Тот, Кто Сможет Выжить - Игорь Горячев Страница 34

— Чёрт возьми, профессор, а ведь верно, как я сам не допетрил! Но как это возможно?

— Время, видимо, для них течёт по-другому. Это мы живём из прошлого в будущее, через настоящее. А Они, может быть, смотрят на время сверху, так сказать, с высоты птичьего полёта, — улыбнулся профессор. — Из другого измерения. Для них всё сразу и одновременно. То есть нам ничего не надо делать, просто ждать. Они сами подскажут нам выход. Поэтому езжайте к себе в гостиницу и ложитесь спасть, утро вечера мудренее, как говорится в хороших русских сказках, а то у вас лицо уже серое совсем.

— Да я за Шейлу волнуюсь. Если этот гад её хоть пальцем коснётся…!

— Не волнуйтесь. Фон Мюллер, конечно неприятный тип, но не думаю, что он допустит какие-то гадости по отношению к ней. Скорее всего, запер её где-нибудь на потаённой квартире или на даче. Всё с ней будет в порядке.

Виктор вернулся в гостиницу уже за полночь. Он кое-как стащил с себя туфли, штаны, рубашку, рухнул на кровать и тут же погрузился в сон. Проснулся он посреди ночи от странного сияния в комнате. Золотисто-голубое сияние заполняло всю комнату и с каждой секундой становились сильнее. Виктор привскочил на кровати и вжался в стену. Он увидел, как в балконную дверь влетает удивительное золотисто-голубое существо. Форма существа была несколько расплывчатой. Скорее его можно было бы назвать сгустком энергии, похожим на существо. Голова, плечи, руки были более или мене оформлены, а низ совершенно расплывался и терял очертания, пульсировал… Это существо повисело некоторое время в воздухе, затем опустилось в кресло, обрело чёткие очертания и приняло форму…

— Дина! — воскликнул Виктор, порываясь вскочить с кровати. — Дина!

Дина остановила его лёгким взмахом руки. Она улыбалась молча, глядя на него с любовью и нежностью. Это была она и не она. Внешность была её. И в то же время в ней не было ничего от той девушки, которая была когда-то его дочерью. Перед ним был Гость или Гостья, представитель иной цивилизации.

«Если хочешь, спрашивай?», вдруг раздалось у него в голове.

— Дина, это… ты?

«Я была когда-то твоей дочерью, но сейчас я одна из Гостей, как вы нас называете».

— Как тебе живётся? Расскажи о вашем мире.

«Рассказать человеку о мире Гостей так же трудно, как пытаться рассказать рыбе о суше, и обитающих на суше существах. Представь себе рыбу, которая вдруг вздумала выйти из океана на берег и зажить жизнью амфибии. Это словно переход из одной среды в другую и резкая смена восприятия… Это похоже на смерть старого тела в прежней среде и одновременное рождение нового тела в новой среде. Самое удивительное во всём этом, что этот тот же самый мир, но видимый словно бы с другой стороны… Как бы это сказать, чтобы было понятно… С другой стороны жизни и смерти, как их понимают люди… Меняется именно Восприятие… Обычный земной человек живёт в привычной ему среде восприятия… Он воспринимает материю совершенно определённым образом, как нечто внешнее и чуждое по отношению к себе…. Он видит вокруг себя землю, воду, лес, камни… Но для Гостя, материя выглядит уже совершенно иначе… Она становится прямым продолжением Сознания и собственного тела Гостя… Материя становится совсем иной, податливой, сознательной, пластичной и в то же время невероятно прочной, бессмертной, неуничтожимой… Пластичная как мёд, но прочная как алмаз, если искать привычные вам аналогии. Мир Гостей — это мир сознательной материи. И это непередаваемое Блаженство, быть сознательной Материей. Из неё можно лепить все что угодно, целые миры, целые вселенные, которые будут просто продолжением твоего собственного бессмертного тела…»

— Но чем же занимаются Гости, каковы их цели, каковы их взаимоотношения друг с другом?

«Если ответить очень просто, то Гости играют. Но их игры запредельны для человеческого понимания. Представь себе собаку или обезьяну, которая смотрит на человека, решающего математическую задачу или играющего на скрипке, или рисующего картину или сочиняющего поэму. Понимают ли они, чем занимается человек? Способны ли они понять игры человеческого ума и духа? Примерно та же самая ситуация и здесь. В человеческом языке просто нет слов, понятий и представлений, которыми бы можно было описать игры Гостей. Для человека его повседневность — это ум. А для Гостя повседневность — это Сверхразум. Разум человека видит лишь фрагментарную поверхность вещей. Его мир — это мир конфликтующих, взаимоисключающих истин и точек зрения. Видение же Сверхразума — это глобальное, сферическое и голографическое видение. Это океанический взгляд, охватывающее все вещи в нерасторжимом единстве, видящий мир со всех точек зрения сразу и примиряющий их в свете одной великой Истины. Каждая вещь для Гостя является выражением и отражением единства всего Мироздания. Время, пространство, материя — все становится для нас другим и парадоксальным с точки зрения человека. Например, время — это одно вечно длящееся Мгновение. Стирается различие между прошлым, настоящим и будущим. Но это Мгновение богаче событиями, чем тысячелетия человеческой истории. В Пространстве нашего мира нет расстояний. Для Гостя мгновенно становится доступным то, что находится рядом и на другом конце вселенной, ибо вся Вселенная воспринимается им как продолжение своего собственного тела.

— Да, это уже выше моего понимания.

«Это другой уровень сознания и существования, поэтому так трудно говорить об этом, пользуясь языком людей. Здесь нужен другой язык. Что касается наших взаимоотношений друг с другом, то их можно было бы определить так: единство в многообразии. Все Гости очень разные, и очень различаются их игры, и, тем не менее, все их игры объединены в одну великую, единую Симфонию Мироздания. Я испытываю наслаждение от Игры другого Гостя, так же как он испытывает наслаждение от моей Игры. Мы можем участвовать в играх друг друга…»

— Но остаются ли в Мире Гостей какие-то аналоги чувств, присущих человеку, такие как любовь, дружба?

«Ничто ценное из того, что было в «человеческом», не теряется для Гостя. Другие Гости для меня являются как бы продолжением и расширением меня самой… Остаётся любовь, но она становится Любовью, объемлющей все Мироздание, остаётся радость, но она превращается в безупречное Блаженство, остаётся творческий труд, но он превращается в свободную, бесконечно многогранную Игру, и остаётся Юмор, но это Улыбка всей Вселенной».

— Значит ты ещё любишь меня?

На лице Гостьи вдруг появилась чудесная, непередаваемая никаким словами улыбка, и Виктора захлестнула такая волна Любви, что он чуть не разрыдался, от переполнившись его чувств.

«Разве ты не чувствуешь?»

— Дина, но