Солдаты Третьей мировой - Михеев Михаил Александрович Страница 29

Небо над Китаем. Час спустя

Мерно гудели моторы. Самолет уверенно шел на север, точнее сказать не получалось. Это бесило Полтавца, но сделать он ничего не мог. И так получил больше, чем мог ожидать. Лейтенант, этот ходячий кладезь талантов, сумел поднять самолет в воздух, но в штурманском деле не разбирался совершенно. Так что дотянуть до своих, а там – плевать, главное, куда-нибудь сесть. Что само по себе может превратиться в тот еще квест. Впрочем, в этого молокососа полковник почему-то верил.

Поляков сидел в пилотском кресле, руки – на подлокотниках, поближе к штурвалу, а глаза мутные-мутные, и видно, что хреново парню. Однако держится. Коробков занял кресло второго пилота, страхует, но ясно, что случись реально серьезная проблема, толку от него будет немного. Да и страховать пока нечего, автопилот включен. Но хоть моральная поддержка, и то хлеб. Полтавец немного понаблюдал за ними, а потом решил не стоять над душой и вернулся в салон.

Здесь было не особенно-то и тесно. Просто потому, что мало кто из китайцев захотел лететь. Когда им кое-как смогли объяснить расклады, большинство решили остаться. Воевать! А что? Оружия как грязи, бронетехника… Полтавец только головой покрутил. Выходит, недооценил он этот народец.

Так что мужчины в основном остались. Запихнули только женщин, детей да немногочисленных раненых. А вот европейцы полетели все. Ну, их понять можно – чужая война, зачем головы зря класть? Сейчас они разместились в кормовой части салона и переговаривались между собой, явно обсуждая, что будут делать дальше.

В общем-то, если б не раненые, мест свободных было бы много, но и так особо тесниться не пришлось. Заняв свое место, полковник недовольно поерзал – кресло было ему тесновато. А еще хотелось есть. Увы, самолет оказался заправлен, но о продуктах оставалось лишь мечтать.

А вообще, летело это детище китайского воздушного копираста на удивление ровно. Даже воздушных ям не чувствовалось. Поэтому, несмотря на неудобное сиденье и бурчащий живот, полковник довольно быстро задремал. В жизни случается всякое, но это не повод, чтобы портить себе нервы.

Игровая база. Это же время

Сурок ходил довольный. Такой довольный, что Леночке хотелось сунуть ему в рот лимон и хорошенько припечатать снизу в челюсть. Чтобы разжевал, значит. Хотя, конечно, парнишку можно понять. На базе не заперли, даже после случившегося на дороге происшествия лишь провели беседу и отпустили до утра. Вернулся – и второй день ходит, улыбается. Похоже, с той девочкой у них складывается, причем всерьез. Оно и понятно – смог продемонстрировать лишний раз, как он крут. Женщины любят победителей… Ну и ладно, главное, чтоб по весне, когда мотоциклы оседлают, шею себе не свернул.

Сама Леночка, когда ей вчера дали возможность прогуляться, решила не злоупотреблять. Просто зашла на квартиру, взяла кое-какие вещи да сожрала на кухне свежеприготовленную яичницу с колбасой. От казенной пищи у нее уже началась оскомина. Вроде бы и вкусно, а не то.

– Паш. Паша! Заканчивай туда-сюда маячить, надоел.

– Да и ладно, – Сурок плюхнулся в кресло. – Что ты нервная такая? Не переживай, вернется твой принц, никуда не денется.

– Угу. Это тебе хорошо…

– Хорошо там, где меня нет. Ну, ничего, я и туда доберусь. Ладно, расслабься, все будет нормуль.

– Сурков, Полякова, – в дверь просунулась голова Краба, а потом и весь он просочился, бочком. Всегда так входил, за что и получил свое прозвище. И пусть благодарит за то всех богов, иначе звали бы, например, пучеглазиком – глаза у парня тоже были запоминающиеся. Казалось, сейчас выскочат и закачаются на стебельках. – Вас тренер вызывает.

– Раз вызывает, надо сходить, – кивнула Леночка, вставая. – Паш, давай, выходи из нирваны. Нечего мысленно подруге сиськи мять, дождись, когда снова встретитесь.

– Да я…

– Ладно-ладно, не оправдывайся, – Леночка повернулась к посланцу высокого начальства и удивленно подняла брови: – Как, ты еще здесь?

Краба словно ветром сдуло. После того побоища, что они недавно учинили, связываться с «отмороженными на всю голову придурками» никто не жаждал. Тот факт, что побитые сами нарвались, как-то сам собой забылся. Хорошо это или плохо? Да плевать. В конце концов, они трое – группа усиления, а строить подопечных обязанность Волчка с Дашей. Вот пускай и крутятся, им за это, Леночка точно знала, неплохо доплачивают.

Генерал сидел мрачный, словно туча. Спрашивать у него, что случилось, смысла не было. Даже Леночке, которой он явно симпатизировал. И какова будет его реакция на вопрос, тоже гадать не хотелось. Так что причиной дурного настроения отца-командира могло оказаться что угодно, от атомной войны до рези в желудке.

Исподлобья посмотрев на вошедших, Кузнецов сделал приглашающий жест и, когда они сели, без вступления спросил:

– Ну что же, товарищи офицеры. Кого вы возьмете в свою группу третьим?

Внутри Леночки все оборвалось. Новый человек мог появиться в одном-единственном случае. Повинуясь ее неосознанному порыву, тонко-тонко зазвенела посуда, как обычно стоящая возле кофемашины. Генерал удивленно посмотрел на нее и удивленно пожал плечами – звон прекратился так же резко и беспричинно на вид, как и начался. А когда взгляд Кузнецова вернулся к Леночке, та уже взяла себя в руки и внешне была абсолютно спокойна.

– Что… с… Сережей?

Голос ее выдавал. Генерал вздохнул:

– Не знаю, связи пока нет, информация отсутствует. Но группа должна сохранять боеспособность, поэтому необходимо ввести в нее кого-нибудь еще. Кого из молодых вы считаете достойным?

– Никого, – Сурок, в отличие от Леночки, сохранял хладнокровие. – У нас есть третий, а остальные могут идти лесом. И пока точно не будет ясно, что случилось…

– Что-о? – генерал побагровел. – Ты что, не знаешь, что такое приказ?

– Знаю. Но выполнять не буду.

– Да я тебя…

– Что именно? Убьете, зарежете и закопаете? А потом выяснится, что очередное задание некому выполнять?

Генерал побагровел еще больше, но взял себя в руки. Понимал, видать, что перед ним сейчас «личности с тонкой душевной организацией» и вдобавок не всегда адекватные. Только вздохнул:

– Слышал, что незаменимых у нас нет?

– Ага, ага, – девушка, уже полностью взявшая себя в руки, чуть изогнула уголки губ. Видимо, это должно было изображать улыбку. – Будь у вас еще лет несколько в запасе – точно б заменили. А так… Товарищ генерал, мы ведь немногого просим. Не разбивать наше подразделение до того, как все прояснится, только и всего. Случись нужда, мы и вдвоем отработаем так, что небо вздрогнет. А человек со стороны нас только ослабит.

– Я, – генерал подумал несколько секунд, – могу протянуть дня три, не больше. Потом все равно придется рапортовать.

– Назначьте кого-нибудь номинально, приказом, – ухмыльнулся Сурок. Работа с финансами дала ему и кое-какие практические навыки в высоком искусстве бюрократии. – Для отчета, случись что, хватит.

– Для отчета… Ишь, умник нашелся!

– А у вас выбор-то есть?

Чего Кузнецову стоило на фоне такой наглости сохранить видимость спокойствия, знали, наверное, только Господь Бог и он сам. Пару раз глубоко вдохнув, чтоб заставить цвет лица вернуться в норму, он зло бросил:

– Не забывайте – именно мы вас создали.

– Вы знаете, – Леночка тряхнула головой, от чего ее волосы эффектно взметнулись, на миг став похожими на нимб – и упали на плечи, так, словно девушка только что вышла из парикмахерской. Все непроизвольно вздохнули – только что им было продемонстрировано искусство, доступное лишь женщинам, да и то не всяким, а о-го-го каким. – Я в детстве читала фантастику. Много и без разбора, у отца была куча старых книг…

– И что? Я не любитель этого жанра, откровенно говоря.

– Минуту терпения. Скажите, вам никогда не попадалась повесть «Ошибка инженера Алексеева»? Автора не скажу, а вот название запомнилось.

– Нет, – генерал ответил вроде бы спокойно, но на скулах едва заметно шевельнулись желваки.