Тот, Кто Сможет Выжить - Игорь Горячев Страница 28

правильная для кратера. В самом деле, как правильный овал футбольного поля. Природа не делает таких идеальных овалов. Невысокие склоны уже заросли травой и цветами, но на дне не было никакой растительности. Правда и здесь человек уже успел нагадить. Внизу на дне кратера видны были обгоревшие обломки вертолётов, потерпевших здесь крушение. Торчали из земли чёрные винты, искорёженные обугленные фюзеляжи. Были и другие обломки, видимо от тех бомб, решил Виктор, которые туда сбросили 30 лет назад.

— Идите сюда, Виктор, — сказал профессор, приглашая его взмахом руки подойти к открытой двери вертолёта. Виктор, держась за поручни на стенке вертолёта, придвинулся к профессору и осторожно глянул вниз. Вертолёт висел на высоте, может, ста метров над Кратером. Профессор показал ему большую гайку, которую он держал в руке.

— Следите за её полётом.

И он бросил гайку вниз. Виктор увидел, что гайка, пролетев свободно пару секунд, вдруг вспыхнула яркой звездой и, прочертив огненную траекторию, упала на дно кратера.

— Здорово! А можно я тоже попробую? — сказал Виктор.

— Конечно, — сказал профессор, улыбнувшись, и дал ему гайку.

Виктор бросил свою гайку вниз и снова увидел, как гайка, долетев до невидимой границы внизу, ярко вспыхнула и огненной дугой упала на дно кратера.

— Гайка почти мгновенно сгорает, столкнувшись с плазменным экраном кратера, — сказал профессор, — но пока горит, успевает долететь до земли и рисует эти огненные траектории. Надо сказать, что мы до сих пор не понимаем как гостям удалось стабилизировать такой идеальный тонкий плазменный купол над Кратером. Ведь плазма очень неустойчивое состояние вещества. Кстати ночью плазма купола становиться очень плотной и почти идеально отражает свет. Скажем, если бы мы были здесь ночью и попытались бы прожектором осветить дно Кратера, мы не смогли бы этого сделать. Свет полностью отразился бы от плазмы, как от зеркальной поверхности. А если бы и днём сохранялась такая плотность плазмы, мы бы и днём не смогли бы видеть кратер, только купол плазмы вокруг него. Но утром плазма снова становится разреженной и начинает пропускать свет. То есть Гости регулируют плотность плазмы в зависимости от времени суток.

Да, интересно, подумал Виктор, снова садясь на своё место. Но всё это физика. А физика не объясняет главного. Сам факт появления Кратера, Зоны и Рассветов над Кратером — вот главнейшее событие в новейшей истории человечества, которое вызывает ожесточённые споры в научной среде на протяжении всех 30 лет со времени их появления.

Одни упорно считают, что Гости — это инопланетяне, планета которых находится от нас, возможно, за много световых лет, и что они показывают нам свой мир, как этакую «телепередачу» по подпространственному каналу. Что мы видим на самом деле не реальный их мир, а изображение, переданное на огромное расстояние. Другие резонно возражали им, что это никак не может быть изображением, ибо как в Кратере, так и в Зоне радикально меняются сами физические законы.

Достаточно много сторонников было у гипотезы параллельной вселенной. Они полагали, что Гости — это высокоразвитая цивилизация параллельной вселенной с иными физическими константами, и что им удалось каким-то образом, установить проход в нашу вселенную. Эта теория была очень популярна среди физиков, так как вполне соответствовала представлению о мультивселенной и укладывалась в квантовую теорию параллельных миров Хью Эверетта. Некоторые предполагали даже, что это мы сами в параллельной вселенной, но только в далёком будущем, через сотни или может быть даже тысячи лет.

Третьи же, как профессор, — и Виктор был полностью на его стороне, — полагали, что это земляне, что именно на Земле, а не где-то в космосе или в параллельной вселенной, появился анклав следующей эволюционной популяции, и что Земля переживает глобальный эволюционный скачок, и Гости — это новый вид существ, которые перехватили теперь эволюционную эстафету у человечества. Но, как уже была сказано выше, эта теория не находила широкой поддержки в научных кругах, в силу своей радикальности, хотя и у неё тоже были свои немногочисленные адепты в разных концах планеты.

И вдруг двигатель вертолёта как-то странно заскрежетал и замолчал. Наступила ужасная тишина. У Виктора оборвалось сердце, он сразу ощутил состояние невесомости и комок, подкативший к горлу. Вертолёт камнем падал вниз. Отчаянно закричали пилот и сотрудники института. «Виктор, держитесь»! — крикнул профессор. Неужели, успел подумать Виктор, вот так глупо сгореть в Кратере! Ему зримо представилось, как они, охваченные пламенем, в диких конвульсиях и со страшными предсмертными воплями, обрушиваются на дно. Прощай, Дина. Хорошо хоть твоё милое лицо увидел на прощание. Он закрыл глаза и ждал… вот сейчас! Но вдруг он почувствовал что их падение плавно замедлилось, остановилось, потом их, вопреки всем законам физики снова понесло вверх и они остановились. Виктор открыл глаза. Несколько минут все сидели молча, в состоянии шока от пережитого ужаса, приходя в себя. А потом осторожно выглянули наружу. Вертолёт прочно стоял на прозрачном куполе над кратером.

— Ну и дела! — первым пришёл в себя профессор. — Такого ещё со мной не было. — Пётр, — обратился он к пилоту, — проверь двигатель, сможем взлететь? Он высунул ногу из вертолёта и осторожно потрогал поверхность купола.

— Можно, — сказал он и вылез наружу.

За ним последовали Виктор и двое сотрудников института. Они стояли на самой верхушке купола, над самым центром Кратера и Зоны. Вокруг них во все стороны простиралось поле. А вдали по периметру виднелись небоскрёбы Арка-сити.

— Виктор, вы как? — спросил профессор.

— Ничего, профессор, жив, — ответил Виктор. — Как в анекдоте. Умер Штирлиц. Подходит к воротам рая, а апостол Пётр его не пускает: дескать, грехов много, и нацистам служил, и безбожникам-коммунистам. Штирлиц начинает спорить. К ним подходит архангел Михаил. Узнав, в чем дело, устало машет рукой и говорит Пётру: — Пропусти. Не сидеть же им с Мюллером на одной шконке.(шконка — крим. жарг.койка, спальное место в исправительных учреждениях)

Все захохотали, как сумасшедшие, сбрасывая нервное потрясение

— И надо же, чтобы это случилось именно с вами, Виктор, — сказал профессор. — Тридцать лет я летаю над Зоной и ничего. А тут вы в первый раз сели, и на тебе…

— Но почему мы не провалились сквозь плазму в кратер, профессор, и не сгорели? Вы можете это как-то объяснить? Почему купол нас держит?

— Видимо, не судьба. Гости о нас позаботились. Видимо, мы им зачем-то нужны. Впервые стою над Кратером на плазменном куполе. Вот приключение, так приключение!

Профессор сел на корточки и коснулся поверхности купола. Виктор и сотрудники института последовали его примеру. Поверхность была прохладная, абсолютно прозрачная, похожая на стекло. Но это