Роман Афанасьев - Аллоды. Все корабли Астрала Страница 27

Про расцветки шерсти гибберлингов и говорить было нечего – кто щеголял с рыже-белой взлохмаченной мордой, кто с черно-бурой лохматой бородой, у кого-то вокруг глаз белые круги, у кого-то черные… Одежда у гибберлингов тоже была самой разнообразной. Некоторые носили легкие кафтанчики без рукавов длиной до самых лохматых колен, другие – настоящий полный комплект кожаной одежды, походившей на людскую. Были здесь и цветастые халаты с пышными рукавами, и клетчатые юбки, обернутые вокруг пояса, и шапки всевозможных форм. В результате осмотра непрерывно перемещающихся разноцветных гибберлингов у Гордея замерцало перед глазами, и он отвел взгляд.

– Погоди немного, – сказал Винсент. – Сейчас о нас вспомнят. Это они вежливость проявляют, стараются не пялиться на гостей. Хотя многие из них первый раз видят человека так близко.

Гордей скосил глаза на столы гибберлингов и тут же заметил пару быстрых взглядов, брошенных на гостей тайком. Хозяева корабля действительно разглядывали гостей, но так, чтобы не обидеть.

– А почему они ходят все время такими кучами, – спросил Гордей у эльфа, приметив, как сквозь дверь в зал ввалилась очередная шумная группа гибберлингов.

– Это ростки, – медленно произнес Винсент, явно думая о чем-то своем. – Ах, да. Прости. Ты, наверно, уже заметил, что тут почти не встретишь одинокого гибберлинга?

– Как-то не задумывался, – признался охотник. – Они все время мельтешат перед глазами… Туда-сюда.

– Гибберлиги большое значение уделяют родственным связям, – сказал эльф, опираясь локтями на стол. – Чаще всего у них рождаются тройняшки, и они потом всю жизнь проводят вместе, стараясь не расставаться ни на миг. Все делают вместе, а порой даже понимают друг друга без слов. Немного похоже на близнецов у людей, но у гибберлингов такая родственная связь намного сильнее. И такую группу из братьев и сестер они обычно называют ростком. Или еще семейкой. Скажем, у капитана корабля Сига Быстрых есть два брата. Они все втроем – капитан корабля. Семейка Быстрых. Понимаешь?

– Не очень, – признался Гордей. – Эрик же ходит один.

Винсент тут же помрачнел, нахмурился. Он быстро перегнулся через маленький стол и зашептал охотнику:

– Эрик единственный выживший из своего ростка. Это большая трагедия. Пожалуйста, не расспрашивай его об этом и даже не упоминай в разговоре, если только он сам не захочет рассказать.

– Почему? – шепотом удивился Гордей.

– Довольно часто, когда умирает кто-то из ростка гибберлингов, оставшиеся братья и сестры тоже умирают. Кто от тоски, кто-то от болезни. Для них потерять одного из членов своего ростка – это как для человека потерять руку или ногу. Нет, так бывает не всегда. Обычно двое из трех гибберлингов могут продолжать нормально жить. Но если остается только один… Одиночка – большая редкость среди гибберлингов.

– Эрик же живет, – едва слышно прошептал Гордей.

– И это удивляет многих гибберлингов, – так же ответил Винсент. – Когда погиб росток Эрика, его семейка Резак, многие думали, что и Эрик не протянет долго. Но в нем живет неукротимый дух. Он одержим одной идеей и просто не позволяет себе расклеиваться. Говорит, что просто не может себе позволить умереть, пока не закончит главное дело. Поэтому многие гибберлинги считают его странным, а может, и немного чокнутым. И не спешат его поддерживать.

– А он-то как раз выступает за союз с Канией, – быстро сообразил Гордей. – Да, не очень-то нам повезло. Погоди, а как умерли его братья?

– Я мало об этом знаю, – тихо ответил Винсент. – Эрик не любит об этом говорить. Кажется, их убили хадаганцы. Поэтому Эрик так их ненавидит. И мечтает им отомстить.

– Отомстить! – Гордей невольно повысил голос. – Так вот почему он выступает за союз с Канией? Просто чтобы насолить хадаганцам?

– Что, разочарован? – Эльф тихонько усмехнулся. – А ты думал, Эрик любит канийцев за то, что они белые и пушистые?

– Ну, в общем, да, – растерянно признался Гордей. – Мы же это… Хорошие. В основном.

– По лесу тебя вчера тоже гоняли хорошие канийцы, – заметил эльф. – В основном. Но не печалься. Эрик не хочет союза с хадаганцами, потому что считает их обманщиками и безжалостными убийцами. Несмотря на события последних дней, к канийцам Эрик относится гораздо лучше. И, надо сказать, после встречи с тобой его мнение о канийцах улучшилось.

– Со мной? – удивился Гордей. – Я-то тут при чем?

– Ты каниец, – просто сказал Винсент. – И ты хороший.

– Ну, скажешь тоже. – Молодой охотник шмыгнул носом, хотя такой лестный отзыв о своей персоне был ему приятен. – А где Эрик повстречался с хадаганцами? Здесь, у нас? Его семью убили такие же шпионы, как те, что гонялись за нами.

– Не думаю, – тихо произнес Винсент. – Кажется, это случилось далеко отсюда. Хотя и не очень давно. Умоляю тебя, не вздумай расспрашивать об этом Эрика. После потери родственников он действительно немного не в себе. Хотя и не такой безумец, как о нем говорят другие гибберлинги.

– А их много, других? – спросил Гордей. – Сколько их всего?

– Много, – отозвался Винсент и улыбнулся. – Никому, правда, еще не доводилось их сосчитать. Они не сидят на месте – плавают на своих кораблях по астралу, разыскивают потерянный дом Ису.

– Но мы же летим на совет, – напомнил Гордей. – Разве там не все они соберутся?

– Ну, многие, как мне кажется, – отозвался эльф. – Но не все. Те, что плавают в глубинах астрала, И не знают о том, что состоится вече. О, погоди! Тихо!

Гордей обернулся и увидел, что к столу приближается тройка гибберлингов. Они все были серо-белой расцветки, и хотя прически были у всех разные, как и одежда, они походили друг на друга. Теперь охотник знал, что это росток – целая семейка. Как только они приблизились к столу, вперед выступил средний – самый плечистый.

– Эрик говорит, что занят, – без предисловий бросил он. – Он долго еще не придет. Еду нести?

– Конечно! – обрадованно воскликнул Гордей, у которого давно сводило живот от голода. – Пожалуйста, несите!

Винсент, явно собиравшийся вежливо поблагодарить хозяев за предложение отобедать, бросил на молодого охотника косой взгляд. Но гибберлинг, кажется, не обиделся. Наоборот, он заухмылялся, а его братья одобрительно ухнули.

– Тебе понравится, дылда, – добродушно сказал средний, игриво ткнув пальцем в коленку охотника. – Эрик говорил, ты молодой. Будешь кушать нашу еду, вырастешь еще больше и сильнее. Эй, там, на кухне! Хоп-хоп!

Вся тройка мгновенно развернулась – разом, как по команде – и дружно умчалась в дальний угол комнаты – туда, где виднелась открытая дверь, из которой доносились божественные ароматы жареного мяса и выпечки.