Александр Бушков - Чужие паруса Страница 26

Люди в каюте проморгались, утерли слезы и принялись озираться. Шпагу изнутри озаряло синеватое ледяное свечение, быстро тускнеющее.

Вспышка и нутряной свет шпаги оказались далеко не единственными и вовсе уж простенькими последствиями шального эксперимента. На лакированном дереве стен, на двери и потолке появились полосы, словно пьяный шизофреник прошелся по ним газовой горелкой и оставил на память о себе выверты мутного сознания: бесноватое переплетение спиралей, кругов, молний, линий разной кривизны, поляны точек, дорожки штрихов. Обе капитанские картины валялись на полу, краска на них по краям вздулась пузырями. (За парусником, кстати, обнаружилась медная дверца с весьма причудливой формы замочной скважиной.) Крепеж откидного столика выдрало из переборки, и весь завтрак рассыпался по полу, из горлышек откупоренных бутылок на ковер вытекала «Звезда Граматара». Заклепки лампового крюка вылезли из гнезд наполовину, но крюк удержали. Створки раздвижного шкафа завалились внутрь, а их ручки словно посшибали добрыми ударами молотков… И что самое то ли неприятное, то ли настораживающее – дневничок Ксэнга превратился в горстку пепла… В общем и целом, эксперимент удался.

– Водяная смерть! – пробормотал Пэвер, достал из-за пояса пистоль и принялся зачем-то внимательно его осматривать.

Слова, вырвавшиеся у графа Гэйра, присутствующим были неизвестны, однако переводить их с русского для господ, а тем более для баронетты он посчитал излишним.

– Это другое, не так… не знаю… – потрясенно проговорила Чуба-Ху, но осеклась и задумчиво замолчала.

Да, это несомненно была магия – но совершенно не та, которую знал Сварог. Совершенно другая, чужая форма колдовства…

– Ну что, подруга, – нервно рассмеялся Олес, подмигивая на Клади, – как тебе собачка с маленькими зубками? Не хочешь с такой поиграться?

– Сам-то в штаны не наложил, князек? – Баронетта, фыркнув, отвернулась от наследника гаэдарского трона, подошла к развалившейся на части тумбочке, носком сапожка принялась ворошить обломки.

Рошаль поднял карту, упавшую со стены, стряхнул с нее осколки стекла – краски на ней тоже не избежали воздействия, и старинная карта превратилась в абстрактную картину. Потом задумчиво воззрился на медную дверцу.

Былого беззаботного, шалопутного настроения экипажа как не бывало.

Сварог взглянул на зуб, с которым видимых изменений не произошло, и спрятал его в карман. Клык и шпага получались детонатором и взрывчаткой, держать их следует порознь. А чувство опасности, что характерно, промолчало… Или накат неведомой мощи вреда людям не несет? А состоявшиеся и едва не состоявшиеся разрушения можно уподобить неуклюжести рабочего слона, который нечаянно обрушивает дерево на любимого хозяина и кормильца?.. Короче, если и возобновлять эксперименты, то делать это следует не на корабле, а на суше и когда поблизости не будут толпиться зеваки. Лучше всего и самому укрыться в бункере, как на испытаниях атомной бомбы. Черт, если шпага и клык вместе образуют оружие, то не мешало бы, конечно, научиться им пользоваться…

– Значит, так, гуси-лебеди, – сказал Сварог, обводя взглядом свой бедовый экипаж, – хватит веселых экспериментов. Повеселились, и будя. Если вы мне сейчас же не доложите, куда мы плывем, то я разнесу к чертям ваше общество обожателей Зверей, а сам, аки тот Зверь, выйду невредимым из огня.

– Мы плывем за углем, – думая о чем-то своем, произнес Пэвер. Был он бледен и подавлен – видимо, и ему на ум приходили картинки несчастий, коих им удалось избежать.

– Я был прав, – добавил Рошаль и, прикрыв глаза, помассировал пальцами переносицу. – Угля действительно в обрез. Хватит от силы на полторы земли перехода – по крайней мере, так кочегары говорят… Разумно, ничего не скажешь. С неполной загрузкой топлива кораблик сможет выжать большую скорость и максимально быстро покинуть опасную зону вблизи Атара…

– Тут остались целехоньки две бутылки, и бокалы не разбились, – привлек к себе внимание Олес, к которому быстрее всех присутствующих вернулся легкодумный настрой. – Давайте, что ли, отметим, как положено, а потом и о делах поговорим…

Внимания на него не обратили ровным счетом никакого.

– Все объясняется несколько проще, мастер охранитель, – с непонятной улыбкой возразила Клади, помогая Чубе собирать с пола бутылки и остатки завтрака и сваливать, за отсутствием стола, прямиком на командирскую постель. – Гидернийцы друг другу не слишком-то доверяют, вот и перестраховываются на случай всяких «вдруг». Вдруг капитан работает на другое государство и попытается присоединить свой корабль к флоту какого-нибудь Шадтага или Крона? Вдруг капитан под влиянием катастрофы подвинется умом, в нем проснется мания величия и, кого-то заразив своим безумием, кого-то заставив, он направит свой корабль прямо на Граматар, чтобы оказаться первым человеком на новом материке, занять там лучшее место, объявить себя королем, подготовиться к встрече с остальными? Безумие тоже исключать нельзя… Или – наиболее популярный в Адмиралтействе довод к тому, чтобы недозагружать броненосцы углем – вдруг капитан есть давно внедренный или завербованный агент Блуждающих Островов и ему приказано отвести броненосец на Острова…

– Как бы то ни было, – холодно продолжал Рошаль, – угля боевым кораблям, рассредоточенным вокруг Атара, выдано ровно столько, чтобы хватило добраться до точки дозаправки.

– Ага, значит, такая точка существует. И, как я понимаю, к ней-то мы и держим путь… Где она находится?

– Вот тут полной ясности нет, – поморщился Гор Рошаль. – К великому моему сожалению, мне не удалось повторно допросить высший и средний офицерский состав.

– Это почему? – насторожился Сварог.

– Мертвецов, знаете ли, допрашивать затруднительно, мастер капитан… Это всецело моя вина, остановить их мне не удалось…

– В смысле – тоурантцев остановить, – пояснил Пэвер, угрюмо разглядывая бутылки на кровати.

– Клаустонцев, – поправил Рошаль.

– Да ну вас к Наваке в зад, – отмахнулся суб-генерал. И вновь повернулся к Сварогу. – Когда, граф, стало ясно, что корабль уже бесповоротно наш и мы со всех ног улепетываем в открытый океан, к нам с Рошалем заявились целая делегация этих ребят – все серьезные, черти, как на приеме у короля. С петицией то есть пришли. Дескать, они до конца своих дней благодарны нам за то, что мы их спасли, и впредь готовы беспрекословно выполнять любые наши приказы, однако у них есть свои законы и устои, кои надлежит чтить и выполнять, иначе гордый домен погибнет, как и остальные домены. И в соответствии с оными устоями и законами возьми да и выдай-ка им офицеров, ответственных за расстрел флота и гибель сородичей, – дабы предать убийц справедливому суду через утопление…