С Федотов - Игры магов: выбор поля (дебют) Страница 22

   Потом были отжимания. Много. Как только я падал, мне доставалось несколько неслабых ударов хлесткой телескопической дубинкой от Андрея. Удивительно, но отчаяние и слезы боли сменялись бешенством и желанием то ли перегрызть кому-то глотку, то ли бессильной яростью от невозможности это сделать, заставляя мое пропотевшее уставшее тело подниматься снова и снова до следующего падения, за которым вновь следовали удары.

   Казалось, что все это длилось целую вечность. Однако в какой-то момент Андрей остановил нас. Настала пора теории. Он говорил о психологии бойца, поведении во время силового столкновения, контроле за эмоциями, разбирал мимику и жесты и затрагивал еще кучу тем, запомнить половину из которых мне помешала борьба с кругами перед глазами и тошнота. Пока мы слушали, нам даже удалось поесть какой-то безвкусной, но, безусловно, питательной пасты из розданных инструктором тюбиков. Затем нам разрешили воспользоваться матами в качестве кроватей, где мы уснули до утра. На осмысление событий этого дня у меня просто не хватило сил. Сон пришел, казалось, еще до того момента, как голова коснулась поверхности доставшегося мне мата.

   Новый день вновь начался с изматывающих тело и душу упражнений, направленных на отражение и проведения атаки в любых условиях. Нас учили нападать первыми, расслаблять тело в экстремальной ситуации. Пьяный, подавленное состояние, темнота... Мы отрабатывали все. Отдельные техники не задерживались в памяти, но их смысл фактически выковывался в нашем сознании: удиви, ошеломи, выбей из колеи противника, а потом разорви его на части. Используй любой подходящий инструмент и свое главное оружие - собственное тело. Выпусти внутреннего зверя. Сержант заставлял нас драться с завязанными глазами, против превосходящих сил, лежа, сидя, стоя... не важно, как ты заставишь проиграть противника! Мы били другдруга сильно и с ожесточением, прекрасно понимая, что в следующее мгновение точно такой же удар прилетит обратно. С каждой каплей крови, пота и слез, из сознания выдавливался страх получить и нанести травму. Глядя на свое покрытое синяками лицо в единственное в зале зеркало, только и оставалось, что шептать разбитыми губами: "Это и есть то, чего я так боялся?".

   Казалось, что Андрей задался целью передать максимум возможного именно мне, так как я чаще всего служил манекеном для его демонстраций. Однако мне удалось понять главное - нельзя изучить, как нужно ударить или защититься, пока не прочувствуешь эту больна себе и не нанесешь такую же травму другому. Чаще других я выходил на спарринги против группы. Особенно мне запомнился бой с завязанными глазами против трех противников. С первых секунд я оказался на земле, стараясь по возможности защищать голову. Удары доведенных до точки кипения людей сыпались со всех сторон, оставляя следы на моей лысой черепушке и незащищенном теле. Лишь когда я пропустил удар по лицу, мне удалось захватить чью-то нижнюю конечность. Ударом по опорной ноге я сшиб этого кого-то на землю, подмял под себя и начал карабкаться по телу к горлу. Первой заветный кадык нащупали пальцы левой руки, следом правой удалось добраться до глазного яблока жертвы, которое я тут же вдавил внутрь. Из пережатого гора вырвался хрип, а я сделал перекат, накрывшись телом мага в пытке защитить голову. Когда Андрей остановил бой - не помню.

   Наконец страшные 72 часа подошли к концу. Андрей отдал команду "Atenton!" (Смирно!). Встал перед строем и сказал:

   - Запомните, никогда два человека не бьют одинаково. Один обязательно струсит. Запомните, это главное!

   Затем последовала долгожданная команда "Disigu!" (Разойтись!).

   - Не подвел? - глухо из-за едва не вырванного на одной из отработок горла спросил я.

   - Не подвел, - серьезно ответил тот. - Сейчас в душ, и пойдем выпьем вина. Не думаю, что тебе скоро удастся попробовать его снова.

   ***

   На базу "Магарм" мы вернулись уже после ужина, что меня не слишком расстроило. Мне еще предстояла встреча с Тором. Не думаю, что он забыл о нашем забеге, а меня изнутри жгло воспоминание о первом знакомстве. Тренинг Андрея действительно не сделал меня сильнее физически - я был выжат до капли. Однако сейчас я смотрел на мир немного по-иному. Впервые за долгое время я чувствовал себя мужчиной и точно знал, что должен сделать.

   Первой на нашем этаже мне встретились Марика и Катя, о чем-то мирно болтавшие, усевшись на подоконнике. Обе вылупились на меня с таким удивлением, что я невольно порадовался, что они успели поставить жестяные кружки с чаем, иначе дело могло окончиться серьезными ожогами.

   Впрочем, я и сам слегка оторопел, когда впервые посмотрелся в зеркало после душа. На лице кровоподтеки и синяки. Несколько зарубок на бровях и разбитых в хлам губах. Как сохранил зубы, ума не приложу. Думаю, что искусанные и отбитые руки с разбитыми костяшками и локтями они даже не заметили, полностью сосредоточившись на моей фотографии.

   - Кто с тобой это сделал? - первой пришла в себя Катя. - Тебе же в больницу надо!

   - Не надо, - отрезал я и тут же спросил. - У тебя чай горячий?

   - Ч-ч-что? - даже растерялась от такого напора она.

   - Кать, - терпеливо повторил я. - Твой чай - кипяток, спрашиваю?

   - Ну да, только что заварила, - ответила она.

   - Отлично, можно одолжить? Кружку я тебе потом свою отдам, - продолжил гнуть свою линию я.

   - Ну бери, - заметно растерялась она. - А зачем тебе?

   Марика лишь усмехнулась, а я молча взял кружку с обжигающим напитком и спросил:

   - Тор там?

   - Да, и он очень злой, - ответила посмеивающаяся Марика.

   - Я бы не стала..., - сделала попытку остановить меня Катя, но я уже открывал дверь нашей комнаты, только успев услышать комментарии чешки: "Мстить пошел!"

   Тор мгновенно слетел с кровати и, подбадривая себя, прорычал:

   - Ах, ты, су...

   Договорить ему не дал кипяток, который неожиданно оказался у него на лице и груди. Я же, мгновенно сократив дистанцию, схватил его за то самое место, которое все мужчины считают достоинством, и резко вывернул. Дальнейшее прошло как на тренировках: автоматический нырок под правую руку, которой он попытался слепо отмахнуться от меня, и сильный удар головой в височную кость. Этого ему вполне хватило для падения. Во мне не было даже того состояния ярости и желания порвать все живое, как во время "занятий" Андрея. Однако удовольствие от процесса я определенно получал. Неспешно я подошел к лежащему противнику и занял классическую позицию "маунт". Вот теперь сквозь красноватый туман я словно со стороны видел, как наношу удары по лицу Тора поочередно кружкой, которая так и осталась зажата в левой руке, и кулаком.