История у костра: легенда о спасительнице - Виктория Михайловна Верченко Страница 33

Через пару минут он вернулся:

– Есть одна лавка неподалёку. Гженка сказала, откроется в 8:00. Думаю, хозяин не обидится, если мы одолжим у него парочку одёжек, как думаешь?

С этими словами он снова загрузил себе на спину Нейсиль, прижал к себе Фитту и завернул на другую улицу. Спустя несколько минут ходьбы, они остановились около весьма богатого деревянного домишки с вывеской «Торговая лавка Увиир: осень-зима и всё что нужно».

Жассиан, покопавшись с замком на двери минут пять, внёс в дом обеих девушек. Фитту он уложил на пуфик для примерки обуви, а Нейсиль поставил на ноги.

– Иди поищи себе там рубаху какую-нибудь и юбку, а я пока поищу для тебя шубу, шапку и сапоги, – велел он и подошёл к вешалкам.

Нейсиль ушла в стеллажи, где располагались повседневные необходимые вещи, например, нужная девушке рубаха. За всё это время девушка только сейчас поняла, насколько она закоченела от холода: по ощущениям на улице было градусов –10.

– «Мне бы помыться», – подумала она, беря в руки приятную ткань серой рубахи.

Она помотала головой:

– «Сейчас не до этого».

Вспомнив про свою больную ногу, на которой так и не зажила рана, она быстрее стала искать одежду.

Взяв первую попавшуюся рубаху и трёхслойную юбку (хотя она хотела штаны, но увы не нашла своего размера), полуфальмийка ушла за стенку и быстро переоделась, сбросив с себя пропахший нечистотами балахон и подлечив своими исцеляющими руками рану. Она попыталась распутать и причесать пальцами спутавшиеся в большие колтуны волосы, что оказалось напрасным, поэтому тут же оставила это дело. Как только она вышла, Жассиан вручил ей толстый полушубок, шапку с меховыми варежками и кожаные сапоги с шерстяным начёсом внутри.

Натянув на Нейсиль все эти одёжки, которые к удивлению парень подобрал впору, они вместе одели почти также Фитту и выкрались из магазина.

– Нейсиль… – прозвучал хриплый шёпот, отчего полуфальмийка, держащаяся за плечо Жассиана, чуть не упала, запнувшись о собственную ногу.

Нейсиль прильнула к Фитте, всё ещё находящейся на руках парня, которого пришлось остановить, и поспешно произнесла на фальмском:

– Я здесь, милая, я с тобой!

– Где мы? Кто меня несёт? – снова прошептала фальмийка, посмотрев наверх, и испуганно поёжилась, увидев недовольное лицо Жассиана над собой.

Нейсиль успокаивающе погладила подругу по голове. Ставшие костлявыми руки дрожали от слабости, но девушка не подала виду на то, что ей самой очень плохо, и искренне улыбнулась:

– Не волнуйся, всё хорошо. Мы выбрались, мы спасены! Познакомься, это Жассиан, наш спаситель. Фи, у тебя жар…

Она нахмурила брови, смотря на слишком бледную Фитту.

– Что вы там про меня говорите на своём языке? Может быть пойдём уже? – вник в разговор парень, посмотрев на Нейсиль, – Кстати, идти не сможешь, зелёная?

Он перевёл взгляд на фальмийку. Та замялась, не зная, что ответить, но Нейсиль ответила вместо неё, снова перейдя на варнирский:

– Не сможет, у неё жар. И кстати, её зовут Фитта, а не «зелёная». Если тебе тяжело, я понесу её.

Жассиан фыркнул, продолжив идти:

– Ты не сможешь сейчас и два шага без меня сделать. Идём, Нейсиль, нельзя стоять. Замёрзнем.

– А куда мы? – поинтересовалась Фитта, высовывая нос из-под шарфа.

– Я голоден. Вы тоже. Поэтому, предлагаю зайти подкрепиться. Я знаю как раз здесь одно заведение неподалёку, доберёмся как раз к открытию, – ответил он, шагая по улице.

Нейсиль спешила за ним, цепляясь за его плечо:

– Жассиан, откуда ты знаешь эти места? Как ты так хорошо ориентировался в той тюрьме?

– Я жил в этом городе в прошлом году. И работал там.

– Разве ты гженец? – удивилась она, выискивая в лице парня суровые гженские черты.

– Нет, не гженец. Но по-твоему иностранец не может работать не на своей Родине? – поднял брови Жассиан.

– Как ты смог проникнуть на корабль?

– Притворился одним из них. Достаточно вопросов, ты так быстрее устанешь.

Нейсиль замолчала, угрюмо став следить за своими ногами. Каждый шаг сопровождался тихим скрипом снега, и она заслушалась, впав в некую умиротворённость.

– Жассиан… – снова заговорила она, через некоторое время молчания, казавшееся ей неловким.

– Просто Жас, – произнёс парень, оглядываясь на полуфальмийку.

Та улыбнулась, продолжив:

– Хорошо, Жас. Спасибо. Спасибо тебе за то, что спас нам жизнь. Надо было сказать это сразу же после того, как мы вышли из того здания. Жас, я тебе безумно благодарна, но почему? Ответь, почему ты решил нас спасти? Ты поплыл ради нас в Гжену, рисковал жизнью… и при этом всём лишился работы.

Жассиан улыбнулся, хмыкнув:

– Знаешь, нужно выручать своих сородичей в какой-то степени…

– Сородичей? В какой-то степени…? – сразу прервала Нейсиль, подняв брови.

– Мой отец был твоим сородичем.

После этих слов наступила минутная тишина, после чего прозвучал восторженный возглас девушки:

– Так ты наполовину фальм, наполовину человек? О боги! Почему ты не сказал об этом раньше?

– Почему тебя это так волнует? Ну сказал бы. И что? Я совсем не знал своего отца. Мама бросила его, забрав с собой двухлетнего мальчика – меня, в Варнир к своим родителям. Я не понимаю ни слова на вашем языке, у меня нет особых способностей от вашей расы. Я не унаследовал ничего от своего отца, даже заострённых ушей. Я – человек с умершим геном фальма. Вот и всё, – с невозмутимым спокойствием проговорил он, хотя было видно, что ему было очень неуютно говорить эти слова.

– Мне кажется, ты унаследовал от своего отца неплохую черту фальмской расы – привлекательность, даже красоту, – на этих словах парень громко фыркнул, закатив глаза, – Нет, ну, а что? Я честно тебе говорю. Ты красивый. И кстати, я так удивилась, потому что я тоже полуфальм. Моя мама была фальмийкой.

– По тебе и не скажешь. Выглядишь, как истинный фальм, – Жассиан чуть приподнял брови, немного показав своё удивление.

– Не соглашусь. У меня маленькие уши, а также я слишком высокая и большая для фальмов. Посмотри на Фитту – она вот чистокровная, настоящая фальмийка! Но да, мне повезло больше, чем тебе. Я как раз пошла в маму. От папы так, мелочи. Знаешь, в детстве, когда была маленькой, думала, что я одна такая на свете – наполовину человек, наполовину фальм. Что ж, детские опасения растворились. Но Жас, у меня вопрос: почему ты