Мистики - Роман Романович Страница 35

Что примечательно, дар работал исключительно с открытыми глазами. Никогда на этот факт не обращал внимания, воспринимал как что-то естественное, а тут заметил. Медитировать-то я привык с закрытыми глазами, а тут пришлось с открытыми.

Когда-то давно, изучая чужие стихии, я проводил аналогии с обычными отношениями. Родная стихия — как друг или жена. Чужие — как хорошие знакомые, если подружился с ними. С именами я использовал тот же подход. Нужно было установить связь со свойством, прочувствовать его, настроить «отношения» таким образом, чтобы то раскрыло своё имя.

Ну и да. Свою роль сыграла ещё одна оговорка Твиста. Оружие выше третьего ранга — удел мистиков. А это уже работа с тайным разумом, не прямое осмысление, а бессознательное.

Пожалуй, самая сложная для меня часть. Потому что я приноровился пойти путем логики и придумать, а не услышать имя. Как осознал это, стало попроще.

В какой-то момент я просто ощутил, как создать стигму проникающего свойства.

Хорошо знакомого мне свойства. Я этот трюк уже столько лет использую. Ударить копьем так, чтобы вложенная энергия проникла за покров и добралась до тела. Если не коронный мой прием, то родной уж точно. Может, поэтому это свойство первое, с кем получилось. Любопытно то, что оно на стыке копья и движения. Так сразу и не скажешь, что доминирует.

Получается, привязка к одной стихии не обязательна? Впрочем, чего это я. Зачастую грань между архетипами очень тонка и расплывчата.

Ещё несколько часов ушло на то, чтобы воплотить этот знак, используя эссенции двух типов. И я сразу же понял, о чем говорил Твист.

Ощущение было такое, будто мне на плечи гора упала. Я аж выдохнул резко от давления. Но ничего. Полюбовался знаком, запомнил его хорошенько и развеял. Отдохнул, снова создал. И так по кругу, раз за разом, пока нагрузка не стала приемлемой. На что ушло ещё три дня.

О своих успехах я не рассказывал. Половиной дела не хвастаются. Если хочу разговорить Твиста, надо ему что-то убедительное продемонстрировать, а не отголоски того, как надо. Поэтому и откладывал.

А там и Сарко объявился. Явился под вечер уже почти одновременно с дочерью. Я ещё закончить план на день не успел, но по этому случаю отвлекся.

Маяк для Сарко мы установили вдали от лагеря, на расстоянии сотни шагов. Доверие доверием, но техника безопасности ещё никому не помешала. Как и здравая толика паранойи. Сам я в лагере не сидел, но и далеко не уходил. Мне-то, в принципе, без разницы, где медитировать, было. По плану я хотел вулканы поизучать, но стигмы так захватили, что пока до них не добрался. Сарко открыл проход, огляделся и ко мне направился. У меня было время и от практики отвлечься, и разглядеть его.

Да уж. Кажется, по внешнему виду Герцога теперь можно определять настрой. В прошлый раз, когда заявил, что оставил пост министра инквизиции и собирается путешествовать, он оделся соответствующим образом — по-походному. Неброско, удобно, по-легкому. Сейчас же он заявился в чем-то среднем между военным мундиром и боевой броней. Не тяжелой, легкой, но всё же. Характерный признак.

При этом выглядел он позитивно. Никаких негативных эмоций на лице.

— Судя по твоей довольной улыбке, — сказал я ему, встречая, — есть хорошие новости?

— В нашем ситуации отсутствие плохих новостей — уже хорошо, — ответил он философски. — Но ты прав. Всё, допрыгался Этан.

— В смысле? — не сразу понял я. — Убили, что ли?

— Да. Вчера штурм дворца был. Октон героически победил принца-узурпатора. По этому случаю я притащил хорошее вино, — тряхнул он сумкой. — Вы где остановились? И где Кая?

— Тренируется, — ответил я уклончиво. — Скоро должна быть. Идем в лагерь тогда. Раз вино принес.

Герцог на меня подробности вываливать не спешил. Спокойно дошли до лагеря, разожгли костер. Сарко достал сыры и фрукты — видимо, у него действительно хорошее настроение, раз он о таком побеспокоился.

— А вот и Кая, — поднял он голову.

На какие-то доли мгновения, но он раньше уловил появление дочери. Кая тоже тот ещё параноик. Она никогда не появлялась в лагере. Никогда не выходила в одной точке. Каждый раз на расстоянии сотни-двух метров, всегда в новом месте. Выходила из прохода, внимательно оглядываясь, это под маскировкой-то, и, только убедившись, что всё в порядке, шла ко мне. В данном случае — к нам.

— Какие люди, — сказала она, подходя. — Соскучился?

— Как иначе, — улыбнулся Сарко. — Вино принес. Твоё любимое.

Кая недоверчиво хмыкнула, но забрала одну из бутылок, придирчиво осмотрев.

— Подкупить хочешь или отравить?

— А ты бы что предпочла? — спросил в ответ Сарко.

Кая ничего не ответила, молча скрутила пробку и прямо из горла выпила.

— Так что там с Октоном и его подвигами? — спросил я.

Сарко рассказал. Во всех красках, как ситуация накалялась и разродилась по заранее составленному плану. Рассказал про штурм дворца, про то, как гвардия короля ушла в сторону, как Этан остался с небольшой горсткой преданных ему людей.

— Получается, — сказала Кая. — Вся семейка давно ненавидела короля-долгожителя, но только дурак Этан, чтобы избавиться от него, рискнул и заключил договор с соседями. Чем в итоге подставил себя же и дал другим прийти к власти более законно, свергнув узурпатора.

— Вот видишь, чем заканчивается, когда убиваешь отца, — развеселился Сарко.

— Просто Этан плохо подготовился, вот и всё, — ответила женщина, улыбнувшись.

— На самом деле ему не повезло, — веселье Сарко померкло. — И вы в этом сыграли не последнюю роль! Если бы не открытие Гробницы, если бы принцессу не отправили по вашему следу, то не случилось бы нападение на земли Тон. Тогда и позиции Октона были бы не такие однозначные. А он ведь знания ещё от тебя получил, — кивнул мне Сарко. — Которыми подкупил несколько аристократов. Так что знания уже расходятся по королевству.

— Это ожидаемо, — ответил я. — Пусть расходятся. Всё меньше к нам внимания.

Я бы не отказался, чтобы появились какие-то амбициозные знающие, что начнут наводить хаос. Пусть пылают ярко. Пусть за ними боги гоняются. А мне и в глуши спокойно живется.

— А чего нас не позвали? — спросила Кая.

— У вас своих дел хватает, — отмахнулся Сарко. — Или