Азурмен. Рука Азуриана - Гэв Торп Страница 32

Опять повисла тишина. В последующие безмолвные мгновения лорд-феникс мечом и сюрикенами успел сразить дюжину людей. Их кожа, покрытая татуировками, превратилась в лохмотья под стать тряпью и униформе, которые они носили. Расчлененные трупы растянулись в кровавых лужах около его ног. Другие эльдар слушали их разговор, и без какого-либо прямого приказа или согласия десяток отрядов аспектных воинов отступал по велению экзархов, которые отвечали на зов Азурмена.

— Хорошо. — Напряженный голос Гиландриса был холоден. — Веди врагов на борт и уничтожь их. Когда починка закончится и мы отбросим людей от линкора, я разбужу Неридиат и подготовлю ее к отлету.

— Именно так все и будет.

Гиландрису не нужно было отдавать приказы или как-то с помощью слов сообщаться с войском. Новая стратегия разошлась по эльдарской армии со скоростью мысли, и через мгновенья контратаки и сдерживающие удары сменились быстрым отступлением.

Первыми отступали тяжелые орудия под защитой кордона аспектных воинов и гвардейцев, а затем и они убегали к линкору, прикрываемые выстрелами Темных Жнецов и гравитанков. Люди заполняли разрывы между армиями, словно воздух, охватывающий вакуум, и мчались к перекрестному огню, который вели меньшие орудия линкора, «Соколы» и кружащие эскадры гравициклов и «Випер». Пока Азурмен руководил отступлением, люди умирали десятками.

Отряд за отрядом они бежали по посадочным трапам, которые дугой спускались от «Цепкой молнии». Широкие стыковочные отсеки нижних палуб корабля были открыты для гравимашин.

И тут орудия умолкли.

Люди приливной волной гнались за своими врагами по корабельным трапам. Они вбегали на борт «Цепкой молнии», не заботясь о том, что их там ждало, и расползались по ней, подобно яду, расходящемуся по венам.

И тогда эльдар ударили с новой силой, начав следующую череду убийств.

IX

Он не слышал ее, но зато ощущал. За время, проведенное в одиночестве, он отточил как физические чувства, так и психическое восприятие. В новой вселенной царили эмоции и чувства, которые он улавливал, словно находясь между реальным и нереальным. К такому выводу он пришел после долгих наблюдений за миром с высот храма. Бесконечно тянущиеся дни и ночи он мысленно блуждал по другим местам, освободив от оков свой разум, как и во время возвышения по дереву грез.

Она бежала.

Бежала сломя голову за несколько улиц отсюда. Она сначала бездумно мчалась куда глаза глядят, а те, что преследовали ее, были у нее на хвосте. Их переполняла охотничья хмель, подпитываемая жадностью и желаниями, которые пылали подобно огню, озарявшему собой весь город.

Он рассеял свою душу и слился с городом, наконец услышав ее тяжелое дыхание и животные визги стаи гонителей. Ее страх походил на струю прохлады, бегущую по извилистым улочкам. И хотя она сворачивала в переулки, петляла и запутывала следы, они не теряли ее психического запаха, который манил их невинностью и чистой, подобно крови, привлекающей гончих.

Как раз крови они и хотели. Крови и страха. Ее крови и ее страха.

Многие из них сгинули в Паутину, где демоны были не так могучи. Здесь, в межмирье, где переплетались жизнь и смерть, адские твари чувствовали себя как дома. Они захватили весь город, и он решил не мешать им. Демоны властвовали везде, кроме храма Азуриана и садов Иши. Они ощущали там древнюю силу и не приближались к ним, хоть планета и находилась в их царстве.

Демоны превратили город во дворец удовольствий, в котором они обращали и перекраивали утехи немногих оставшихся жителей в муки, захлестывающие органы чувств развратом и дикой энергией Хаоса.

Он никогда прежде не размышлял о Темных богах, которые всегда были мифом, чем-то далеким и невероятным. Как и Война в небесах, истории о них казались полуправдой, легендой, приправленной ложью.

Однако сейчас боги Хаоса стали пугающей и смертоносной реальностью. Со временем он осознал природу того, что случилось с его народом. Он жил в самом сердце существа, которое эльдар произвели на свет и которое стало для них божьей карой, пронесшейся по всей Галактике. Он по-прежнему ощущал монстра, что присосался к его душе, вытягивал его жизненные силы и существовал благодаря проклятию эльдар, угнездившемуся в нем.

Бог сформировался из порочности и жажды, утоленных и неутоленных желаний, обожания и страсти быть обожаемыми. Его породили распущенность всей звездной империи и переход к открытию новых ощущений для собственного тела и разума, да такой быстрый и резкий, что даже экзодиты, давно предсказавшие грядущую погибель, не знали наверняка, какой катастрофой все закончится.

Мыслями он вернулся к девушке. Страх стал, подобно копью, направлять ее передвижения. Он разгадал ее замысел отыскать себе убежище, в котором она когда-то уже была.

Она поднялась к колоне и нашла спрятанный в ней замок, после чего боковая дверь открылась с щелчком, который эхом отразился от стен храма.

Слишком поздно. Они уже заметили, как она пробралась в святилище.

Она обнажила для них его сокровенное место, нарушила его покой.

Он сбегал по лестнице, чтобы остановить и прогнать девушку, но, когда эльдар достиг вестибюля и посмотрел на ее до смерти перепуганное лицо, он понял, что не бросит ее.

Преследователи настороженно вошли внутрь, сбитые с толку разреженным воздухом храма. Царящее здесь спокойствие смутило их, и они, будто псы, стали принюхиваться. Одеждой им служили обрывки брони и ткани, а в руках они держали длинные клинки. Их кожу в качестве украшений пронзали крючки и шипы.

Вдруг женщина с красными волосами, которые торчали иголками из ее головы, зарычала на них, не отрывая от двоих свои безумные голодные глаза.

— Кто ты? — потребовала она, направив на него изогнутый кинжал.

Он взглянул на Фараетиль, а затем снова на женщину.

— Азурмен. Рука Азуриана.

19

Манья все не унималась, постоянно взвизгивая от страха. Пока вражеские снаряды били по обшивке корабля, грохот и гром проносились по всей «Цепкой молнии», а коридоры заливал шум криков и выстрелов. Однако не только это так сильно тревожило дитя. Корабельная матрица кипела от боевых мыслей и убийственных импульсов аспектных воинов и от боязни и отчаяния экипажа. Что еще хуже: психический круговорот обуяли дикая ярость и слепое невежество неприятелей, чей разум, подобно несчетному числу камней, колотил по стеклу матрицы, повреждая ее своей безграничной жестокостью.

Так много людей бушевало на борту корабля, что их животные, низкие желания и импульсы затапливали разум судна, подобно приливной волне, которая крушит прибрежные поселения. Взрослые