150 моих трупов - Нелл Уайт-Смит Страница 20

Я сорвался. Пролетел, должно быть, около двух метров. Приземлился на ноги, но не удержался. Упал на спину. Голову сберёг. Назад меня вздёрнуло тело, державшееся в цепочке третьим. Труп сухого и высокого, жилистого парня. Прирождённого бегуна.

Это вступила в работу Инва.

Не теряя времени, мы поспешили к поезду. Казавшиеся бесконечными, вагоны состава тяжёлой вереницей пробегали мимо. Шум, поднимаемый ими, тяжело давил на грудную клетку. Заливался в уши. Душу. Заменял собой мою собственную волю.

В сопровождении трупа, ведомого Инвой, я помчался вдоль поезда. Мне следовало зацепиться за любой вагон и проникнуть в состав. Пробравшись внутрь, добраться до уже потерявшегося в тумане локомотива и остановить его, обрубив связь камней и двигателя.

Согласно первоначальному плану наибольший риск ложился на сопровождавший меня труп. Именно ему предстояло забраться в поезд первым. Далее – помочь мне.

Одинаковые чёрные вагоны поезда, казалось, могли предоставить возможность пытаться сделать это снова и снова: таким длинным казался состав. Однако, приблизившись, я понял, что мы поддались обманчивому впечатлению. Стремительно двигающаяся вперёд стальная стена, выросшая передо мной, выглядела совершенно неприступной. С холодных чёрных боков стекали, будучи не в силах на них закрепиться, даже свет и туман.

Неотличимые друг от друга, тяжело гружённые вагоны на поверку оказались совершенно обтекаемы. Не наблюдалось ни скоб, ни лестниц. Зацепиться не за что. Более того, я заметил мелких големов, всё ещё снующих туда и сюда по составу. Они очищали вагоны от грязи. И от непрошеных гостей. Я изучал литературу о поездах старого мира. Вагоны, перевозящие наиболее ценный груз, шли в команде с целой россыпью мелких охранников. В их полномочия входила нейтрализация лиц, не имеющих права доступа к вагону.

Я обернулся, для того чтобы посмотреть назад. Встретился взглядом с Инвой и Сайхмаром. Последний спускал груз по живой лестнице вниз. Действовал не оптимально. Поспешно. Уже оказавшиеся внизу трупы просто бежали вперёд по направлению движения поезда. Сайхмар пускал их на лёгкой перчатке, то есть без особенного контроля. Для такого поведения требовались веские причины. Неприятное ощущение скользнуло в моём сознании. Отозвалось жестокой уверенностью: беда. Я перевёл взгляд на тело, стоявшее рядом со мной.

Труп повернул ко мне голову. На его лице промелькнуло выражение. Грубая мимика мёртвых лицевых мышц. Послание от Инвы. Их выследили и напали. Бегуны не желали оставлять свидетелей. Этот поезд – наш единственный шанс добраться до Низкого Ветра.

Не раздумывая далее, я помчался вдоль состава со всех ног. Труп начал разгоняться рядом со мной. В режиме испытаний мы тренировали сходные действия. В поле не применяли никогда. Я присоединился к ликровому клапану тела. Позволил Инве подстраховывать меня. Выдохнул. Сосредоточился на своей плоти. Поймал общий ритм движений с трупом. С поездом. Движения разных мёртвых существ стали для меня единой кинетикой.

Я прыгнул вперёд и вбок, в пируэте оттолкнувшись подошвами сапог от вагона, и оказался на земле. Провернулся несколько раз, прежде чем остановиться. Плечо снова вылетело из сустава.

Труп начал набирать скорость бега. Бросил меня. Инва накинула ему на плечи тело невысокой светлой женщины. Попыталась перепрыгнуть ею на крышу вагона. Неудачно. Застрявшая между вагонов плоть не замедлила движения поезда, даже когда упала ему под колёса.

Я поднялся. Побежал вперёд. Меня обогнал хвост поезда.

Истекали последние секунды наших попыток спастись на нём. Я проводил последний вагон взглядом, надеясь, что он оборудован удобной лестницей, но тщетно. Я прибавил скорости. Выложился так, как только мог, и на какую-то минуту нагнал состав.

Повторил ранее неудачный пируэт. Теперь я оказался на плечах сухопарого тела. Очень скоро труп сравнялся по скорости с поездом. Мы оба стремительно удалялись от Инвы, испытывая степень её контроля. Теперь мне предстояло перепрыгнуть на верх поезда. Прыжок такой сложности самостоятельно я совершить не мог. Особенно после того, как увидел, что произойдёт в случае ошибки. Мне следовало довериться Инве. Она только что не справилась в аналогичной ситуации. Но иными возможностями спастись от бегунов и достигнуть цели мы не располагали. Всё хорошо. Хорошо. Настал момент истины. Мы не имели права на ошибку. Нового шанса нам никогда не представится.

Два удара сердца. Я принял контроль над мужским телом под моими ногами. Инва – надо мной. Она оттолкнулась и прыгнула мною вбок. Время растянулось под действием страха. Моя личность исчезла. Я бежал, истирая в кровь ноги рядом с поездом. На скользкий чёрный вагон, влекомый вперёд локомотивом-призраком, летел сейчас кто-то другой.

И этот кто-то полностью полагался на чужую волю. Он совершенно расслабился, доверяя себя иному сознанию. Мы с Инвой представляли собой единое существо. Оно одновременно сосредоточилось так крепко, как держали друг друга огромные вагоны, и расслабилось так полно, как безмятежна вода, отдавшая себя на волю холодного ветра. Предстоящий нам прыжок – это всего лишь математика. Тела. И Инва отлично его рассчитала.

Я приземлился на верх вагона. По центру чёрной металлической крыши. На наше счастье, здесь обнаружилась сетчатая металлическая дорожка, невидимая наблюдателю снизу. И даже более того, крыша вагона оказалась оборудована для постоянного пребывания одного механоида. Видимо, охранника. Значит, поверху я мог бы добраться до локомотива.

Мелкие големы-санитары устремились ко мне. Вполне возможно, они имели право убивать. В случае если они обладают этим правом и воспользуются им, то после смерти сознания моё тело ещё могло бы выполнять работу, пока поезд не вывезет его из зоны контроля Инвы. Но в любом случае мне надлежало приложить все усилия для того, чтобы войти в контакт с сердцем поезда и дать ему понять, что я – свой.

Я прочувствовал связи, тянущиеся от камней сердца локомотива вдоль поезда. Надлежащим образом подготовился, для того чтобы начать операционную деятельность. Первым делом мне следовало успокоить големов. И затем остановить поезд. Действуя по привычке, я сделал глубокий вдох. И потерял сознание.

Когда я был маленьким, работный дом, где я обучался, разрушило землетрясение. Я, как и многие другие воспитанники, оказался погребённым под обломками. Они все умерли там. Я выжил.

Прежде чем осознать, что я допустил грубую ошибку при контакте со связями, я слился с ними. Вполне возможно, всё то время, когда у моего тела не хватало сил на осознанность, подсознание всё ещё находилось в контакте с камнями. И они говорили друг с другом.

При пробуждении я ощущал какую-то призрачную сметливость. Символьную составляющую бытия. Привкус… Я переживал эту щекочущую нёбо истину ещё