Хранители мира Эа. Книга вторая: Новые хранители - Александр Вернер Страница 22

Догадка заставила юного чародея побледнеть и тот, схватив книгу в охапку, выскочил из комнаты, бросившись вниз, в лабораторию. Старик, скорее всего, как и обычно, сидел там.

– Мастер! – крикнул Фламм, перепрыгивая через две ступеньки. – Мастер!

Дверь в лабораторию оказалась закрытой, а старик Гораций не отзывался.

Мартин требовательно постучал в дверь, но ответа не последовало. Тогда он сделал то, чего не позволял себе ещё никогда. Вместо того, чтобы сходить к мастеру в комнату и посмотреть, не спит ли тот, юный чародей потянулся к ручке двери. Он почему-то был уверен, что его учитель именно в лаборатории, а не где-то ещё. Он не мог объяснить это, он просто знал.

Повернув ручку, Мартин потянул тяжёлую дверь на себя и тут же отпрянул, закрыв рукавом мантии рот и нос. В лицо ударил ужасный, едкий, тошнотворный, сладковатый запах разлагающегося тела. В комнате было темно, но Фламм видел тело старика, лежавшего на полу, поперёк лаборатории. Он был мёртв. И мёртвым он был уже давно.

Глаза заволокло влагой, и чародей тихо всхлипнул, удерживая себя от рыданий. Он любил своего учителя. Гораций стал ему вторым отцом. Он был всем обязан старику, и теперь не знал, что делать дальше. Зачем ему теперь эта книга, которую он всё ещё удерживал в руках? Да пропади она пропадом!

Мартин замахнулся, но тут же остановился и руки его обмякли. Нет. Эта книга слишком дорого ему далась, чтобы он так просто от неё теперь отказался.

Фламм скинул с плеч свою сумку и убрал книгу туда, до поры до времени. Когда всё это закончится – он обязательно исследует её и попытается понять, что же такого в ней важного запрятано, что ради неё готовы убивать стольких невинных людей.

Но что ему делать теперь? Бежать к страже? И что он им скажет? Он ведь не знает точно, кто убил мастера и что вообще происходит.

Фламм начал перебирать в голове всё, что с ним произошло. Последний раз он видел старика здравствующим двое суток назад. Судя по запаху, он был мёртв уже больше суток, то есть его убили в день отъезда Мартина. В день отъезда…

– В день твоего отъезда старик был уже мёртв, – поделился с ним Джон и Фламм резко обернулся, чуть не ввалившись в лабораторию.

Самозванец стоял прямо перед ним, ехидно улыбаясь. На первый взгляд он казался безоружным, но уверенный взгляд наёмника и то, что он сделал в Сером доле… Нет, такого противника нельзя недооценивать.

– Я пытал его всю ночь, пока ты спал, – продолжал говорить двойник Джона. – Он мало знал про книгу, но был уверен, что ты её обязательно найдёшь. Тогда-то я и наложил на тебя своё заклинание. Заодно я уверил тебя, чтобы ты не заходил в лабораторию утром. А после оставалось лишь последовать за тобой. И вот мы здесь, – сложил ладони вместе самозванец. – Отдай мне книгу, Мартин, и я пощажу тебя.

– Кто ты такой и где настоящий Джон? Что ты с ним сделал? – спросил Фламм. Злость уже начинала нарастать в нём, но спускать её с поводка он не имел права. Он не удержит магию огня в узде. Никогда не мог. Нужно придумать что-то другое, пока есть время.

– Кто я такой не имеет никакого значения, – отмахнулся двойник. – Отдай мне книгу и больше никогда меня не увидишь, обещаю, – зловеще ухмыльнулся самозванец.

– Что ты сделал с Джоном? – повторил вопрос чародей. Он тянул время, перебирая в уме варианты, но ничего не приходило в голову. Слишком много неизвестных.

– А что я с ним сделал, а, Мартин? – ответил вопросом на вопрос двойник. – Скажи мне, пожалуйста, когда ты видел Джона в последний раз?

В этот момент что-то щёлкнуло в чародее, отчего он даже перестал думать о контратаках. Джон? Когда же они с наёмником виделись в последний раз? Чем больше он думал об этом, тем сильнее раскалывалась его голова.

– Ну давай же, Мартин, скажи мне, что вы делали, когда в последний раз виделись? Где это было? – продолжал самозванец, повышая голос.

«Что делали? Они же… навещали детей? Нет. Что же они делали? Боги, как же болит голова…»

– Хочешь, я раскрою тебе маленькую тайну, Мартин? – широко улыбнулся двойник, выпрямившись и задрав подбородок вверх.

– Тайну? – совсем запутавшись в своих мыслях, пытаясь перебороть жуткую головную боль, повторил за ним Фламм.

– Никакого Джона никогда не существовало; он плод твоего воображения.

«Что? Что он такое несёт? Джон ведь… они же с самого детства вместе. Они же… а что они? И где? И когда?»

Мартин пытался вспомнить хоть один единственный раз, когда они с Джоном что-то делали вместе, но все эти воспоминания будто бы танцевали где-то на границах сознания, исчезая в тот самый миг, когда ты начинал концентрировать на них своё внимание.

– Но всё это теперь не важно, – успокаивающе продолжал самозванец.

Джон Фраус, настоящий или нет, вдруг выпрямился и широко раскрыл глаза. На Марина снова, как тогда, в Сером доле, обрушился целый шквал энергии. В голове зазвенело так сильно, что чародей даже закричал; ноги подкашивались, не в силах выдерживать давления; глаза не могли сконцентрироваться ни на чём конкретном. Он упал, с криком схватившись за уши. Всё. Ему конец. Он больше не мог сдерживать её.

Фламм отпустил те ментальные поводья, что удерживали его силу в узде, и всё вокруг погрузилось в хаос. Давление на его разум ослабло; стало душно и жарко; глаза болели, ничего не было видно; кто-то кричал, но Мартин не понимал ни слова; голова сильно болела; в ушах стучало.

Когда зрение прояснилось, а головная боль немного отступила, весь первый этаж резиденции уже пылал.

Юный чародей подался назад, подальше от огня, и наткнулся на что-то мягкое. Он медленно повернул голову и посмотрел прямо в мёртвое высохшее лицо своего бывшего мастера. К горлу подступила тошнота, к глазам слёзы.

Стараясь собраться с мыслями, Мартин резко вскочил на ноги и бегло оценил обстановку. Затем, сосредоточившись, он прочитал заклинание вакуума и, набрав в лёгкие побольше воздуха, выпустил его. По ушам сильно ударило, голова снова заболела, но это дало результат: пламя, практически испепелившее весь первый этаж резиденции, сразу же потухло, лишившись кислорода.

Фламм сделал несколько шагов вперёд, выйдя на середину первого этажа. Вырвавшийся из него огонь оплавил даже камень стен и перекрытий,