Искры на ветру - Илья Витальевич Карпов Страница 34

— Могу понять, — вздохнул Маркус.

Возбуждённый разум мага работал как кузнечный горн, догадки в нём взрывались, как кусочки угля, поднимая снопы раскалённых мыслей. Мирениус всегда был чистюлей, капли в рот не брал. Зачем ему было обливаться вином? Что Маркус помнил о венаторах? Они демоны, охотники, выслеживают жертву, точно ищейки, вынюхивают… Запахи. Вино могло отбивать запах. После первого нападения Мирениуса могла посетить такая догадка, но тварь напала сразу после того, как он опрокинул на себя кувшин вина. Значит, это не сработало… Или не сработало именно на этого демона? Ведь венаторы тоже действуют по-разному. Кто-то нападает из засады, кто-то пытается высосать жизненную силу во сне… Но, похоже, кое-что общее у них есть: они все одиночки и предпочитают разбираться с жертвой один на один. Значит не стоит оставаться одному. Это поможет, по крайней мере, отчасти.

— Жаль, что я плевал на общую демонологию в юные годы… — тихо проговорил вслух Маркус и добавил: — Пожалуй, эту ночь мне лучше провести в таверне. Если вы, конечно, не против.

Трактирщик хотел было что-то возразить, но пронзительный взгляд эльфийских глаз капитана Айдена с окровавленным лицом не дал ему сказать ничего иного, кроме «конечно, господин, пожалуйте в комнату».

Наутро Маркуса ждал неприятный разговор. Он проснулся один на втором этаже и, спускаясь, уже предполагал, как будет объяснять всё это Брюммеру Ганту и остальным. Ещё с лестницы он увидел наёмников, Тиберия и грузного торговца, собравшихся вокруг капитана Айдена, который что-то с воодушевлением им рассказывал. Трактирщик с беспокойным видом помешивал содержимое котелка над очагом. На очередном шаге ступенька предательски заскрипела, и эльф обернулся. Его обезображенное лицо озаряла улыбка.

— А вот и он! — провозгласил он. — Счастливец сегодняшней ночи. Боги благоволят вам, Маркус. Стоило мне промедлить хоть немного, та пума наверняка разорвала бы вас на лоскуты! К счастью, нам обоим повезло больше, чем могло бы. И всё же она была здоровенной… Вы разглядели её лучше, Маркус. Какой она была?

— Пума?.. — недоумённо проговорил маг, но тут же нашёлся: — Да… Да, здоровенная тварь с вот такими когтями… Если бы не вы, капитан, мы бы сейчас не разговаривали. Предлагаю выпить за вас и моё чудесное спасение!

Наёмники встретили предложение с восторгом, а Брюммер Гант, осушив кубок, восторженно заохал.

— В одиночку справиться с пумой… Это ведь настоящий лев! Ну, хоть и горный, а всё же лев… Не думал, что они забредают так далеко!

— Нынешней весной в предгорьях мало дичи, вот они и шастают, где попало, — улыбнулся эльф. — Думаю, после того как я её подранил, она навсегда забудет дорогу в эти края. А скорее всего и вовсе заползла куда-нибудь да сдохла.

— Знаете, капитан, я долго размышлял, а всё же работать я буду только с вами. Тот, кто не жалеет себя ради других, заслуживает моего доверия как никто другой!

— Отрадно слышать, господин Гант! — эльф поднял кубок. — Ну, за господина Ганта! Человека, щедрее которого на свет ещё не рождалось!

Когда вино было выпито, капитан Айден предложил Маркусу подышать воздухом.

— Пусть это теперь будет нашей маленькой тайной, — подмигнул он магу, когда они оказались на улице.

— Благодарю, но… Зачем это вам? Зачем выгораживать меня?

— О вас речи не было, Маркус. Просто не хочу нервировать господина Ганта. Он человек впечатлительный, не стоит ему знать о таких вещах. Его торговые маршруты останутся неизменными, а сопровождать его будут мои люди.

— Но ваше лицо… Неужели оно того стоило?

— Ну, если бы я сказал правду, моё лицо пострадало бы ни за что. Я лишь извлёк из всего этого выгоду. Когда тебе платит такой человек, как Брюммер Гант, плевать, что у тебя с лицом.

Маркусу оставалось лишь согласиться. На том месте, где прошлой ночью чернели сожжённые останки демона, теперь почти ничего не было. Должно быть, трактирщик позаботился. К счастью, он тоже всё понимал и держал язык за зубами.

Остаток совместного с Брюммером Гантом пути прошёл в том же праздном настроении, что и прежде. Горы разнообразных кушаний и льющееся рекой вино, которое теперь даже казалось Маркусу не столь противным.

Пару беззаботных дней спустя, они добрались до развилки. У самого деревянного столба, что разделял дорогу надвое, Маркус и Тиберий сердечно попрощались с торговцем и спрыгнули с обоза. Господин Гант дал им с собой увесистый мешок, куда щедрой рукой уложил пару пирогов, засахаренные фрукты и бутылку сладкого вина из Лукредо.

Раны на лице капитана Айдена превратились в болезненные на вид рубцы, а на месте кончика носа осталась тёмная корочка запёкшейся крови. Кивнув на прощание, он прихлестнул коня, чтобы нагнать обоз и поднял за собой облако дорожной пыли.

Маркус и Тиберий стояли у столба, глядя вслед торговому обозу. Маг хотел было что-то сказать, как вдруг первым молчание нарушил аэтиец.

— Это ведь была не пума?

Маркус удивлённо посмотрел на Тиберия, но тот лишь повторил вопрос.

— Не пума, — с неохотой согласился маг. — Той ночью на меня напал венатор, а капитан Айден помог с ним справиться.

— Во всяком случае, этих тварей можно убить, — слабо улыбнулся аэтиец.

— Он сказал так же. Послушай, Тиберий, я не хочу, чтобы с тобой случилось то же, что с капитаном, или ещё хуже… Я вновь предлагаю нам разойтись. Деньги у тебя остались. Догони обоз, отправляйся в столицу, там будет безопаснее, чем со мной.

— И я вновь откажусь, Маркус, — твёрдо ответил тот. — И вновь повторю: Conjuncte ad finem. Вместе до конца.

Маг вздохнул и не стал спорить.

— Тогда идём. Надеюсь, до темноты набредём на постоялый двор или деревеньку. А если повезёт, то наткнёмся на обоз. Совсем не хочется проверять, сколько отсюда шагов до Дракенталя.

Глава 12

Наконец, наступил день королевского приёма. С утра Дунгар повёл Таринора к портному за новым костюмом. Мастер Бринель, как и прежде, встретил их учтивой улыбкой и пригласил наёмника переодеться за ширму, а когда Таринор облачился в обновку, поставил высокое серебряное зеркало, которое, должно быть, стоило целое состояние.

Наёмник с трудом мог узнать себя в отражении. На голове красовался пышный чёрный берет, единственным достоинством которого, как казалось Таринору, было то, что он снимет его сразу же, как предстанет перед королём. Поверх белой рубашки с серебряной вышивкой и дутыми рукавами на запястьях наёмник надел кроваво-красный шерстяной жилет с пушистой меховой оторочкой из рыжего лисьего меха. Красно-чёрные полосатые штаны были настолько узкими, что, казалось, стоит присесть, они тут же расползутся по швам в самом неподходящем месте. Единственным, что ему по-настоящему понравилось, были туфли из мягкой бархатной кожи. Они были сшиты так точно по ноге наёмника, что он совершенно их не чувствовал.

— Ну, что скажешь? — спросил Дунгар.

— Выгляжу как лавочник, — вздохнул Таринор.

— Уверяю, далеко не каждому лавочнику по карману и половина того, что на тебе сейчас надето.

— Тогда на зажиточного лавочника, — парировал наёмник. — Сколько же красного…

— Ты бы предпочёл надеть серое, как монах? Красный и золотой — цвета королевского дома. Ему наверняка это польстит.

— Где же тогда золотой?

— А вот носить все цвета вместе тебе не по рангу. Такое может и оскорбить.

— Насколько я помню Эдвальда, он плевать хотел на весь этот официоз.

— Время меняет людей, Таринор. И, насколько мне известно из надёжных источников, короля оно тоже изменило.

— Меняет ли? По мне так оно просто открывает в человеке то, что прежде было скрыто. Но я уже устал от философии, так что наплевать. Если этот наряд поможет убедить Эдвальда помочь, то хоть шутовской колпак на голову натягивайте.

— Вот такой настрой мне нравится, — усмехнулся Дунгар, похлопав широкой ладонью Таринора по плечу, отчего у того съехал на бок берет. — Ну, мастер Кельдайн, постарался ты на славу. В тебе я, конечно, нисколько не сомневался, опасался лишь, что срок слишком мал.

— О,