Открывашка в другие миры - Ольга Прусс Страница 30

– Катастрофа, да, я помню. Очень удобно ссылаться на тех, кого не существует, Пермяков. Вот только и версию твою подтвердить, выходит, некому.

– Я говорю правду… – прохрипел я, задыхаясь. От недостатка кислорода в пережатом горле перед глазами начали плясать черные точки. Фигура стоявшего напротив человека стала расплываться, кажется, жить мне оставалось уже недолго.

Но в планы похитителя, похоже, моя скоропостижная кончина не входила. Решив не дать мне окончательно загнуться, он произвел с веревками какую-то манипуляцию, и я со всего размаха рухнул на колени. Руки по-прежнему остались вздернуты вверх, но петля на шее, наконец, ослабла. Разинув рот и кашляя, я отчаянно пытался продышаться. Патлатый, подойдя вплотную, схватил меня за волосы и, задрав мою голову, заставил посмотреть на себя.

– Ты жив, пока я позволяю тебе жить, это понятно?

Сказав это, он от души врезал кулаком мне в челюсть. Рот моментально наполнился кровью. Сплюнув ее на пол, я провел языком по разбитым губам, и прошептал:

– Куда уж доходчивее…

– Тогда продолжим, – кивнул пленитель, и вытащил из-под своей распахнутой куртки мою Открывашку! – Вот эта штука, – он потряс ей перед моим лицом, – была привязана к твоему поясу. Потрудись-ка объяснить, что ЭТО? Тоже какой-то хитрый элемент, необходимый для парашютного спорта?

Не отводя глаз от прибора, я судорожно формулировал ответ. Мне только б до него добраться, ну а там…

Цепочку мыслей по возможности завладеть открывашкой прервал раздавшийся внезапно звонок сотового. Патлатый, подойдя к стене и облокотившись локтем о пустую полку, выдернул из нагрудного кармана телефон и недовольно буркнул:

– Ну что там у тебя еще?.... Можно подумать, он такой тяжелый!… Чего?… Пришел в себя?! Ладно, щас подойду.

Нажав отбой, пленитель задумчиво посмотрел на меня:

– Очнулся твой дружок. А я, уж было, записал его в покойники. Ну что ж, пойду с ним побеседую. А ты пока, Андрей Пермяков, водитель и простой путешественник, молись, чтоб ваши версии совпали. В противном случае, ты можешь догадаться, что вас ждет.

Быстрым шагом покинув сарай, патлатый хлопнул за собой дверью. Открывашка осталась лежать на полке! Я бросил быстрый взгляд на Полю. Словно прочитав мои мысли, ее глаза налились решимостью. Надежда на спасение внезапно стала осязаема.

Глава 21. Чертова Параллель. Часть 2.

– Поля… ты как? – прохрипел я, глядя на девушку, которую после ухода патлатого словно подменили. Перевернувшись на живот и подтянув под себя ноги, она кое-как смогла подняться на колени и, обдирая кожу о шершавые доски, мыча при этом сквозь кляп что-то невразумительное, поползла ко мне. Я решил не отставать от нее в ловкости, и ухватившись руками за веревки, обмотанные вокруг моих запястий, попытался подтянуться. Раненая нога не слушалась, начиная от бедра и до кончиков пальцев, чувствительность в ней полностью пропала. Если раньше думать мне об этом было некогда, то сейчас при мысли о возможности остаться инвалидом, меня охватил ужас. Петля на шее от моих действий снова ощутимо затянулась. Поняв, что дергаться мне противопоказано, я затих, и затравленно посмотрел на Катю. Приблизившись вплотную, она с тревогой вглядывалась мне в лицо, переводя свой взгляд на мою ногу и обратно, видимо, догадавшись о причине моих опасений.

– Фляф… – промычала она, и я вопросительно мотнул головой, не понимая, что она говорит. – ФЛЯФ! – требовательно повторила Полесова, внезапно уткнувшись носом мне в ухо и потеревшись о щеку. – Фафаги фнясь!

Поняв, наконец, чего она хочет, я аккуратно зубами зацепил ткань, перетягивающую лицо девушки. На освобождение Кати от кляпа ушло ощутимое количество времени. Нам все никак не удавалось приладиться, то она отворачивалась не в ту сторону, то я тянул не туда… После нескольких неудачных попыток мне удалось, наконец, стащить кляп девушке на подбородок, измазав ее щеку своей кровью, и задев при этом губами ее губы. Ситуация, в которой мы оказались, была совершенно далека от эротизма, но, несмотря на это меня всего словно пронзило током. Я хотел что-то произнести, но Поля, не обращая ни на что внимания и согнувшись пополам, внезапно потянулась лицом к моим брюкам, от чего я совершенно ошалел.

– Катя.. ты… ты что там делаешь?? Мне кажется, сейчас не время, – забормотал я, пытаясь разглядеть, что эта рыжая макушка затеяла сотворить с моим поясом, но почувствовав, что там происходит вовсе не то, о чем я подумал, сконфуженно замолчал. Катя, впившись зубами мне в брюки, ухватилась за кончик вдетого в них шнурка, и вытянув его наружу, плюнула на пол.

– Идиот! – прошипела она, испепеляя меня взглядом. – Детали своей формы надо знать, кадет!

Я не нашелся, что ответить, только с пылающими от стыда щеками следил за ее действиями. Упав на спину и ловко выкрутившись, Поля протянула свои руки через ноги, так, что наручники у нее теперь оказались спереди. Поднеся к замкам шнурок, она произвела с ним какую-то манипуляцию, и я заметил, как из его конца с одной стороны выщелкнула иголка. Издав тихий победный клич, девушка спешно начала освобождаться от браслетов.

Должен признаться, что давно уже не чувствовал себя таким конченным дебилом! Это ж надо было догадаться вживить отмычку в шнуровку спортивных брюк! Об этой особенности собственной формы мне и правда надо было знать, но только в подобные тонкости посвящать новичка никто не подумал. Сгорая от стыда и от досады, я отрешенно смотрел на то, как Катя, чуть поморщившись, скинула с себя наручники, а затем и развязала ноги. Поднявшись и отряхнувшись, она с победным выражением лица повернулась ко мне:

– Ты сам-то как, живой, Пермяков? Выглядишь паршиво.

– Бывало и получше, – буркнул я, насупившись. – Но все равно спасибо, что спросила.

Хмыкнув себе под нос, Поля стала возиться с моими веревками. Вскоре я почувствовал, как узлы ослабевают, а затем и вовсе смог опустить, наконец, затекшие и стертые в кровь руки. Сдернув с шеи ненавистную петлю и опираясь о Катино плечо, я попробовал подняться, но попытка успехом не увенчалась. Непослушная левая нога подломилась в колене, и я безвольно рухнул на пол, чудом не утянув за собой капитана.

– Твою ж мать… – выругался я сквозь зубы, усаживаясь, и пытаясь растереть неподвижную конечность руками.

– Давно ногу не чувствуешь?

– Да черт ее знает… Не помню… Как в себя пришел, вроде уже не ощущал ничего…

– Похоже, интоксикация началась! И все-то