История у костра: легенда о спасительнице - Виктория Михайловна Верченко Страница 29

– Ответь, я знаю, что ты всё ещё здесь…! – в конце Нейсиль выругалась на фальмском, стукнув по прутьям рукой.

Она упрямо сжала губы и бросилась всем своим весом на решётку, больно ударившись всей правой стороной. Она продолжала биться, словно зверь в клетке, не жалея себя. Спустя пять минут бесполезных попыток в её темницу вломилось трое солдат и связали толстыми верёвками ей сзади руки, а затем и ноги, после чего ушли.

– Мрази! Ублюдки! – закричала Нейсиль, пытаясь освободиться от путов.

– Тебя бы всё равно связали, как бы ты ни орала и не молчала, но они бы могли сделать это позже, так что ты сама виновата, – снова прозвучал тот голос скучающим тоном.

Она знала. Она прекрасно понимала, её попытки вырваться наружу были глупыми и напрасными, но её одолевал такой гнев и страх, что ей было необходимо его куда-то выплеснуть. А тем более ей нужно было привлечь внимание, чтобы этот голос ей ответил.

Нейсиль сникла, уронив голову на сырой, холодный пол. По щеке потекла горячая слеза боли и злости. Она чувствовала себя разбитой и никчёмной, жалкой. Все её способности, которые она развивала всю свою жизнь оказались бесполезными. Она бы могла попробовать залечить свою рану, которая причиняла ей огромную боль, но ей же связали руки.

– «Я не смогла защитить Фитту, настолько я бесполезна!?», – мысленно карала себя она.

Девушка бессильно всхлипнула, грудь так и разрывали рыдания. Тем временем, пелена слепоты начала спадать, что давало тонкий лучик надежды. Как не крути, каждый сильнее когда зряч, чем когда слеп. Спустя полчаса, которые ей казались вечностью, она прозрела. Теперь она могла осмотреть своё место заключения.

Действительно, её окружали четыре достаточно высокие стены из серого булыжника, сплошь поросшего мхом и плесенью от сырости, царившей в темнице. Пол был тоже из булыжника, но гораздо ровнее. У самого потолка находилось крохотное вентиляционное окошко, через которое в комнату поступал тусклый луч дневного света, не смотря на то, что за окошком лил дождь.

На стене, у которой оставили связанную пленницу, была дверь-решётка, в некоторых её местах проступала ржа. За решёткой виднелась другая стена, принадлежавшая к коридору, можно догадаться, ведущему к другим темницам.

– «Одним словом – ничего, за что можно уцепиться», – мысленно хмыкнула с горечью полуфальмийка, с омерзением поняв, что её голова лежит в грязи.

Она перекатилась на спину и с помощью кистей рук села, облокотившись на скользкую стену. Девушка перевела взгляд на свою рану чуть выше колена, которая уже успела воспалиться и немало распухнуть под порванной штаниной и жутко ныла. Сама Нейсиль осталась без плаща, в порванными, испачканными кровью и грязью рубахе и штанах, её ботинки сняли и тоже забрали. Она осталась босая.

Нейсиль пошевелила ногами и руками, проверяя, насколько сильно затянуты верёвки. Руки – очень туго, ноги – не очень. Она начала усиленно двигать ногами, надеясь совсем расслабить путы. Жёсткие верёвки больно натирали кожу, но намеренная на освобождение девушка мужественно терпела, сжав челюсти.

Через минут двадцать ей удалось настолько расслабить верёвки, что она смогла вытиснуть правую ногу из них, чуть не вывернув стопу. Левая нога вышла легко.

– «Отлично. Теперь у меня есть верёвка. Толстая, крепкая. Её можно будет использовать. Однако, руки всё ещё связаны», – обрадовалась этому шансу полуфальмийка, но снова сникла, став думать, что делать с руками, – «Если попробовать перекинуть их через голову, я выверну, а то и сломаю обе руки. Этот вариант мало подходит, однако, если перекидывать снизу, они просто не пролезут, слишком коротки. Верёвка туго затянута, у меня не получится её так же расслабить».

Нейсиль услышала, что её стражник(она была уверена, что голос принадлежал стражнику-надзирателю) идёт к ней, поэтому встала и быстро задвинула верёвку в самый тёмный угол.

Так и было: на вид молодой мужчина с чёрными короткими волосами, достаточно высокого роста устало смотрел на неё через решётку изучающим взглядом – она уверенно стояла около дальней стены. Подметил каждую деталь: лодыжки в крови без верёвки, множество грязных царапин и порезов, кровавое пятно на штанах рядом с коленом. Девушка бесстрашно взирала на него, ожидая от него каких-либо действий – вернулось зрение.

Мужчина не сделал ни движения, ожидая действий от неё.

– Как тебе удалось освободить ноги, заключённая? – произнёс он, нарушив молчание.

– Ты не отвечаешь на мои вопросы, я не отвечаю на твои, – вызывающе ответила Нейсиль, ответив ему таким же спокойным взглядом, каким он одаривал её.

Стражник хмыкнул, по его лицу пронеслась тень улыбки:

– Это местная база варнирских солдат по особому поручению короля.

– В чём заключается особое поручение короля?

– Вы.

– Почему ты беседуешь со мной? – подняла бровь полуфальмийка, выискивая что-то в лице мужчины.

– Скучно. А вчера как раз привезли новый экземпляр на мой пост.

Девушка недовольно дёрнула бровью от того, что её назвали экземпляром.

– Где та фальмийка, которую привезли вместе со мной?

– Теперь моя очередь задавать вопросы.

– Ответь.

– Не знаю. Мне вручили тебя, сказав подыскать тебе камеру. Твою сестру по несчастью я не видел.

Нейсиль сморщила нос, осознав то, что её лапала куча солдат, включая этого.

– Тебе очень больно? – начал свой расспрос мужчина.

Девушка даже забыла все слова, не ожидая такого вопроса :

– Э-э, как это тебя волнует?

– Никак, абсолютно. Как тебе уда….

– Зачем меня здесь держат и куда в итоге отправят? – перебила полуфальмийка, задав свой вопрос.

Мужчина возмутился:

– Я сейчас задаю вопросы!

– Мне наплевать. Если меня убьют, смысл тебе обо мне много знать?

– Смысл мне отвечать, если тебя убьют?

Нейсиль крепко сжала челюсти от гнева. Он её выбешивал.

– Так и быть, фальм. Тебя повезут в Гжену, – закатил глаза стражник, оперевшись о решётку плечом.

Эти слова оказались для неё страшнее, чем если бы он сказал, что её убьют. Она хрипло произнесла:

– Я хочу пить.

Мужчина невозмутимо продолжил стоять на прежнем месте:

– Меня это не волнует. Я принёс тебе воды и кусок хлеба. Как ты будешь пить и есть мне всё равно.

– У меня руки связаны, как ты предлагаешь мне пить?

– Я сказал, меня это не волнует. Я не собираюсь собой рисковать, если судить о том, что ты завалила двух солдат, один из которых сдох от потери крови, – проговорил он, усмехнувшись расширившимся глазам пленницы, – Кстати, ту верёвку в углу видно, спрячь как нибудь получше. Приятно было поболтать.

С этими словами он ушёл, оставив Нейсиль в тихом недоумении.

***

В своём тихом заточении Нейсиль проводила уже пятый день с того момента, когда пришла в