Девять миров свободы 6 - Димитрий Сергеевич Евстафиадис Страница 2

Несмотря на все это в нашем бюро иногда мелькали задания, связанные с этим всем. Помню, нужно было четверым или пятерым членам бюро поехать на один из таких проектов, что открылся в городе, и узнать, есть ли там эти сущности. Если есть – а они могут быть, ведь с их помощью создается нужная атмосфера, привлекаются люди, – то соответствующим образом составить информацию: кто, откуда, куда, зачем. И передать ее в бюро для дальнейшей обработки с целью какого-либо позитивного влияния.

– А какое влияние на них оказывало бюро? – с любопытством спросил Славик, отхлебнув остывший кофе.

Марвин посмотрел на это кощунство и сморщился: кто же пьет напиток ледяным! Вместо этого молча отобрал у младшего коллеги кружку и выплеснул ее содержимое в раковину. Быстро сполоснул, налил новую порцию и ему, и себе.

– Пей, – он приблизил свою кружку к лицу и с наслаждением вдохнул аромат. – В меру терпкий, в меру пенистый, в меру…

– Марвин, – перебил его Славик и поспешно сделал глоток горячего кофе. – Влияние бюро какое было?

– А, да. Точно, – смутился Марвин. – Я не знаю, нам не говорили. Перед нами была задача только в сборе информации. Обычно все упиралось в то, что можно было попасть не в этот мир. И вот, скажем так, как раз не в том мире, который идет за первым в минус, и можно было встретиться с реальным воплощением той сущности. А это, как понимаешь, крайне опасно. Поэтому сами задания нам приходилось разгадывать как можно скорее, чтобы уйти оттуда по возможности быстро и пользоваться помощью оператора. Но вот что было интересно. Мы могли, например, находиться в определенном времени, и когда звонили оператору, поднимал именно тот, который вел этот проект в шестидесятых годах. Мы с ним разговаривали, он помогал нам в реальном времени! Нас всегда это шокировало, потому что мы знали его, иногда даже имели его биографию, и вот – разговаривали с его прошлым воплощением!

– Как это возможно? – ошеломленно спросил Славик.

– Мы до сих пор так этого и не осознали, – с сожалением развел руками Марвин. – Но могу сказать, что раз привлекали каких-то вневременных сущностей туда, то и время там как-то замораживалось. Но давай не будем гадать. Мы проходили это мероприятие, виделись там с сущностями, с этими операторами, заполняли отчеты… Все делали, а потом отправляли эти отчеты о проделанной работе верхушке бюро. Сам факт того, что его изучали верхние сотрудники бюро и принимали решение, что делать, говорит о многом.

Рис. 1. Воплощенная тьма

Глава 2. Объединение миров

Через какое-то время у Марвина и Славика вновь появилось свободное время. И Славик не преминул воспользоваться этим.

– А были раньше какие-нибудь попытки закрытия определенных моментов с целью объединения миров? – на одном дыхании выпалил он. – Ведь если закрыть первый мир, люди автоматически же перейдут во второй? А если закрыть второй – перейдут в третий. И так постепенно все окажутся на высокой частоте, привыкнут к ней и будут в ней находиться.

Марвин отвлекся от очередных бумажек и с отсутствующим взглядом посмотрел в окно. Ничто в его позе или на лице не говорило о том, что он собирается с мыслями, чтобы дать ответ ученику. Но вот наконец он повернулся к Славику и заговорил:

– Я вспомнил один случай, который нам рассказывали в бюро. Мастера собирались именно в местах порталов соединения миров, сфер и в этих местах входили в состояние полного благоденствия, полной чистоты и реализации сознания. И тем самым миры начинали сливаться. Если бы мир состоял только из мастеров и людей, не мешающих этому процессу, то все миры наверняка слились бы в один, как это было изначально. И люди бы привыкли к частоте девятого мира. Мир этот мягкий, приятный, чистый, спокойный – он действует на людей благотворно. Если человек изначально нормальный, не употребляет какие-то негативные вещества, ведет себя достойно, то, находясь в девятом мире, он становится его жителем. Потому что этот мир прогрессирует человека. То же самое можно сказать о первом мире. Только он, наоборот, озлобляет человека. Там немного горячий воздух и едкая пыль, более острый вкус воды, даже не острый, а хлорный, так скажем. И много остального «немного», которое формирует первый мир. Получается, миры фиксируют в себе своего постояльца. Пришел человек в шестой мир, и мир, вероятно, попытается тебя зафиксировать. Это же касается девятого и первого миров. Если в первом человек будет сильно психовать, собирать вокруг себя какие-то негативности, то есть шанс попасть в минусовой мир. А там уже могут начаться события абсолютно тревожного характера.

– Выходит, мастера не смогли объединить миры?

«Сорок великих мастеров собрались в одном из городов, а в нем разошлись по портальным местам.

(Обычно это какие-то мосты над железными дорогами или просто над дорогами, или обычные мосты, или перекрестки большие – в общем, определить эту границу можно, как я описывал это пять дневников назад.)

И начали входить в состояние благоденствия. Получилось, что они смогли целый город перевести на область девятого мира. Миры как бы склеились, и остался основной девятый мир.

Полученный опыт очень им понравился, и мастера решили переместиться в другой мир. Имею в виду, они вышли из своего девятого с этим городом и переместились в мир пятый и в какой-то другой город. Чтобы сделать там то же самое, ведь опыт был очень позитивный.

Вот только когда они начали это делать, каким-то образом в этих местах начали появляться неорганики. Выжили только те мастера, которые были с учениками. Потому как в данном случае мастера находились в определенном состоянии, и некому было им ни сказать что-то, ни сделать – ситуация была для них негативной.

Тем не менее мастера просто поменяли свои частоты. Образно говоря, перестали находиться в физическом теле в физическом мире. Но они никуда не делись: помогают, работают, активно участвуют в собраниях, когда приходят на них. Их эфирные тела сохранили целостность, они светятся и чисты.

(Поэтому, если мастера не придут вдруг на собрание, а этого еще не было после того случая, то многие сильно расстроятся.)

Так вот, все пришли, так же сели за столами. Их было немного хуже видно – они просвечивались, – не