Марко Леонетти - Пагода сна Страница 36

— Наверное, вы устали с дороги, путешественники. Хунджур, принеси гостям вина и дорогих яств!

— Может быть, вы хотите взглянуть на товар, который мы везем в Кхитай? — спросил Таллок. — Глядишь, вас что-нибудь заинтересует. У нас есть омолаживающее зелье и отвары трав, повышающие мужскую силу.

Суригай лениво махнул рукой, не проявив ни капли заинтересованности в предложении Таллока. Как-то странно вели себя эти мунганы, сразу мелькнула мысль юноши. Никто из них не захотел взглянуть на товар, который везли торговцы. Обычно степняки были не прочь получить свою долю с товара проезжих купцов. Но если зелья возбуждали в коневодах малый интерес, то молодые ученицы Кесеи постоянно притягивали их взоры.

Невысокие, но кряжистые степняки с обнаженным торсом и в широких штанах, с кривой саблей на боку, принесли в шатер подносы с едой и огромные чары с вином. Все изобилие кушаний и напитков они разложили перед гостями. Конан ухватился за баранью ногу, но Кесея перехватила в запястье руку варвара, недвусмысленно дав понять, что с угощением лучше повременить.

— Сначала расскажите нам о празднике, на который нам выпала честь присутствовать в Араказе, — сказал киммериец, вернув на место кусок мяса.

— О! Великий праздник! — возбужденно воскликнул Суригай. — Вскоре воины нашего племени станут непобедимы — их поведет великий вождь Кхазалам-Амол…

Кисть Асалги-колдуна мягко опустилась на плечо предводителя кочевников, словно тот не хотел, чтобы из уст вождя вылетело нечто, не касающееся чужеземцев.

— Разделите нашу радость, странники! — торжественно произнес Суригай, поднимая свой кубок. При этом его взгляд неотрывно следил за действиями гостей. Те, в свою очередь, не торопились с поздравлениями.

— Кто такой Кхазалам-Амол? — спросил Конан.

— Это Тот, Кому Все Поклоняются! — уверенно заявил кочевник. — Большой-большой. Сильный-сильный. Могущественнее любого человека!

Асалга-колдун внимательно следил за тем, чтобы вождь не сболтнул ничего лишнего. Но, похоже, степняк больше не выдавал ничего тайного — новых знаков от мунганского колдуна не последовало.

— Ты — говорить с Кхазалам-Амол ом сам, воин, — сказал колдун, страшно коверкая слова. — Он становиться очень радостный.

Недобрые улыбки осветили лица степняков.

— Вы с ним обязательно встретитесь, — пообещал Суригай. — Кезеш вас проводит. Но сначала покушайте.

Кесея украдкой взглянула на Исиру. Девушка уже долгое время пыталась проникнуть в сознание кочевников, стремясь выяснить, что у них на уме. Кроме плавания по смрадным волнам враждебности, деве-брамину удалось узнать о том, что в вино и еду, принесенную гостям, был подсыпан дурманящий разум порошок. Глаза девушки расширились. Неужели мунганы хотели их отравить?! Ведь не может быть, чтобы коневоды позарились на жалкие склянки!

Верховная жрица прочитала мысли девушки и беззвучно сообщила Алексе, о том, что узнала Исира. Дева-брамин, специализировавшаяся на создании иллюзий и галлюцинаций, послала в умы своих друзей одним им видимый образ. В кубках с вином заклокотала черная жидкость, источающая бледный дым и нестерпимую вонь, а в мясе, разложенном по подносам, закопошились жирные личинки. Это было предупреждение. Саттар с испугом выпустил из рук свой кубок, расплескав вино по скатерти. Видно, эффект магии иллюзий превзошел все ожидания.

Мунганы начали что-то подозревать. Лица кочевников сделались суровыми.

— Разве вы не хотите выпить за наши будущие победы и за великого вождя Кхазалам-Амола?! — строго спросил путешественников Суригай.

Копан разгадал замысел кочевников. Они возжелали заполучить девушек, опоив зельем. Сонных мужчин степняки наверняка бы вырезали.

Меч варвара легко выпорхнул из ножек. Свистнула сталь — и голова вождя коневодов покатилась под полог шатра.

Мунганы взвыли в один голос.

— Саттар! Таллок! Уводите отсюда женщин! — прокричал киммериец. — Возвращайтесь к повозке, найдите Алиэль и Диасу и убирайтесь отсюда ко всем демонам!

Степняка, сидевшего рядом с северянином, варвар разрубил почти надвое, от плеча до пояса.

— Вало! Задержим паршивых псов!

Гигант метнулся влево. Его стальная кисть выдрала из горла мунгана кусок окровавленного мяса. Вендиец выхватил меч, и второй противник расстался с жизнью.

Пока ошеломленные кочевники приходили в себя, Конан зарубил еще двоих врагов в общей суматохе. Степняки упали на скатерть, опрокинув чары с вином и перевернув подносы. Кровь забрызгала полог шатра крупными алыми каплями. Кезеш, взревев, точно раненый вепрь, бросился на варвара с занесенным ножом, но споткнулся об обезглавленное тело Суригая и упал у ног киммерийца. Впрочем, прикончить степного воина Конану не удалось — Кезеш, точно гигантский уж, прытко извернулся, избежав удара огромного меча. Кто-то поскользнулся на растоптанной еде, и тут уж киммериец не растерялся — клинок варвара срубил полголовы кочевника, обильно плеснув мозгами на пестрые ковры.

Саттар и Таллок успели скрыться в ночи с девами-браминами. Хотелось верить, что никто не сумеет их задержать.

Вало, использовав всю свою божественную силу, нанес такой страшный колющий удар, что пропорол насквозь сразу двух мунганов. Кто-то из врагов справа взмахнул дубиной и попал в плечо великану, пока тот высвобождал клинок из оседающих тел визжащих степняков. Но палач общества Сна этого даже не заметил. Зато другой степняк с ястребиным лицом зашел за спину вендийца и ткнул Вало ножом. Удар повис в воздухе — меч Конана перерубил шею коварному противнику. Поливая всех окружающих кровью, бьющей напором из рассеченной артерии, он затанцевал на месте, закружившись диким волчком, потом резко завыл и упал на забрызганные кровью ковры.

Асалга-колдун даже не пытался драться. Волшебник степняков, предавшись панике, поскуливая, бросился К выходу из шатра, по пути перевернув светильник. Пламя быстро облизало шторы и перепрыгнуло на ткань шатра.

На улице все отчетливее зазвучали яростные крики мунганов, спешивших на помощь своим.

— Конан, прорываемся к выходу!

Вало оттолкнул своей огромной пятерной тщедушного кочевника прямо в зашторенный выход, объятый огнем. Одежда на упавшем степняке покрылась резвыми язычками пламени, и он с воем вырвался наружу, подпрыгивая в безумной пляске адского светлячка.

Двое защитников дев-браминов оказались снаружи полыхающего шатра в плотном окружении противников.

Копья и сабли многочисленных врагов закружились свирепым стальным ураганом. Железный ветер смерти ударил отовсюду — справа, слева, сзади…