Кхаа Тэ - Дарья Согрина – Друк Страница 32

Меус скрестил руки на груди и, склонив голову на бок, о чем-то призадумался. У него тоже были секреты от брата. И он опасался проговориться о них. Деревенька, куда завтра направится отряд ищеек Псилона, была местом, откуда родом девушка с Ярмарки.

– Тебе известно имя дочери Дрита? – осторожно поинтересовался он.

Псилон кивнул.

– Тара Рин.

Меус почувствовал, как у него перехватило дыхание, но виду не подал, что его что-то встревожило.

– Ты когда-нибудь слышал о ней?

Черноволосый чародей покачал головой, стараясь сохранить непроницаемое выражение лица. Ему стоило огромного труда, не выдать бурлящих эмоций, наполнявших его душу.

– Мне незнакомо это имя, – солгал он, – и я крайне удивлен, что у нас под носом поселилась дриада. А ты, как проведал про нее?

Псилон хмыкнув, пригладил усы.

– Мне наша старая знакомая о ней рассказала. Я, было, подумал, что эти сокрушительные молнии и остервеневшие ветра ее проделки. Но даже я, порой ошибаюсь.

«Конечно! Демонесса дружила с Тарой и Мариен. Изворотливая и коварная бестия! Сдала Псилону лучшую подругу», негодующе подумал Меус, а вслух произнес:

– И, что нового тебе рассказала Табора?

Псилон усмехнулся и, отойдя от окна, уселся в огромное черное кресло, обитое бархатом. Он жестом предложил брату присоединиться к нему. Черноволосый чародей без промедления принял приглашение.

– Одним словом ничего путного, – поморщился волшебник. – Мне удалось лишь выведать про дриаду, да про то, что эта чертовка, что-то здесь ищет. Я бы отдал все, лишь бы узнать, что именно ее привело в Мендарв. Как я и предполагал – у нее весьма могучий покровитель. Она его боится пуще, чем меня или Моргана.

– Поглоти ее пучина Аборы! Ты наверняка даже не попытался выведать имя этого таинственного благодетеля.

Псилон иронично улыбнулся и потер крючковатый нос.

– Попытался, но она предпочтет умереть, нежели выдаст его. Но я узнаю, кто содействует ей. Узнаю, даже если мне придется отправиться к древним богам за ответом.

Меус сложил руки в замок и нервно постукивал указательными пальцами. Что-то происходит в Нирбиссе. А он, как последний идиот, затаился в Мендарве и ждет, пока наступит полоса мрака.

– Значит, в великую и ужасную колдунью демоница не намерена играть. Хоть это радует. Может, мы раньше отыщем вещь, что ей так необходима? Если информация или предмет окажутся в нашей власти, то мы сумеем совершить весьма выгодный обмен, не находишь?

Псилон кивнул и рассмеялся.

– Дорогой брат, смотрю, тебя в последнее время посещают мудрые мысли.

Меус тоже улыбнулся, но его улыбка была горькой. Он перестал перебирать пальцами и его взгляд скользнул к окну, где через стекло виднелось розовеющее небо. Солнце являло свой лик Мендарву.

– Тебе не приходила в голову мысль, что Табора воскресла и получила поддержку от кого-то, обладающего бескрайней властью. Возможно ренегата, как и мы.

Пришел черед мрачнеть Псилону.

– Не думаешь ли ты, что Он тоже жив?

Меус поднялся с кресла и, подойдя к окну, распахнул его. Свежей утренний воздух ворвался легким шлейфом в комнату, рассеяв густое напряжение.

– Я не провидец, – ощутив комок в горле, пробормотал черноволосый волшебник. – И я не стану утверждать, что Он до сих пор где-то скрывается. Я лишь предположил, что Он мог, как и мы прикинуться погибшим. И если так оно и есть…

Лицо Псилона побледнело, слившись с белоснежными волосами и бородой. Он громко ударил кулаками по деревянным подлокотникам и вскочил с кресла.

– Он мертв! – воскликнул гневно маг. Его голос, словно звон колокола, разнесся по спящему Форгу. – Мертв, как Кхаа Лаур, Дейра и Ниамэ! Мертв, как Архес! Мертв, как ядовитые болота Крока!

Меус любуясь коралловыми цветами города, окрашенного лучами просыпающегося небесного светила, даже не обернулся в сторону брата. Псилон мог сколько угодно вопить, что Он сгинул в объятия Дероды, но от его криков, ничего не менялось. Скребущее и неприятное предчувствие уже цепко впилось в душу и разум черноволосого капеллана.

Псилон покраснев от распираемого негодования, подошел к окну и вдохнул полной грудью утреннюю свежесть, дабы успокоиться.

– Нам не стоит упоминать его.

– Согласен, – кивнул Меус. – Я надеюсь, что ты здраво рассуждаешь и осознаешь, что если Нирбиссу грозит беда, и в этом не замешан Айлас…

Псилон испугано шикнул на брата, словно боялся, что имя, произнесенное вслух, способно вызвать призрак из обители Темноликой. Но Меус не придал этому значения и продолжил:

– … то это знаменует лишь одно – на материке появился могущественный и опасный чародей, который заручился поддержкой иллюзорных демонов или самих Создателей.

– Хватит!!! – свирепо воскликнул маг. – Хватит нести несуразицу и ныть! Ты мне напоминаешь несчастного котенка, оказавшегося в водовороте!

Меус удивленно вскинул брови и взглянул на брата. Давно он не видел его в таком гневе. Его всегда раздражали разговоры о непутевых родственниках, но сейчас он явно перешел все границы.

– Я не помышлял расстраивать тебя, растерзай меня морской киркан, – тихо проговорил волшебник. – Я поделился с тобой своими предположениями.

– Вот что я тебе скажу, Меус, – все еще кипя от ярости, прорычал Псилон, – Если этот гаденыш вернется, или кто-то похожий на него возжелает начать кровопролития, то пусть! Пусть воюет с эльфами, гномами, русалками и с прочими нелюдями! Он может даже Магистров всех перебить поодиночке или же скопом – мне все равно! Но чтобы не задумал этот таинственный и коварный мерзавец, Мендарв – я ему не отдам!

Меус молча кивнул. Псилон был слишком самоуверен. Нависни сейчас над страной людей реальная угроза, недолго бы продержались королевские войска, да храмовники, снаряженные слабыми амулетами. Магия с каждым годом совершенствовалась, но не здесь, не в Мендарве. Если бы братьям Вэинарисс выпала возможность отыскать древние рукописи волшебников былых эпох, тогда можно было, не беспокоиться о безумных и могущественных недругах.

– Уже почти рассвело, – невозмутимо произнес Меус. – Мы должны уделить несколько часов сну. Тивар ждет нас к полудню, и ему не следует знать, что нас тревожат какие-либо иные заботы, нежели те, что касаются ордена Тарумона Милосердного.

Псилон, поджав губы, сверкнул глазами. Злоба подобно гейзеру клокотала внутри него.

Меус тихо прошелестел полами одеяния, подойдя к двери. У самого порога он обернулся.

– И сними заклятье тишины. Наша беседа окончена, а если прислуга или стража не услышат твой громогласный храп, то точно что-нибудь заподозрят. Как нам повезло, что во дворце мы единственные храмовники, и не один чужой медальон не уловит твою магию.

Черноволосый капеллан покинул опочивальню брата, плотно прикрыв за собой дверь. Псилон все стоял у окна, глядя, как фонарщики тушат одну за другой уличные масляные