Душа змея - Екатерина В. Коробова Страница 28

Стоило сердцу очутиться на Корабле, а им всем – взлететь, оно просто исчезло из детского кулачка. Вяз не мог знать куда, но долгие годы надеялся, что оно все же отыскало себе пристанище среди всех этих холодных звезд. А Никола никогда ничего не вспомнит из-за насланного морока.

В тот день они покинули Землю ради дважды чужого неба – незнакомого им и принадлежащего другому миру.

Пятна и кляксы

Лавр разбудил Николу очень рано, как и договаривались.

– Храпишь ты знатно, – радостно сообщил он. – Так что караулить тебя одно удовольствие: я бы не заснул, даже если бы очень хотел.

– Повезло тебе, – смущенно пробормотал Никола. – Дай мне пять минут. И пойдем. Записи у тебя?

– Ну а куда бы им деться? После занятий сразу отправимся с ними к отцу – правда, сейчас лучше не прогуливать и лишний раз никого не злить. С утра как раз уроки у Еля, заодно и про камеры расспросим. А потом конец Игры. Ух, ну и денек предстоит!

«И останется только решить что-нибудь с Кориандром и Элоизой», – добавил про себя Никола. Голова была удивительно пустой и легкой, будто он крепко спал всю ночь.

Учебный класс был уже почти полон, Никола с Лавром зашли одними из самых последних. Эта комната выглядела не по-иномирски унылой: голые стены, простые деревянные парты на двоих с металлическими стульями. И все. Понятно, из-за чего юные иномирцы так не любили тут бывать, но и что-то поменять в обстановке почему-то не желали.

Никола подошел к учительскому столу и нашел лист со своими учебными записями, а заодно и лист Лавра.

В обычные дни Никола любил занятия точными науками у Еля. Они давались ему очень легко: во всех вычислениях имелись строгие правила и своя логика, достаточно просто неукоснительно следовать ей. Что, по всей видимости, получалось у иномирцев куда хуже, чем у людей. Может, в этом и крылась причина неприязни к учебному кабинету. Зачем украшать то, что тебе настолько не по душе?

Если бы Вяз не настаивал, ни один иномирец по своей воле не пришел бы сюда учиться математике, физике и химии. Во всяком случае, кажется, уроки эти нравились на всем Корабле одному только Николе. Даже сам Ель вел их поджав губы, будто смотрел на что-то очень неприятное.

– На жабу, – с недосыпа вслух произнес Никола, садясь на свое место рядом с Лавром. – Толстую, склизкую, бородавчатую.

Тот с опасением посмотрел на него.

– Вообще-то на Онатару, дружище.

– А?

– Надо бы тебе и правда пораньше ложиться.

Никола открыл свои записи. Насколько же все проще было бы, не брезгуй иномирцы человеческими ластиками и карандашами! Ну, или хотя бы компьютерами. А так каждый клочок бумаги исписан настолько мелко, что глаза сломаешь, прежде чем разберешь. Записи Лавра, правда, выглядели еще хуже – и смотреть-то в них было страшно.

Задумавшись, Никола совсем потерял бдительность. Лавр в последнюю секунду успел вскинуть руку и отвести морок, насланный широкоплечим темноволосым Дубом, одним из приспешников Липы. Никола уже успел почувствовать соленый запах крови и ужасную боль в подреберье. И увидеть Лавра, стоящего напротив и держащего в руках окровавленный клинок.

– Ты как? – спросил Лавр и жестом показал Дубу, как перерезает тому шею.

Дуб в ответ противно захохотал. Липа присоединилась.

– Увидел, как ты меня убиваешь, – Никола изо всех сил старался скрыть дрожь в голосе.

– Могло быть и хуже, – сказал Лавр.

Никола тысячу раз задумывался, что, если б не он, Лавру оказалось бы в сотни раз проще вписаться в ряды своих. Что из-за него и сам Лавр теперь как будто им чужак – и, не будь он сыном Вяза, для них двоих все было бы много плачевнее.

– Куда уж хуже, – вымученно улыбнулся Никола и вновь уставился в свои записи. Выдерживать все эти ухмылки было невыносимо.

– Ну, мог бы начать считать самого себя Дубом. Рожу-то эту самодовольную видел? Кошмар сущий.

Никола хмыкнул.

Ель вошел в комнату и, коротким кивком поприветствовав учеников, сразу стал зачитывать вслух задачу. Никола изо всех сил пытался уловить суть. Система уравнений. Просто вычислить одну переменную через другую – красивая, стройная взаимосвязь, ничего лишнего. Хоть что-то в этот день дастся Николе просто.

– Никола! – прошипел Лавр.

– Да? – прошептал в ответ Никола, стараясь не упустить из головы задачу.

– Я только что понял.

– Так.

– В танцах я куда лучше, чем в уравнениях. Я, конечно, в принципе непревзойденный, но если сравнивать…

Никола изобразил деланое возмущение. Что-то все-таки не меняется, например привычка Лавра бахвалиться по любому поводу. Чтобы он смог разглядеть и переписать нужное, Никола отодвинул локоть. Ель строго отчитывал за ошибки.

– Ладно, ты тоже в чем-то хорош. Не так, как я, но это в принципе очень высокая планка, – самодовольно признал Лавр.

– Ты переписал полную чушь, – сообщил Никола. – Это вообще задачка с позапрошлого урока. Поверх которой записан пример из прошлого. С двумя ошибками.

– Все еще не умаляет моего великолепия.

– Не поспоришь, – хмыкнул Никола. Как же хорошо было вести эту привычную шуточную перепалку! Будто все и правда по-прежнему.

– И долго это будет продолжаться?! – возмущенный Ель, оказывается, уже какое-то время стоял прямо напротив их стола.

Вся веселость мигом слетела с Николы.

– Простите, – извинился Никола за двоих. – Это больше не повторится, – привычно оправдался он, зная наперед, что повторится, и не раз.

– Тебе бы сейчас сидеть безмолвно и не нарываться, а ты все ищешь и ищешь проблем. – Вот теперь Ель точно будто смотрел на отвратительную жабу. Только жабой этой стал сам Никола. – И выставляешь в дурном свете и Вяза, и Лавра, которые по какой-то неведомой причине все еще добры к тебе. Люди в принципе не способны на малейшую благодарность, да? Зачем вам вообще это слово?

Никола в эту секунду предпочел бы, чтобы недавний морок Дуба оказался правдой.

– Это я виноват. Простите. Я ничего не понимаю в этих дурацких науках, – встрял Лавр.

Ель и головы в его сторону не повернул, продолжая буравить взглядом Николу, который чувствовал ехидные ухмылки иномирцев.

– Хочешь, чтобы Вяз запретил тебе посещать мои уроки? В этом твоя цель, да? Поверь, я сам был бы рад, чтобы ты так и остался дремучим неучем, которым тебе и положено быть. Но Вяз никогда на это не согласится. Продолжаем! – гаркнул Ель и направился к своему месту за учительским столом. Иномирцы притихли.

А Никола вдруг с ужасной обреченностью понял, что другой возможности спросить про камеры не будет. Окончив урок, Ель всегда как можно быстрее покидает класс, почти бежит из него. И в свой рабочий кабинет после этой дурацкой истории ни за что в жизни не пустит. Еще раз прерывать занятие – очень плохая идея. Сейчас же Ель сам приостановил урок.