Гарднер Фокс - Проклятье чародея Страница 24

Король Тормонд и его жена погибли через два дня, попав под оползень на узкой горной дороге, ведущей к их охотничьему домику. Не успела еще на их телах улечься пыль, как Элвириом постучался в дверь домика Самандры, держа в руках сверток с королевой Стефанией Фалкарской.

— Я останусь проследить, чтобы ты все сделала как следует, — объявил он, передавая ей малышку.

Самандра кивнула, прижимая девочку к груди. Зная о сильной подозрительности этого мага, она заранее посетила склеп, находящийся возле храма Карнола, бога смерти. Там она потратила долгие часы, разыскивая мертвого младенца, черты которого носили сходство с лицом малышки-королевы. Бросив служителю серебряную монету, она принесла маленькое тело к себе в дом.

Затем, поручив Элвириома заботам своей помощницы, хорошенькой рыжекудрой Тории, она незаметно поменяла младенцев местами. Умершую девочку она положила в тот лиловый сверток в котором страшный гость принес Стефанию. Живую, проведя по губам пальцем, смоченном в слабом сонном зелье, она спрятала в один из ящиков с инструментами, предназначенными для колдовства. Затянув кожаный ремешок вокруг шеи умершего несколько дней назад младенца, она окликнула Элвириома и на его глазах бросила трупик в чан с сильнейшей кислотой. Маг, будто зачарованный, сперва наблюдал, как на поверхности образуются пузырьки, а затем любовался тем, что происходило с крохотным телом. Убедившись, что оно растворилось без остатка, он принял у Тории плащ и покинул дом.

Не успел он отойти даже на несколько шагов, как малышка Стефания проснулась и подняла голодный рев. Но, к счастью маг ничего не услышал благодаря чарам которые поспешно сотворила Самандра.

В ту же ночь женщина покинула Алкарион, в сопровождении Тории и дюжины вооруженных слуг. Она проскакала галопом всю ночь и раннее утро. В полдень Самандра проехала через деревню Сфанол к стоявшему поодаль особняку, где жил некромант Зоккванор. Ему она и отдала новорожденную принцессу Стефанию. При виде вознаграждения — большой деревянной шкатулки, наполненной золотыми и серебряными динарами — некромант довольно потер скрюченные руки, покрытие толстыми венами.

— Она должна быть в безопасности, Зоккванор, — велела Самандра. — Ей не должны причинить никакого вреда. Она — важная фигура в этой партии, где разыгрывается судьба империи.

— Я буду беречь ее как зеницу ока, — пылко заверил ее чародей.

Не задерживаясь, Самандра ускакала обратно в Алкарион.

Несколько лет регент правил королевством, причем на удивление разумно и справедливо. Он заботился о своем народе, запрещал уничтожать рожь и пшеницу, и наоборот, заботился, чтобы запас их хранили в государственных амбарах на случай неурожая. Когда же излишков зерна становилось слишком много, им полагалось кормить бедняков. Регент позволял снижать налоги и одинаково прислушивался к жалобам как богатых, так и бедных.

Но постепенно с Темасом Херкларом начали происходить перемены.

Многие приписывали это пагубному влиянию Айилы — смуглой черноволосой женщины, которую подарил регенту чародей Элвириом. По слухам, именно необычные любовные наклонности и неистовые ласки этой смуглой красавицы постепенно лишили его не только силы, но и мудрости.

Он начал с того, что повысил налоги. Затем по грабительской цене продал накопленное в амбарах зерно правителю Маккадонии, народ которой столкнулся со страшным неурожаем и голодом. Он перестал прислушиваться к мольбам бедняков, считая их теперь неважными для благополучия королевства.

Постепенно он утратил всякий интерес к государственным делам, проводя все время с Айилой и женщинами, которых та выискивала для него на невольничьих рынках Сибароса. Для своих удовольствий регент велел устроить огромный парк и обнести его высокой каменной стеной. Днем и ночью целая армия караулила, встав лагерем у стен, чтобы никто не мог потревожить его.

Все это могло бы оказать самое пагубное влияние на дела государства, если бы не двое придворных чародеев, Элвириом и Талкалид, которые самоотверженно взяли на себя все эти заботы. Именно они диктовали писцам очередной указ или закон, который потом относили регенту во дворец наслаждений. Тот прикладывал к очередному пергаменту свою печать, даже не просмотрев его содержимого и не выпуская из объятий очередной красавицы…

Женщина-волк закончила свой рассказ. Ее зеленые глаза задумчиво смотрели куда-то в пространство. Лицо ее теперь выглядело на редкость усталым; похоже, этот рассказ стоил ей большого напряжения сил.

— Я была свидетельницей всем этим событиям, — добавила она. — Мне было очень не по душе ни судьба, постигшая короля с женой, ни то, что за этим последовало. Особенно я была недовольна, узнав, что регент находится под воздействием чар Хастарты, богини запретных наслаждений. Я даже попыталась противостоять этому, убедить регента в неправильности такого поведения. Пробраться во дворец наслаждений не стоило мне особого труда. Солдаты, охраняющие его снаружи вместо меня увидели только легкое белое облачко, снять охранные чары оказалось не намногим труднее. Но все мои труды оказались напрасны. Темас Херклар просто не захотел меня слушать. Айила и купленные ею специально обученные наложницы значили для него больше, чем управление королевством, которое он заполучил такой страшной ценой.

Прогнав меня из дворца, он известил Элвириома и Талкалида о том, что я думаю на самом деле. Темной безлунной ночью мне пришлось бежать из Алкариона, чтобы спасти свою жизнь. В любом из больших городов, таких как Комморал или Ромм, меня бы сразу нашли, поэтому я решила поселиться в лесных дебрях. С помощью несложных чар я стала командовать этой волчьей стаей и все время проводила со своими новыми соплеменниками. Рискуя быть обнаруженной, я иногда проводила магические обряды, чтобы заглянуть в будущее или узнать, что происходит в Алкарионе. Таким образом мне стало известно, что Темас Херклар отправил магу Мердорамону послание с просьбой прислать ему защитный амулет. В тот день чары, насланные моими бывшими сотоварищами действовали немного слабее и регента начало мучить чувство вины.

С этими словами Лупалина пристально посмотрела на Кутара, который сидел, ссутулившись, за столом, изредка потягивая холодный эль из кожаной кружки. Взгляд кумберийца время от времени обращался к висящему у него на шее янтарному кубику, в котором горел язычок голубого пламени.

— Возможно, ты уже опоздал помочь Темасу Херклару, варвар, — пробормотала Лупалина, одним глотком осушая кубок красного вина чтобы восстановить силы. — Элвириом и Талкалид жаждут во что бы то ни стало завладеть троном Фалкара. Чтобы избавиться от регента, они собираются применить какое-то особенное колдовство. Что именно, мне так и не удалось узнать. Так что мы узнаем об этом, лишь отправившись туда.