Противоборство Тьме - Максим Владимирович Виноградов Страница 24

Мы Воины Света!

Мы зло победим!

Поставим на колени

И безжалостно казним!

Слушатели кивали головами в такт музыке, количество людей на танцполе заметно выросло. Я посмотрел на Ханса – больно уж песня оказалась на нашей волне – Босс выглядел вполне довольным.

Рецепт, проверенный веками -

Добро должно быть с кулаками!

Мы Воины Света!

Мы зло победим!

Поставим на колени

И безжалостно казним!

Ханс рассмеялся, придвинувшись поближе, чтобы можно было разговаривать.

– Очень хорошая песня! – перекрикивая музыку заявил он, – Песня индикатор! Обрати внимание – девяносто процентов слушателей воспринимают текст «как есть», даже не пытаясь заглянуть глубже. Никакой самоиронии, никакой фантазии! А ведь за вторым слоем смысла можно найти и третий – если постараться!

По-моему, большинство просто не слушали, что там поется, им вполне достаточно перегруженных гитар и мощной ритм-секции.

– А разве плохо понимать ее буквально? Ведь, по сути-то, это правда и есть, – пришлось значительно повысить голос, чтобы Ханс меня услышал.

– Что ты имеешь ввиду? – нахмурился он.

– Ну, мы – вундертим, это добро, Свет. Так?

– Ну да.

– И мы уничтожаем зло, Тьму. Причем, буквально. Шунцельшифт, Фенрир – наши жертвы, разве не так?

– А! Вот ты о чем! Ну, Шунцельшифт – нетипичный пример, скорее исключение из правил. Случайно подвернулся, так сказать.

– А Фенрир?

– Фенрир… – Босс лукаво и устало посмотрел на меня, – Ты видел его труп?

– Видел! Я же там был.

– И куда он делся?

– В смысле, куда?

– Тело забрали жители деревни?

– Нет! Там рядом вообще никого из них не было.

– Его унесла стая?

– Нет! Стая убежала вместе с Вольфом.

Ханс откинулся на стуле, с довольным видом отхлебнул пива.

– Ты хочешь сказать…

– Я лишь указал на факты, – перебил меня Краузе, – Сделать выводы, надеюсь, ты сможешь самостоятельно.

«Черт! Черт! Это же очевидно! Почему я понял только сейчас?! – мысли метались в голове одна за другой, – Фенрир жив! Слишком легко Клык его одолел! Но как? Зачем?»

– А Вольф? Он знает? – спросил я, после секундной паузы.

– Глеб! Каждый верит в то, во что ему нравится верить, – мягко ответил Босс, – Не стоит разубеждать оборотня в обратном.

Группа давно уже начала следующую композицию, мы какое-то время сидели в молчании.

– Тебе нужно научиться двум вещам – серьезно проговорил Ханс, – Во-первых, собирать факты, выделять из них важные и отбрасывать незначительные. А во-вторых, анализировать эти самые факты и делать на этой основе правильные выводы.

Он с довольным видом допил пиво.

– Впрочем, ладно! Хватит о работе! – заявил Босс, вставая.

Чуть покачиваясь, Ханс прошел между столиками к барной стойке. На сцене как раз возникла пауза между композициями, поэтому я краем уха слышал, как Ханс обратился к милой девушке, делающей заказ.

– Добрый вечер, мадам! Не уделите минуту своего времени? Я вижу, вы разбираетесь в вине…

Через минуту он вернулся к столику с бутылкой вина и довольной физиономией.

– Эффект Фридмана, – весело заявил я, – Если человек изначально выполнил какую-то незначительную просьбу, он, скорее всего, вынужденно выполнит следующие, более обременительные требования.

– Ха! Молодец, Глеб! Вижу, ты сегодня зря время не терял!

– Что у нее дальше попросишь?

– Танец, конечно же!

Едва заиграла медленная композиция, Ханс, не долго думая, подошел к девушке, протягивая руку. Они закружились в танце, попутно о чем-то беседуя. Девушка рассмеялась и мимолетно положила голову на плечо Босса.

– Эй, Глеб, привет! – раздался вдруг веселый возглас, и я увидел двух красоток, направляющихся в мою сторону.

Алла и Белла – хорошенькие близняшки, я познакомился с ними чуть ли не в первый день проживания в Берлине. Похожи друг на друга до жути, и перепутать – кто из них кто – было бы легче легкого, если бы не маниакальное стремление сестер отличаться. Если Белла оставалась жгучей блондинкой с длинными волосами, то Алла – короткостриженой шатенкой. Белла обожала вызывающие юбки и всевозможные рубашки, Алла предпочитала обтягивающие брючки и легкомысленные топики. В остальном же девушки одинаковые, как две капли воды – среднего роста, спортивного телосложения, милые улыбчивые лица и веселый, авантюрный характер.

Сестры подошли к столу, я приподнялся, пододвигая им стулья. За этот жест меня вознаградили двумя поцелуями в щеку – Алла в левую, Белла в правую.

Вообще, у нас сложились довольно странные отношения, учитывая мое влияние на женский пол. Девушки словно соревновались между собой, кто быстрее затащит меня в постель, я же сопротивлялся этому изо всех своих сил. Причем, происходило все в такой игривой форме, что абсолютно ни к чему не обязывало ни их, ни меня. Одним словом, мы стали хорошими приятелями – частенько вместе тусовались и проводили время.

Почему я сопротивлялся? Вовсе не потому, что сестры дурны собой. Наоборот, они-то как раз очень даже хороши. Дело, как обычно, во мне. Я просто не хочу… Ни их, ни других женщин.

И вопрос не в физическом желании – с ним-то как раз все в порядке, судя по иногда происходящему шевелению в штанах. Тело хочет, а вот разум – нет. Психологически не испытываю никакого желания близости. Даже наоборот, как представлю, так сразу противно становится. И скучно. И мерзко. Только одна женщина в мире будит во мне настоящую страсть – Нейти! Вот с ней все было бы по-другому!

Мы с девушками успели заказать пива и закусок, к столику вернулся Ханс вместе с новой знакомой. Оказалось, что ее зовут Анастасия, и учится она в том же университете, что и мои подруги, правда на два курса старше.

Так и прошел вечер. За выпивкой, танцами и болтовней на всевозможные темы. Ханс с Анастасией покинули нас часов в одиннадцать. Причем, как я понял, Краузе повез девушку к себе домой. Мы же просидели почти до часа ночи, пока концерт не закончился.

Потом я проводил подруг до дома. Алла и Белла снимали небольшую квартиру на двоих совсем неподалеку от «Подвала». Дошли быстро, мне стоило больших трудов уклониться от приглашения «на чай». Ссылался на занятость, ранний завтрашний подъем да и вообще… На нежелание обижать ни одну из них.

Кое-как оторвавшись от прильнувших вплотную девушек, я махнул на прощание рукой, и, под их жадными взглядами, направился в сторону своего жилья.

А вот мне до дома добираться прилично! И тем не менее, я решил идти пешком, а не ловить такси. Хотелось пройтись, проветриться, подумать, посмотреть на ночной город. Я брел быстрым шагом по каменным мостовым, ярко освещенным высокими фонарями, глазел по сторонам, на спящие улицы. Заглядывал в светящиеся окна, провожал взглядом последние трамваи, где и пассажиров-то уже не было. К концу пути даже стал подмерзать, так что пришлось запахнуть плащ и еще больше ускориться.

Утром следующего дня поводов спешки не нашлось, поэтому я позволил себе проваляться в постели до одиннадцати часов. Потом, правда, пришлось немного побегать, чтобы успеть перекусить, принять душ и одеться. Впрочем, как оказалось, торопился зря. Когда ровно в полдень постучал в дверь Анжелы – она, конечно, еще не собралась.

Вольф к тому времени давно уехал на свою охоту, девушка только-только уселась завтракать. Она пригласила зайти, угостила кофе. Я же, в качестве ответной любезности, старался не подгонять и не показывать недовольным видом, что устал ждать. Тем не менее, через час Анжела все же облачилась в узкие джинсы и тот самый красный плащ, так поразивший меня при первой встрече.

Выйдя на улицу, поймали такси и быстро домчались до Грюневальда, где уже вовсю развернулась знаменитая ежегодная ярмарка.

Ярмаркой это мероприятие называлось неспроста – сюда съезжались ремесленники со всей Республики, чтобы показать свое мастерство и продать отборный товар. Швеи, кузнецы, кожевники, мастера работ по дереву, стеклу и металлу, и прочие рукоделы – кого тут только не было!

В первый момент я даже испугался людской толпы. Все-таки сложно контролировать влияние своего таланта, особенно если начнется давка. Но, оказалось, толчея возникла только на входе, дальше становилось больше свободного пространства и народ распределялся по нему более-менее равномерно.

Мы с Анжелой прошлись по торговым рядам, поражаясь богатству ассортимента, мастерству поделок и географии их авторов. Воистину, тут представлены даже самые удаленные края Пруссии! Во всяком случае, я заметил мастеров из Бреслау с их знаменитыми резными кубками, а также одного умельца из Белостока с декоративными клинками, выполненными в непревзойденном стиле.

Потолкавшись по торговым рядам, немного устали, поэтому прошли к навесу, где устроилось передвижное кафе. Я подкрепился, съев пару только что изжаренных чебуреков