Времена звездочетов. Наш грустный массаракш - Александр Александрович Бушков Страница 18

– Даже чуточку раньше, – поведала Бетта, уже сообразившая, что сурового разноса не предвидится. – Когда я улетала из деревни, была еще слишком маленькая, чтобы обсуждать со сверстниками, но полгода назад, когда навещала племянника, посидели со старшей сестрой, и она мне рассказала про «амбарные веселушки» и про то, как там все обстоит...

– И как же там все обстоит? – спросил Сварог опять-таки с любопытством – в книгах он нашел только наблюдения, так сказать, сделанные со стороны, без того самого взгляда изнутри.

– Очень даже прилично все, – охотно сказала Бетта. – Быстро получаются сложившиеся пары. Далеко потом не все становятся мужем и женой, но все разбиваются на пары. У Лионеллы так и было, ее отдали за того парня, с которым она... дружила, она говорила, что ей повезло – а ведь иногда многие парни и девушки страдают...

Положительно Cвapoгy вскоре предстояло немного обогатить высокую науку под названием «детская психология» собственными полевыми наблюдениями...

– Значит, кольцами ты с ним обменялась? – спросил Сварог.

Ни на Таларе, ни в Империи обручальных колец не знали, но и на земле, и за облаками влюбленные с незапамятных времен обменивались кольцами.

– Конечно, – сказала Бетта, глянув с некоторой тревогой. – Вы не сердитесь, что я так распорядилась вашим подарком?

– Ничуточки, – сказал Сварог искренне. – Все подарки – твои, поступай с ними, как вздумается.

– А за... все остальное вы тоже не сердитесь?

– Не сержусь, – сказал Сварог, отчаянно подыскивая нужные слова. – Только... Как бы тебе сказать, Бетта... Встречайся со своим мальчиком, коли уж все так поступают, но постарайся ограничиться тем, что уже... произошло. Не торопись заходить дальше. Всему свое время. Потом, когда подрастешь... Ты меня понимаешь?

– Понимаю, – ответила Бетта с понравившейся Сваpoгy серьезностью. – Дядюшка Гейр, честное слово, я не собираюсь торопиться. Мало ли что говорят девчонки... – ее лицо озарилось улыбкой. – А вы знаете, когда я неделю назад летала в Ремиденум поговорить с тамошними математиками, за мной всерьез ухаживали два студента и даже кадет Черных Драгун, когда я была в танцевальном зале Сословия Совы. Но я всех отшила. Кадет был красивый, бравый, но я поклялась хранить верность Таугалыу...

– Вот и молодец, – одобрительно сказал Сварог, без труда притворившись, что слышит обо всем этом впервые в жизни. Бетте не следовало пока что знать, что при каждом полете на землю ее потаенно, плотно и искусно прикрывают полдюжины телохранителей. Вздумай кто-то из тех трех ее ухажеров хоть самую малость распустить руки, его моментально бы жестко остановили, а Бетту увезли бы за облака... Так что он всякий раз выслушивал подробные рапорты.

Бетта на глазах приободрилась.

– У меня есть просьба, дядюшка Гэйр, – сказала она живо. – Вы бы не разрешили мне вступить в Ассамблею Боярышника? Я о ней много слышала от леди Каниллы и других. Там очень интересно – танцы, игры, песни, которых в Империи еще не знают... Там ведь нет ограничения по возрасту. Честное слово, к вину я не прикоснусь, хотя у сестры два раза пробовала домашнее, слабенькое (a Ceapoiy об этом ничего неизвестно, неудивительно, когда она летает в родную деревню, телохранители не заходят за ней в дом). Я уже говорила с леди Каниллой, она, в общем, не против, но сказала, что нужно ваше согласие как опекуна...

– И конечно, ты туда хочешь ходить со своим Тау-гальтом?

– Конечно, – сказала Бетта, глядя на него прямо-таки умоляюще. – Как же я там без него? Скучно будет... Все кавалеры там уже взрослые, мне с ними флиртовать еще рано, да и большинство пар там сложившиеся...

Не раздумывая, Сварог кивнул:

– Хорошо, я поговорю с Каниллой. Считай, что вы с Таугальтом уже в Ассамблее.

– Ой, спасибо, дядюшка Гейр! – Бетта сияла, как новенький золотой. – Я бы вас расцеловала на радостях, но в мои годы уже неприлично целовать взрослого мужчину, пусть даже опекуна...

Что ж, это неплохое решение. Вечера в Ассамблее Боярышника проходят вполне благопристойно, без фривольности в разговорах и страстных объятий во время медленных танцев. А те парочки, что в полной мере пользуются гостеприимством Вердианы, попросту потихоньку улетучиваются из зала, и обращать на это внимание не принято. Немало найдется людей, которые и без указаний Сварога будут ее легонько воспитывать: Канилла, Томи, Вердиана, Маргилена, Бади Магадаль, обе дочки Интагара. А ее юного кавалера поучат жизни Гаржак и несколько офицеров. Да и сам

Сварог там бывает часто. Бетта и ее избранник будут на глазах...

– Если уж быть до конца откровенной... – сказала окончательно успокоившаяся и всецело довольная жизнью Бетта, – ...мы с Таугальтом уговорились: когда вырастем, обязательно поженимся. Вы ведь не будет против? Правда, это будет еще не скоро, но мы твердо уговорились.

– Почему бы мне быть против? – пожал плечами Сварог. – Ясное дело, ты когда-нибудь выйдешь замуж...

– Ой, спасибо!

– Но только хорошенько запомни, о чем мы говорили. Настоящая девичья гордость выглядит чулочку иначе, чем твои девчонки тебе толкуют. Когда-нибудь мы об этом поговорим подробнее, идет? И не будем особенно откладывать этот разговор.

– Идет! – личико Бетты сияло нешуточным воодушевлением. – Можно, я сегодня же скажу Таугальту, что вы знаете о нашем уговоре и ничего не имеете против?

– Ну, конечно, Бетта, – кивнул Сварог.

Он чувствовал легонькую скуку – как всякий достаточно умудренный жизнью человек. Таких вот юных нареченных было превеликое множество и на Тала-ре, и в Империи, и будет еще немало. Только кончается все одинаково: первая подростковая любовь со временем иногда очень быстро тает, как приятный сон, улетучивается, иногда оставляет ностальгические воспоминания, а иногда забывается начисто. Случаи, когда первая влюбленность перерастает в настоящую взрослую любовь и кончается свадьбой, так же редки, как бриллианты величиной с кулак. Классическая история мальчишки Тома Сойера: он искренне называл Эми Лоуренс невестой, пока в их городке не появилась очаровательная Бекки Тэтчер, и Эми моментально вылетела у воздыхателя из головы, причем он вовсе не был никаким ловеласом – се ля ви. Что далеко ходить, проще на себя, кума, оборотиться: оба они, Стасик и рыженькая Наташа, целовались впервые в жизни, считали, что у них любовь до гроба, и даже, когда кончился летний сезон и начался восьмой учебный год, встречались несколько раз с походами в кино, прогулками по городу