Кааг – призванный воин - Наталия Широкова Страница 29

– Посвящения? Какого посвящения? Что значит были, я не понимаю? – Ромун с недоумением смотрел то на голову, то на голограмму.

– Мы были расой совершенных красивых существ, многие тысячи лет назад, и нам тоже было предначертано стать призванными. Никто не знал, что это такое, но все гордились этим предназначением. До той поры, когда не наступил момент истины, но было уже поздно. На нашу планету сбросили капсулы, с определенной, настроенной на нашу ДНК, модификационной субстанцией. Газ распространялся в атмосфере, невидимо проникая в тело. Генетические изменения начались не скоро. Но проходили ужасающе. Все, что было в нас прекрасного изничтожалось в угоду одному всепоглощающему гипертрофированному органу – мозгу. В награду – все знания законов вселенной.

– Вы даже не боролись? – спросил Ромун. Хотя он и так уже знал ответ.

– Никто не выжил чтобы бороться, дашайи – это единый итог. Здесь.

– Подождите, вы хотите сказать, что вы один? – Ромун ужаснулся своей догадке. – Единственный из своей расы, который трансформировался принудительным образом в другую расу. А куда делись остальные дашайи? Которые были до вас?

– Трансформация не принудительная, призванная раса проверяется и подходит по многим параметрам, единственное что невозможно предсказать, и никто не в силах этого исправить, это сам процесс трансформации, модификация нацелена на ДНК определенной призванной расы, есть древняя формула и мы только вносим минимальные изменения в линейку составляющих этой формулы, затем запускается процесс, при положительном итоге – раса дашайи будет многочисленна… но процесс не предсказуем… иногда, итог – один. А последующая передача всех накопленных знаний уничтожает предыдущего носителя знаний. Мы, дашайи, меняющие миры, создающие цивилизации, не можем изменить один единственный процесс постижения вселенских знаний.

– А если человечество, как раса, не хочет быть призванными? – Ромуну перестал нравиться этот разговор. – Или, если только некоторые захотели бы трансформироваться, можно было бы провести изменения только с отдельными желающими?

– Мы уже упоминали, процесс непредсказуем, необходимо трансформации подвергнуть всю расу.

– Но большей части человечества не повезет. Отдельные личности трансформируются, а остальные умрут. Вымрет вся цивилизация. У нас же Земля, колонии, целые планеты заселены людьми. Мы же распространились по галактикам. Как же быть?

– Процесс учитывает все. И отвечая на твой вопрос о выборе. Вы призванные, все целиком, как единый организм. Процесс не делает различий, сколько там по количеству. Если бы были отдельные личности трансформированы, представь, у них имеются семьи, друзья, любимые. Имея знания всего мира и возможности, началась бы выборочная трансформация сначала близких, потом знакомых, потом родни. Возникли бы козни, недовольство, соперничество. В конце концов войны и уничтожения. Поэтому…

– Я не согласен, уничтожать целую расу в угоду каким-то древним знаниям, это неприемлемо с точки зрения морали.

– Не каким-то, а истинному вселенскому знанию. Что ты хочешь? Знания не даются без жертвы. А Большие знания – без Большой жертвы. Ты боишься? Ты боишься того, что вдруг не станешь трансформированным и не получишь знания, к которым стремился всю свою короткую жизнь? Ты поэтому прилетел сюда? Тебе мало быть призванным. Ты хочешь быть избранным, единственным в своем роде, отличительным среди своих же сородичей. Ты готовил себя к чему-то большему, чем твоя маленькая жизнь в теле человека? И ты достиг многого, ты прилетел сюда. Никто нас не посещал раньше. Но ты боишься, что все это будет напрасно, если трансформация не состоится, как ты планируешь. Если твои внутренние малюсенькие атомы вдруг не состыкуются с великой вселенской задумкой.

– Прекрати, я ничего не боюсь. Я воин! – Ромун стоял разозленный перед спокойно висящей головой. – Но, я против уничтожения рас.

– Мы с тобой опять пошли по кругу. Этот разговор нас развлекает, не более. Все равно все предрешено. И пока мы с тобой тут предаемся дискуссии, вот эта консоль за мной, программирует тысячи капсул, вводя координаты и нацеливая их на планеты, где расселены люди твоей расы. Все-все. И мне только надо подтвердить ввод. Сейчас я это и сделаю…

Не успела мегаголова плавно повернуться на своем лотке, чтобы проследить за манипуляциями стержня, как Ромун среагировал, даже ещё не поняв, что он среагировал. Быстрым движением выхватив из-за спины глефу, он метнул её в голову, благо цель была очень крупная. Острие глефы, пробив голову там, где у людей находится висок, вышла с другой стороны и пришпилила голову к консоли, намертво… Повредившаяся консоль стала искрить и по всему пространству в воздухе начали мелькать странные лучи, искажалось восприятие, гул усилился до невозможности. Ромун в ужасе осмотрелся вокруг и остановил взгляд на мертвой голове.

«Что я наделал… – пронеслось у него в мыслях. – Но умирать тут я не намерен».

Ромун повернулся и бросился по наклонной поверхности обратно ко входу, через который вошел сюда. Подбежав к краю поверхности он понял, что летающие платформы, проявляющиеся лестницы начинают вести себя странно, видно повредившаяся консоль отвечала тут за все, и теперь запустился процесс уничтожения. Ромун по мере сил и возможности прыгал с платформы на платформу. Кое-как спускался по мерцающим лестничным пролетам, пока не достиг неподвижной большой платформы, которою со всех сторон окружала… пустота. И непонятно было как теперь достичь основания башни.

«Всесущий и всеобъемлющий, сейчас как раз самое время подать какой-нибудь знак», – пронеслось у него в мыслях.

«Кааг, я в низу, прыгай!» – внедрился голос в его подсознание.

– Бог?! БИК? – недоуменно произнес Ромун в пустоту.

– ПРЫГАЙ!!!

И Ромун, отринув все сомнения, уже только на инстинктах, за долю секунды до всепоглощающего взрыва, когда платформа начала разрушаться на атомы, сиганул в бездну, что разверзлась под ним…

Эпилог

– Пап, расскажи сказку, как ты был воином, – маленький Маркус залез к отцу на колени. Ромун приобнял сына и ласково потрепал по лохматой голове.

– Давным-давно, когда планеты были маленькими, а вселенная огромной, жила-была на свете раса людей. – начал рассказ Ромун. Сын удобнее расположился на его коленях и приготовился слушать захватывающую историю подвигов и приключений славной боевой тройки.

Ромун рассказывал сыну сказку, а сами мысли его опять унеслись в воспоминания о том, что произошло в момент его возвращения. С той поры прошло несколько лет… а помнилось, как сейчас.

Чудом спасший его от взрыва башни, БИК умудрился в последний момент подхватить силовым полем падающего в пропасть Ромуна и втянуть в маленький верхний лючок. Но при вылете с того разрушающегося астероида взрывной волной повредились стабилизаторы управляющего поля главного драйва. Поэтому серия прыжков космоплану была недоступна. Он дрейфовал в космосе. Ромун, при падении вниз, несколько раз сильно стукнувшийся о края платформ, еле дополз до медкапсулы и смог запихнуть уже еле послушное тело внутрь. Сколько он там пробыл, понять было невозможно.