Мир клятв и королей - mikki host Страница 36

Он ушёл, оставил их, и хотя любопытство съедало его, Гилберт смог дождаться возвращения Шераи. Женщина была скупа на подробности: сказал лишь, что Пайпер очень устала и хочет отдохнуть. Когда она не спустилась к ужину, Гилберт вновь забеспокоился, но Шерая заверила его, что всё в порядке. Она также подтвердила, что Кит совершенно не виноват в том, что Пайпер грохнулась в обморок, и тяжёлый взгляд Джонатана наконец сменился более спокойным. Однако Пайпер уже второй день не выходила из комнаты и ни с кем, даже с Лукой, приносившем ей еду, не разговаривала.

«Что Шерая ей наговорила?»

Гилберт спросил, но ответа так и не получил. Шерая продолжала уверять его, что причин для беспокойства нет. Во время их разговора Пайпер попросила немного времени, чтобы всё обдумать, – и всё, никаких подробностей, суровых требований в духе сальваторов или ещё чего-нибудь, что Гилберт был бы готов сразу же исполнить. Он впервые маялся от безделья, и это уничтожало его. Даже в самые спокойные дни, когда основной проблемой была лишь оголодавшая стая ноктисов, бродящая неподалёку, Гилберт чувствовал себя более уверенным и занятым. Сейчас же, когда ни ноктисов, ни других тёмных созданий на горизонте не наблюдалось, Шерая успешно переводила недавно найденные тексты, а искатели без проблем завершали все свои поиски, Гилберт наиболее остро ощущал свою бесполезность. Он был готов помочь Пайпер, только втянутой в сигридский мир, и даже мог бы рассказать ей о сальваторах всё, что знает, но не удалось реализовать. После их разговора Шерая вернулась в столовую и, обнаружив там блокнот с вопросами, в один щелчок отправила его к Пайпер, а Гилберт упустил свою возможность начать беседу.

Он чувствовал, что должен придумать хоть что-то, чтобы показать свою готовность действовать, но на ум ничего не приходило. Гилберт через Луку пытался поинтересоваться, есть ли у Пайпер какие-то предпочтения в еде, на что так и не получил ответа. Может, она там себя голодом морит? Или специально ест много, пытаясь доказать, что она обуза и её нужно отправить домой? Или она прямо сейчас сдирает обои со стен и поджигает постель?

«Точно, комната!»

– Я гений! – объявил Гилберт, вылетая к Шерае и Джонатану из-за другого шкафа. Он обошёл библиотеку не меньше пяти раз, так что маг и искатель перестали удивляться неожиданному появлению Гилберта. – Джонатан, большая ли комната была у Пайпер в её доме?

– Не очень, – на автомате ответил Джонатан. Но, видимо почувствовав странность вопроса, поднял голову и с подозрением спросил: – К чему это?

– Наверное, в той комнате она чувствует себя как в клетке, – уверенно заявил Гилберт. – Мы ведь просто выделили ей первую попавшуюся комнату. Я должен сказать ей, что она может выбрать любую, что мы даже можем изменить её с помощью пространственной магии и прочего…

– Если ты скажешь это, она из принципа будет спать в холле. Даже без одеяла и подушки, – ответил Джонатан. – Пайпер очень упрямая, и таким её не подкупишь.

– Я не собираюсь её подкупать, – недовольно произнёс Гилберт. – Я собираюсь показать ей, что я всегда готов помочь ей и что я уважаю любой её выбор.

– Если она скажет, что хочешь уйти, ты позволишь ей? – не поднимая головы, спросила Шерая.

У Гилберта не нашлось подходящего ответа.

Для некоторых его дом был лишь временной остановкой, безопасным местом, где можно отдохнуть, набраться сил, выведать какую-либо информацию и запастись провиантом и оружием перед длинным путём. Для других этот особняк был единственным домом. Кит как-то в шутку сказал, что Гилберт – мамочка всех детишек, что живут здесь. Но если тогда Гилберт оскорбился, то сейчас он был полностью согласен с искателем.

Гилберт не ощущал себя бесценным источником информации, сошедшим с иконы святым или банком, готовым выдавать кредиты направо и налево. Гилберт помнил, каким напуганным он был, когда оказался в этом мире. Рядом с ним была лишь Шерая. Его осуждали из-за того, что сделал Предатель, обвиняли в пособничестве. С ним не хотели иметь дела. Вампиры грозились выпить его кровь, чтобы завладеть силой последнего ребнезарца. Королева Ариадна даже слушать его не хотела. Но Гилберт рос, учился, находил нужных ему людей, разыскивал магов, которые могли помочь ему, и постепенно завоёвывал доверие остальных сигридцев. Он был одним из первых, кто поддержал инициативу создания коалиции. Всего через пару лет он стал одним из её руководителей. Он вкладывал всё, что имел, в коалицию и свой особняк. Он давал приют тем, кто отчаянно в этом нуждался. Искренне заботился обо всех, кто просил его об этом. Он помнил, каким напуганным был, когда оказался в этом мире. И он не хотел, чтобы кто-то ещё ощущал страх, боль и ненависть, которые ощущал сам Гилберт.

Его желание помочь Первой шло от самого сердца. Он обладал всем, что ей было нужно, и не считал, что имеет право удерживать это только в своих руках. Он был готов поделиться, рассказать и показать. Пайпер не была их единственной надеждой в победе над тёмными созданиями, но она была первым шагом на этом длинном пути. Завоевать её доверие, стать ей другом – это то, чего хотел Гилберт.

«Я бы её не отпустил».

Может быть, Гилберт и был субъективен, но ему казалось, что он нуждается в сальваторе, находящемся на их стороне, сильнее других. Ему хотелось верить, что помыслы Первой будут чисты, что она поможет им. И Гилберт, отчаянно веривший в это, не хотел отпускать её.

– Она должна знать, что мы можем помочь, – наконец сказал Гилберт, посмотрев на Шераю.

– Мой король, – обратился к нему Джонатан, – Пайпер напугана. Теперь она даже мне не доверяет. Не думаю, что ты сможешь так быстро добиться её расположения, а я – вернуть его, понимаешь?

Гилберт так устал от этого обращения, но исправить ситуацию уже не мог. Несмотря на отсутствие королевства, короны и подданных, за Гилбертом закрепилось звание короля. Но он не был равен королеве Ариадне или королю Джевелу. Гилберт не был достоин называть себя королём, но делал это день ото дня, проклиная себя.

– Понимаю, – ответил Гилберт, – но из-за этого я чувствую себя ни на что не годным.

– Рыцари жаловались на качество мечей, которые достались им от кузнецов эльфов, – вмешалась Шерая. – Можешь разобраться с этим. Договорись с феями, чтобы они выковали твоим рыцарям новые мечи.

– Феи почти не куют мечей, – со вздохом напомнил Гилберт.

– Тогда договорись, чтобы они накладывали чары на мечи от эльфов, – не отступала Шерая.

– Тогда феи будут требовать по одному ноктису от каждой стаи, истреблённой рыцарями, – возразил Гилберт. – Нам и Марселин хватает. Она скоро по кусочку соберёт целую ораву.

– Что насчёт нашей последней находки? – спросил Джонатан. – Книга заклинаний, конечно, средненькая, но там есть несколько интересных трактатов.

– Я уже распорядился, чтобы её передали