Как искорка удачи - Мара Вульф Страница 30

Я отвернулась, когда Скай и Фрейзер направились к кладбищу: им, видимо, ничего другого не оставалось, потому что мы не хотели уходить.

– Есть ли какие-то новости от Кассиана? – спросила я у королевы, понимая, как нетерпеливо прозвучала эта фраза. Почему он не выходил на связь? Неужели не понимал, что мы переживаем? Этот мужчина доводил меня до белого каления даже тогда, когда его не было рядом.

– Он прислал сообщение, – ответила она к моему изумлению. Я тут же испытала бесконечное облегчение. – Он не потерял след Дэмиана, но пока не может его отыскать. Он просил передать тебе привет.

Привет?! Я что, его мать, тетя или бабушка? Мне хотелось что-нибудь сломать. Привет!! Если он мог отправлять послания, почему нельзя хотя бы пару строчек мне посвятить?

Я молча развернулась и отправилась в дом. Что бы я сейчас ни сказала, позже об этом точно пожалею.

Элизьен последовала за мной в коридор.

– Элиза, это очень ответственное задание. Он не может позволять себе отвлекаться.

Теперь меня считали помехой. Что может быть лучше. Я стиснула зубы, чтобы не выплеснуть на нее весь свой гнев. Она бы сочла меня тупой стервой, которая понятия не имеет, о чем идет речь. Но я все прекрасно понимала. Мне следует пойти в свою комнату и успокоиться.

На губах Элизьен заиграла улыбка. Она наверняка прочла мои мысли.

– Мужчины часто не думают, как сильно мы о них переживаем, – сказала она, погладив меня по руке. – Но это не значит, что они не любят нас или что мы им безразличны.

Вероятно, не значит. Но он даже не попрощался со мной. Не рассказал мне о задаче, которую взвалил на себя. Я старалась не думать о том, что все это значило. Не хотела впадать в пучину чувств только потому, что он ушел, не сказав ни слова. Хотя страх и неспособность что-то сделать, на которые он обрек меня, очень расстраивали. Наша любовь была такой хрупкой и подвергалась стольким опасностям. Неужели он не подумал о том, как сильно мне хочется, чтобы он хотя бы раз показался передо мной?

Бабуля вышла из кухни с вазой, наполненной белыми тюльпанами. За последние несколько недель они с Элизьен стали подругами. Воспоминания об Эльдорине, которые королева вернула бабушке, удивительным образом связали их обеих. В другом мире они могли бы стать родственницами. Какая странная мысль. Тогда я никогда бы не родилась.

– Кстати, ты должна знать, что я никогда не возражала против ваших отношений, – сказала Элизьен, заставив меня удивиться. – Как я могла. Ты такая храбрая девушка. Но я понимала его безусловное желание вернуть себе зрение, и потому думала, что если я заставлю его жениться на Опал, то ему будет проще. Я была совершенно не права и хочу извиниться перед тобой.

Как много интриг и недомолвок. И все за мой счет. Но она, по сути, тоже делала только то, что считала правильным.

– Я никогда не возражала против того, чтобы он любил тебя, – поспешно продолжила она, будто это давно тяготило ее сердце. Крайне сомнительная тема для разговора, учитывая, что мы стояли в нашем узком коридоре. – Я просто считала это не особенно разумным. Надеюсь, ты когда-нибудь простишь меня. Я думала, что так будет безопаснее для вас обоих.

И почему, собственно, никто не подумал о том, что я сама знаю, как для меня будет лучше?

– Он никогда по-настоящему не боролся за меня, – подметила я с чрезмерной горечью в голосе. – Речь всегда шла только о его чувствах и о том, что для него значит наша любовь. Какую жертву он должен принести ради нее.

Элизьен кивнула.

– Разум всегда мешает нам. Он помешал нашему совместному будущему с Майроном. Ты должна спросить у себя, чего хочешь ты.

Бабушка схватила меня за руку и сжала ее.

– Если ты простишь его, – сказала она, – а я не хочу уговаривать тебя сделать это, то ты должна простить его. Нельзя обвинять его за то, какой он. Все это придется оставить позади, – настойчиво добавила бабуля. – Если не сможешь сделать это, то лучше забудь о нем. Тогда ваши пути разойдутся, и это будет самым верным решением.

Смогу ли я так поступить? Разве я не заслужила большего? Мужчину, который будет любить меня и которого я буду любить в ответ без постоянной необходимости доказывать свои чувства?

– Прощение – самый сложный урок, который нужно усвоить в жизни, – безжалостно продолжала бабушка. – Потому что простить – значит проглотить собственные гордость и страдания. Но это единственный способ начать все с чистого листа.

Почему они постоянно говорят мне об этом? Разве я не простила его давным-давно? А может, и нет. Если бы простила, то верила бы в его любовь ко мне. Не требовала бы писем. Но это было проще сказать, чем сделать. Девушки время от времени нуждались в очевидных доказательствах любви, не так ли? Неужели я оказалась устроена сложнее, чем Скай, Солеа или Джейд?

В комнату вошли Фрейзер и Скай. Его рука лежала на ее плече. Видимо, он переступил через себя, и Скай постаралась оставить свое горе позади. Мой друг улыбался. Выглядел счастливым. Я хотела того же для Кассиана.

Скай резко обняла меня.

– Ты лучшая подруга во всем мире, – прошептала она на ухо. – Я бы никогда не осмелилась сделать к нему шаг. Точно не после того, что я наговорила.

– Он тебя любит. Ты ведь знаешь.

Скай кивнула.

– Я этого не заслуживаю.

Я крепко обняла Скай.

– Конечно, заслуживаешь. Мы все заслуживаем. Просто постарайся его больше не подводить.

– Не буду. Обещаю.

Я была счастлива, что хоть одна проблема в моей жизни разрешилась без лишних драм.

Глава 8

В ту ночь я спала еще хуже, чем в предыдущую. Какая-то необъяснимая тревога мешала мне заснуть. На самом деле я должна была быть более спокойной, ведь Фрейзер и Скай помирились. Они отправились в дом Скай, и хотя мне хотелось, чтобы у них все было хорошо, теперь я чувствовала себя куда более одинокой, чем когда-либо. Я знала, что Кассиан любит меня, что мы оба сожалеем об ошибках, которые совершили, и травмах, которые нанесли друг другу. Но понимать что-то разумом – далеко не гарант того, что и сердце получится в этом убедить. Особенно если оно так давно не получало вестей. Я встала с кровати и натянула спортивные штаны и одну из толстовок Финна, которые постоянно таскала у него только потому, что они были очень удобными. Меня