Ник Харрис - Тайны Ирема Страница 37

— Спасибо, — выдохнул Култар, — еще немного… и я… спасибо… я уже могу идти сам…

Конан остановился и, придерживая, шатающегося друга оглянулся. Коридор был пуст. Раненое чудовище исчезло. Успело уползти в темноту? Или оно умеет, когда нужно, мгновенно перемещаться по воздуху?

— Он так меня сдавил, что я только сейчас начал чувствовать ноги, — хрипел Култар.

— Ты бросил меч, — с укором сказал Конан.

— Сейчас… Сейчас… Я схожу за ним… — южанин, сильно шатаясь, выхватил у друга догорающий факел и бросился назад.

Конан присел на корточки у стены. Ладно. Чудовище убралось залечивать раны, Коридор пока безопасен. Без меча путешествовать, никуда не годиться. Он прислушался. Култар издал радостный возглас — поднял меч. Где-то позади зашуршали крысы — побежали слизывать с пола кровь чудовища.

Южанин вернулся, сияя от радости — вернул меч и осознал, что остался в живых.

— Сейчас, оставшись в темноте, я, кажется, заметил, что коридор впереди уже не так темен, — Конан поднялся и критически осмотрел помятого друга, — я уверен, что мы выходим к освещенным пещерам.

Култар был голый по пояс — рубашку он пустил на факел, а кольчугу потерял в суматохе. Посмотрев на свои покрытые синяками и ссадинами руки, он тяжело вздохнул:

— Еще немного и я бы…

— Почему же от его щупалец меч отскакивает? — недоуменно перебил его Конан.

— У него какие-то особенные щупальца, — Култар вздрогнул: видимо, вспомнил недавние объятия чудовища, — они как будто из резины — мягкие, но стягивают так, что перестаешь дышать.

— Ладно, поспешим! Нам нужно не только выйти к освещенным пещерам. Самое-то главное — выбраться на поверхность.

Друзья быстрым шагом пошли по коридору. Тьма постепенно сменялась серыми сумерками, затем впереди забрезжил свет. Вскоре стало ясно, что этот бесконечный переход в кромешной тьме кончился — пещера с двумя рядами пробитых под самыми сводами узких окон, показалась путникам, чуть ли не отчим домом.

— Куда теперь? — деловито спросил Култар

— О, Кром! Откуда я знаю, куда теперь, — рассердился киммериец, — ты вопрошаешь меня, как оракула!

— Может, попытаемся забросить веревку? — Култар вынул из кармана моток тонкой, прочной веревки.

— Ты бы лучше не забыл привязать этой веревкой молодого царя! — рявкнул Конан, прикидывая расстояние до нижнего ряда окон.

— Веревки хватит, — южанин словно и не заметил гнева товарища, — можно привязать меч в ножнах и бросить в окно, он встанет поперек, и мы сможем подняться.

— Я знаю, как это обычно делается, — проворчал Конан, успокаиваясь, — можно, попробовать… Только, боюсь, что если мы и сумеем протиснуться в окно — увидим под собой пропасть!

— Попытаемся, — Култар деловито привязывал веревку к мечу, — главное, чтобы клинок не выскользнул… Вот! — он раскрутил на веревке меч, словно пращу и с выдохом бросил в стену.

— Да… с первого раза не попал…

— Дай-ка я… — Конан поднял меч и точным броском отправил его в окно. Если бы Култар не успел подхватить конец веревки, он бы навеки распростился с оружием.

— Я легче, мне и подниматься, — южанин по-обезьяньи ловко полез к окну.

— А мне — что? Не нужно будет? — проворчал Конан, удерживая конец веревки.

Култар уже выглядывал наружу.

— Тут уступ! И, вообще, склон не крутой! Спустимся! — радостно закричал он.

Конан стоял, мрачнее тучи. Глаза его, казалось, метали синие молнии.

— Ты что? — не понял южанин, — мы же сейчас выберемся!

— Я одного не могу понять, — медленно проговорил киммериец, — почему нам сразу не пришло в голову залезть по веревке к окнам?! Как только мы попали в такую пещеру?

— Там, мне кажется, окна были поуже, — неуверенно ответил сверху южанин, — кроме того… мы бы не набили карманы сверкающими камешками!

— Но ведь зато и не попали бы во все эти переделки!

Конан поплевал на ладони и полез наверх, как большой, и ловкий паук. Култар поджидал его, наполовину протиснувшись в окно.

— Теперь перекинем веревку на ту сторону, а меч — на эту, — радостно сказал южанин, — спустимся и мы — на свободе!

— А меч, стало быть, оставишь в пещере? — усмехнулся Конан.

Култар растерялся. Ожесточенно поскреб затылок. Действительно, меч останется по другую сторону, и извлечь его никак не удастся. И меч, и веревка… И если Култару еще можно было, оставшись без оружия, надеяться на меч Конана, то без веревки в горах — смерть.

— Да… ну, а как же быть?

— Спускайся! — скомандовал Конан.

Култар, с озабоченным видом перекинул веревку на внешнюю сторону, а меч поставил поперек окна на внутренней стороне — и стал спускаться на ближайший уступ. Конан тем временем, усевшись на кромку окна, как на коня, снял сапоги и перевязь меча. Затем, дождавшись, когда Култар спустится и выпустит из рук веревку, привязал к ней, рядом с мечом южанина, свой меч и сапоги, и быстро перебирая ладонями, спустил все хозяйство Култару. Тот понял, наконец, что задумал киммериец.

— Конан! Не пытайся! Скала почти гладкая. Даже тебе по ней не спуститься без веревки!

Но Конан уже нащупывал босыми ногами неровности утеса, по которому предстояло спускаться. Окно было прорублено гномами так искусно, что снизу его действительно не было видно. И Култару казалось, что его друг просто появился из толщи скал и теперь осторожно ползет, как муха по потолку, по гладкому камню.

— Это невозможно, — шептал южанин, — он сорвется. Без веревки тут спуститься невозможно…

Это слово пульсировало у него в висках, наполняя душу отчаянием. Он закрыл глаза и присел, обхватив голову руками.

Невозможно. Кроме того, Култар, понял еще одну вещь: склон горы, по которому они намеревались спуститься, вовсе не такой пологий, как ему на радостях показалось из окна. Склон был очень даже крутой и, похоже было что, выбравшись из пещер, они совершили ошибку. Может, следовало, попытаться достигнуть самого нижнего уровня гномьего лабиринта и лишь тогда вылезать на внешний склон? Была, конечно, опасность встречи с воинственными гномами, но… это была только опасность, а тут, на внешней стороне горы, их ждала верная смерть.

Култар стиснул зубы. Друг его, Конан, разобьется прямо сейчас, рухнет ему на голову с высоты четырехэтажного дома, такие иногда ему приходилось видеть в Шадизаре, а он, Култар, останется на уступе один… Один! Южанин представил, как сидит ночью на этом небольшом карнизе и с тоской смотрит на далекие, холодные звезды. Один он, конечно, даже не попытается спуститься по отвесному склону! Отвесному, а не пологому, как ему, сдуру, показалось! Тут не поможет и веревка — для чего одному человеку веревка? Ну, привяжешь ее к камню, спустишься чуть ниже, а потом?.. Веревку-то не отвяжешь и останешься без нее. Другое дело — вдвоем. Можно связаться и опускаться по очереди. И даже, если верхний — спускающийся без веревки — сорвется — нижний всегда сумеет его удержать. Сумеет? Култар представил, как он, стоя на таком же карнизе, пытается удержать пролетающего мимо Конана. Нервный смех вырвался из его груди и южанин, запрокинув голову, захохотал. Затем, когда смех готов был перейти в судорожные рыдания, он услышал спокойный голос Конана: