Метаморфозы. Тетралогия - Марина и Сергей Дяченко Страница 3

Вот разве что покричать маме со двора… Пусть выглянет в окно…

И что?!

– Девушка, вы берете?

Она попросила масло. Расплачиваясь, рассыпала мелочь. Старичок, стоявший за ней, помог собрать монеты. Может быть, попросить у кого-то помощи?

Темный человек стоял у прилавка и смотрел на Сашку. От его взгляда у нее мысли путались в голове. Позор, но все сильнее хотелось в туалет.

Закричать «помогите!»?

Никто ничего не поймет. Никто не знает, почему Сашка испытывает такой ужас перед этим обыкновенным, в общем-то, человеком. Ну, бледное лицо… Ну, темные очки… Что же с ней происходит, когда он вот так смотрит на нее из-под непрозрачных стекол?!

Зажав в кулаке сумку с пакетом сливочного масла и бутылкой подсолнечного, Сашка пошла к выходу из магазина. Человек двинулся за ней, будто не собираясь ничего скрывать. Не притворяясь. Деловито и целенаправленно.

Переступив порог, она сорвалась с места, как спринтер. Взлетели из-под ног серые голуби. Перебежав через дорогу, Сашка кинулась, только ветер в ушах, к дому, к маме, в знакомый двор…

Двор оказался незнакомым. Сашка оглянулась – «павлиновые» деревья цвели, как всегда, и бордюр был размалеван мелками, но вход в подъезд был совсем другой, скамейка стояла не так. Может быть, это другой двор?!

Темный человек не бежал – он просто быстро шел, с каждым шагом приближаясь, кажется, на полтора метра. Сашка, обезумев от страха, кинулась в подъезд… этого ни в коем случае нельзя было делать, Сашка знала – но побежала все равно. Внизу хлопнула створка. Сашка бросилась по ступенькам наверх, но этажей было всего пять. Лестница заканчивалась тупиком запертых дверей. Сашка кинулась звонить в чью-то квартиру, звонок отдавался – ди-дон – внутри, но никто не открывал. Пусто.

Человек уже стоял рядом. Перегораживая лестницу. Перегораживая путь к отступлению.

– Это сон! – крикнула она первое, что пришло на ум. – Я хочу, чтобы это был сон!

И проснулась на раскладушке, вся в слезах, с отдавленным о подушку ухом.

* * *

– Приснится же такое…

Они вышли из дома, как обычно, около восьми. На углу купили йогурт. Сашка, будто ненароком, выманила маму на другую сторону улицы – противоположную той, где туристическое агентство.

И оказалась права. Темный человек стоял возле большого рекламного плаката с фотографией «Ласточкиного гнезда». Из-под непроницаемых очков следил за Сашкой.

– Я так больше не могу… Это какой-то психоз…

– Да что такое?

– Вон он опять стоит, смотрит…

Сашка не успела удержать маму. Та решительно свернула, и пересекла улицу, и подошла прямо к темному человеку, и о чем-то с ним заговорила; человек отвечал, не сводя глаз с Сашки. Хотя лицо его было повернуто к маме и губы шевелились естественно и даже приветливо… если бывают приветливые губы…

Мама вернулась, одновременно довольная и злая.

– Успокойся, это такой же отдыхающий, как ты. Не понимаю, чего тебе от него надо… Он из Нижневартовска. У него аллергия на солнце.

Сашка промолчала.

В обед, возвращаясь с моря, они зашли на базар, и Сашка сама внимательно проследила, чтобы не пропустить ни одной покупки. Явившись в пустую квартиру, по очереди приняли «душ» из ковшика с тазиком (воды, как обычно днем, не было) и взялись стряпать…

Вот тут и оказалось, что кончилась соль.

* * *

Темный человек сидел на скамейке у выхода со двора. Сашка увидела его, едва выглянув из подъезда.

Вернулась обратно.

Рыжий кот с рваным ухом доедал сметану из кем-то оставленной плошки. Чавкал. Облизывался. Дико смотрел на Сашку желтым глазом и снова вылизывал посудину.

Сашка стояла, не зная, что делать. Возвращаться? Идти как ни в чем не бывало? Психоз…

В подъезде потемнело. Человек в синей кепке стоял у входа, закрывая свет.

– Александра…

Она дернулась, будто ее шандарахнуло током.

– Надо поговорить. Можно, конечно, так бегать до бесконечности, но в этом нет ни радости, ни смысла.

– Вы кто? Откуда меня знаете?

Она тут же вспомнила, что мама много раз называла ее по имени – на улице, на пляже. Ничего удивительного, что он знает ее имя. Захотел – и узнал.

– Давайте сядем на лавочке и поговорим.

– Я не собираюсь ни о чем с вами… Если вы не перестанете ходить за мной, я позову… я обращусь в милицию!

– Саша, я не убийца и не грабитель. У меня к вам серьезный разговор. Определяющий всю вашу жизнь. Лучше будет, если вы меня послушаете.

– Я не собираюсь. Уходите!

Она повернулась и кинулась вверх по лестнице. К черной дерматиновой двери с номером «двадцать пять».

На втором этаже все двери были рыжие. С тусклыми стеклянными табличками, и на них совсем другие номера. Сашка обомлела.

За спиной негромко звучали шаги. Темный человек поднимался по лестнице.

– Я хочу, чтобы это был сон! – крикнула Сашка.

И проснулась.

* * *

– Мама, какое сегодня число?

– Двадцать четвертое. А что?

– Но ведь вчера же было двадцать четвертое!

– Вчера – двадцать третье. Так всегда на отдыхе – числа путаются, дни недели забываются…

Они спустились во двор, в безветренное и белое, будто молоко, душистое утро. «Павлиновые» деревья стояли неподвижно, как две розовых горы с цветущими на них абрикосами. Веселая толпа пляжников текла вниз по Улице, Ведущей к Морю. Сашка шла, почти уверенная, что это снова сон.

У туристического киоска стояли, изучая маршруты и цены, молодые супруги. Их мальчишка – жвачка в зубах, колени в зеленке – примерял очки для подводного плавания. Темного человека не было нигде, но ощущение сна не проходило.

Они купили кукурузы. Сашка держала ее, теплую, пока мама вытаскивала из сарайчика и устанавливала на камнях прокатный шезлонг. Мягкий желтый початок пропитался солью, кукурузные зернышки, не успевшие огрубеть, таяли во рту. Огрызки сложили в полиэтиленовый кулек, и Сашка вынесла его к урне у входа на пляж.

Темный человек стоял далеко, в толпе. Смотрел на Сашку из-под непроницаемых очков.

– Я хочу, чтобы это был сон, – сказала Сашка вслух.

И проснулась на раскладушке.

* * *

– Мама, давай сегодня уедем.

Мама от удивления чуть не выронила тарелку:

– Как? Куда?!

– Домой.

– Ты же так рвалась… Тебе что, здесь не нравится?

– Я хочу домой.

Мама пощупала Сашкин лоб.

– Ты серьезно? Почему?

Сашка неопределенно пожала плечами.

– У нас билеты