Последняя битва - Лея Стоун Страница 34

Свобода воли.

Я уставилась на его руки.

– Ты говорил, что для меня есть какой-то подарок.

Он указал на золотые врата, и я проследила за его взглядом. Ангелы расступились, пропуская вперед моего ангела-хранителя – Берни. Рядом с ним был… мой отец.

Я бросилась к нему, прижимая раненую руку к груди. Золотистый призрак выглядел моложе и здоровее, чем я помнила, но это точно был мой отец.

– Папа! – всхлипнула я, подбегая к вратам.

Отец шагнул навстречу ко мне, и я резко затормозила, прежде чем врезаться в него. Как только его призрачная фигура оказалась в промежуточном пространстве, она словно затвердела, приобретая почти физическое тело. Он выглядел совсем как живой.

– Привет, орешек, – отец протянул руки и обхватил мое лицо. Когда его теплая кожа коснулась моей, я разрыдалась. Это было все, чего я когда-либо хотела: увидеть своего папу еще один раз, обнять его хотя бы на мгновение.

Как будто прочитав мои мысли, он раскрыл объятия и притянул меня к себе. Я обнимала своего отца. Как это было возможно?

Я не могла сдержать слез, и они просто струились по моим щекам.

– Я ужасно по тебе скучаю. Майк – оборотень, а мама живет в Городе Ангелов. Столько всего произошло, – пробормотала я между всхлипами.

Улыбнувшись, он отстранился, чтобы встретиться со мной взглядом. Мне было непривычно видеть его таким молодым и счастливым, как на старых фотографиях. Я словно оказалась во сне.

– Я знаю, милая. Я все время присматриваю за вами.

Папин голос… Боже, я и забыла, как он звучит. Это было самое лучшее ощущение в мире – услышать его снова.

– Я вышла замуж, – прохрипела я и подняла дрожащую руку, чтобы показать ему свое кольцо.

Он кивнул.

– Я знаю. Твой муж – очень достойный человек.

Мое горло сжалось от подступивших эмоций, и я уже не верила, что когда-нибудь смогу перестать плакать.

– Я люблю тебя, папа. Ты… счастлив здесь?

Это казалось нелепым вопросом. В конце концов, он был в Раю – самом счастливом месте во вселенной. Верно?

Я чувствовала, как меня окутывает его любовь – безусловная и безоговорочная. По моему лицу снова потекли слезы, но я уже не пыталась их остановить.

– Да, я счастлив и буду еще счастливее, когда вся наша семья вновь будет вместе, но сейчас я занят своей духовной работой.

Стоп. Духовная работа? Похоже, мое представление о том, что Рай – это постоянные каникулы с джакузи и бесконечными коктейлями, оказалось неверным.

– Бриэль, я должен закрыть врата, – позади меня прогремел голос Метатрона, и я понимающе кивнула. Мне не хотелось прощаться с отцом, но я была благодарна за этот невероятный подарок.

– Передай маме, что я очень рад за нее. Я всегда хотел, чтобы она была счастлива, – сказал папа.

Рафаил. Я совершенно забыла о том, что моя мама и Рафаил начали встречаться, но теперь, когда я стояла перед своим отцом, эта мысль вышла на первый план моего сознания. Он знал, что мама двигается дальше, и не был против. От этого я расплакалась еще сильнее.

– Я люблю тебя, папа, – у меня сжалось горло.

Он улыбнулся.

– Я тоже тебя люблю и очень тобой горжусь.

Я снова обняла его здоровой рукой и заметила, что его тело становится менее осязаемым. Он возвращался в свою призрачную форму.

– Бриэль. Нам нужно доставить раненых в целебную клинику, – тихо сказал Линкольн у меня за спиной. – Здравствуйте, сэр, – он кивнул моему отцу.

Мой отец ослепительно улыбнулся.

– Привет, сынок.

Это было так трогательно, что я снова начала всхлипывать, и у меня подкосились ноги. Что может быть хуже, чем потерять родителя? Только попрощаться с ним дважды. Я не думала, что смогу сделать это снова.

– Я люблю тебя, малышка, – прошептал мой отец, и я упала на колени, утопая в собственном горе.

Линкольн подхватил меня на руки, а мой отец попятился назад, возвращаясь обратно в Рай. Метатрон взмахнул рукой, закрывая ворота.

В моей груди открылась огромная дыра, но все, что я могла сделать, – это просто помахать в ответ. У меня не осталось ни слов, ни энергии. Я была совершенно истощена.

Глава шестнадцатая

Сказать, что Люци разозлился из-за того, что я испортила его небесную войну, было бы преуменьшением. На Земле воцарился самый настоящий Ад, и мне казалось, что отчасти в этом была моя вина. В Город Ангелов постоянно проникали демоны, небо заволокли черные тучи, а дождь шел практически без остановки – совсем как в Городе Демонов. Люцифер был в ярости и хотел убедиться, что мы все об этом знаем.

– Почему вы просто не можете это сделать? – я в сотый раз закричала на Рафаила и мистера Клеймора. Сэра по-прежнему была окутана черной магией Князя Тьмы, хотя после сражения на Небесах прошла уже целая неделя.

«Потому что он упертый баран», – ответила Сэра.

– Потому что это школа, и моя главная задача – преподавание. Я хочу, чтобы ты научилась самостоятельно разрушать самые темные заклинания Дьявола, – мистер Клеймор скрестил руки на груди. Я надеялась, что Рафаил встанет на мою сторону и предложит свою помощь, но он едва ли сказал пять слов с тех пор, как мы пришли в его кабинет.

– Я не маг, – процедила я сквозь стиснутые зубы. Профессор кивнул.

– Нет. Ты сильнее любого мага.

Я вздохнула.

– Раф, помоги мне, – я хотела ворваться в Ад вместе с Армией Падших и уничтожить Люцифера, но для этого мое вечное оружие должно было вернуться в строй.

Рафаил и Грейс обменялись многозначительными взглядами через весь кабинет. Мама Эмберли увеличила свою школу охотников с тех пор, как получила технологию, подаренную ей Создателем. Я только мельком взглянула на их новое оружие, но оно было блестящим, смертоносным и невозможно крутым.

– Я согласен с мистером Клеймором, – наконец заключил Рафаил.

Я забрала Сэру со стола и раздраженно фыркнула.

– Отлично. Я сделаю это сама.

– Вперед, девочка! Ты справишься, – Грейс протянула руку, чтобы дать мне пять. Усмехнувшись, я хлопнула по ее ладони.

Если бы для того, чтобы развеять темную магию Люцифера, мне бы пришлось не спать всю следующую неделю – я была к этому готова. К черту занятия. У меня появились дела поважнее.

«Это так противно, словно я прикасаюсь к мокрым остаткам еды в раковине», – пожаловалась Сэра.

«Откуда ты знаешь, как ощущается мокрая еда?»

«Просто знаю».

Странно. Я никогда не могла понять, откуда у