот и тут же закрыла.

– Геката, нельзя превращать кого-то в собаку без его разрешения. Неудивительно, что она набросилась на твои юбки.

Богиня скрестила руки на груди:

– Она мне разрешила. Она смотрела на меня с земли и умоляла избавить ее от боли.

– Я уверена, она не имела в виду, что ты должна превратить ее в собаку.

Геката пожала плечами:

– Урок для всех смертных – когда умоляешь бога о помощи, выражайся яснее.

Персефона бросила на нее многозначительный взгляд.

– Кроме того, мне нужен новый грим.

– Грим?

– О да, – она ответила дьявольской усмешкой. – Это древняя традиция, которой я положила начало много веков назад. Прежде чем забрать жизнь смертного, я посылаю грима, что будет мучить его на протяжении нескольких недель – до самой его смерти.

– Но… откуда у тебя способность забирать жизнь, Геката?

– Я назначена их Судьбой, – пояснила она.

Персефона поежилась. Ей еще не доводилось стать свидетелем отмщения богини, но она знала, что Гекату называют леди Тартара из-за ее оригинального подхода к наказаниям, обычно включающим яд. Персефона могла лишь представить ад, через который проходил каждый смертный, причиной смерти которого становилась Геката.

– Но хватит уже обо мне да об этой дворняжке. Ты пришла навестить меня?

Вопрос Гекаты вызвал улыбку на лице Персефоны, когда та вспомнила причину, по которой искала богиню. Несмотря на свою прежнюю досаду, теперь она чувствовала больше разочарование, чем гнев.

– Я просто… подумала, не позаниматься ли нам?

Геката прищурила глаза:

– Может, я и не Аид, но я знаю, когда ты говоришь неправду. Так что давай – выкладывай.

Вздохнув, Персефона рассказала Гекате о женщине в клубе. Выслушав ее, богиня спросила:

– Что, по твоему мнению, ты могла предложить той женщине?

Персефона замешкалась.

– Я… не знаю, – призналась она. Она даже не знала, чего хотела та женщина – хотя догадывалась. Персефона довольно быстро осознала, что смертные редко просили о чем-то, кроме времени, здоровья, богатства и любви. Ничего из этого Персефона дать не могла, даже как богиня весны и тем более как богиня, которая только пыталась овладеть своими силами.

– Я вижу, куда ведут твои мысли, – сказала Геката. – Я не хотела заставить тебя почувствовать себя бессильной, но тем не менее ты ответила на мой вопрос.

Глаза Персефоны распахнулись:

– Каким образом?

– Ты думаешь, как смертная. «Что я вообще могу предложить?»

– А что я могу предложить, Геката? Увядшую розу?