Колдовской знак - Евгения Александрова Страница 37

– Думаешь?

– Я не знаю. Но хочу узнать.

Он устало повёл плечами:

– Как я могу рассказать? Это можно только чувствовать.

Джейна села вплотную, лицом к нему, коснулась руки:

– Тогда покажи.

Здесь, прямо на обрыве, плевать. Она думала, он снова откажется, снова уйдёт от этого разговора. Но что-то заставило его задумчиво и даже с интересом изучать её исцарапанную ладонь, будто увидел на ней нечто особенное. А Джейна вспомнила, как «проверял» их Брангар на борту, как касался рукой каждого из матросов. Может, она сможет тоже что-то понять? Может, поэтому её хотели принять в Служители?

Алекс медленно взял её руку в свои и потянул, чтобы подняться. Они встали. По телу прошла волна тепла. Его ладони были мозолистые, твёрдые и вовсе не такие гладкие, как у какого-нибудь благородного кириоса, не знающего труда. Но и она – не прекрасная принцесса…

– Прислушайся к дыханию, – наконец сказал Алекс, не поднимая глаз.

Джейна смолкла в ожидании. Сначала долго слушала своё дыхание, которое поначалу пыталась контролировать, но потом отпустила и только наблюдала. Вдох. Выдох. Вдыхаемый воздух был холодный, влажный, а выдыхаемый – тёплый. Джейна ощущала, как он неторопливо покидает лёгкие и устремляется вверх.

Шумел вечный ветер. Шелестели на земле сухие листья. Захлопала крыльями птица. Биение сердца замедлялось, словно его ритм начал подчиняться тишине и покою, который теперь окутывал одеялом. Всё затихало. Даже ветер уже не дул, а веял, превращался в парящую струю воздуха, словно река, которая извивается и тает за поворотом.

Джейна ощутила, что ноги становятся частью земли. Мудрой, вечной, дарующей жизнь. Почувствовала, как земля делится с ней своей силой и мощью, а она сама будто уходит в неё корнями.

По телу волной побежали мурашки. Всё больше охватывало чудное состояние покоя. Стоя на земле с закрытыми глазами, Джейна и в самом деле представила, как что-то связывает их. Представила, что она больше не человек, а только часть всеобъемлющего мира. Часть всего. И больше никуда не стремилась, не хотела ничего увидеть или узнать. Хотела, наоборот, раствориться и исчезнуть в бесконечном просторе.

Казалось, что она уже не стоит, а плывёт, не ощущая под ногами опоры. И если поднять руки, то можно дотянуться до греющего макушку солнца, и оно подарит ещё больше света, такого яркого и насыщенного. Наполнит им до краёв.

Алекс вдруг тихо произнёс:

– И только здесь я ощущаю связь с самим собой.

Он приложил вторую руку к её животу. От его ладоней исходило очень приятное, живое тепло. Но волшебство прервалось. Мир остановился. Джейна не могла чувствовать себя ничем, одновременно ощущая тепло его рук на своём теле.

Она снова стояла крепко на земле. Глаза открылись сами собой. Были это её способности… или его?

Стало ужасно жаль потерянного вмиг покоя и счастья. Взамен внутри росло только странное волнение и смятение. Алекс был так близко. Почти вплотную. Джейна видела, как от глубокого дыхания вздымается его грудь, не могла оторвать взгляд от ясных серых глаз. И захотелось стать к нему ещё ближе. Как тогда, на ночёвке. Джейна невольно положила руки поверх его ладони, сжала сильные пальцы. Но на его лице было слишком странное выражение… Показалось, что он и сам хотел склониться к ней. Только на миг – показалось. Рука Алекса дрогнула под её.

– Не знаю… – прошептала она пересохшими губами. – Наверное, я не…

Алекс с каким-то сожалением произнёс:

– Может… это действительно не твоё.

Высказать свои чувства она так и не решилась.

А вскоре вернулись и ставший уже привычным голод, и прежняя усталость, и ощущение, что так они будут идти вечно и никуда никогда не придут. Только всё равно слабая надежда продолжила греть душу. Как будто Джейна узнала сегодня нечто особенно важное. Что-то, чего она пока не могла до конца осознать.

* * *

Вечером узкая тропа неожиданно вильнула в сторону, стала шире и вскоре превратилась в нахоженную дорогу. Но и тихий дождь к тому времени перешёл в ливень, размывая тропу до грязной жижи, в которой то и дело утопали копыта лошадей. Где-то далеко на западе, где должно было быть море, гремел гром, мелькали зарницы. Потоки воды стекали с волос, заливались за шиворот, вымочили до последней нитки всю одежду. Джейна совсем продрогла и оглушительно чихнула, так, что отдалось и в ушах.

Кажется, они приближались к какому-то селению. За последние дни они всё чаще натыкались на небольшие деревни, но каждый раз обходили их стороной. Эрик напрягся и теперь уже первый настаивал, что лучше объехать, но Алекс его не слушал. Сощурившись, он вгляделся в тусклые огоньки окон, едва различимые в ливень. Это уже было похоже на небольшой город.

– Слезаем. – Он спешился и повёл гнедую в поводу, шагая к ближайшим домам. – Нужна крыша, иначе быстрее свалимся от простуды, чем вообще куда-то придём.

Джейна оглянулась на слабый скрип. На тусклой вывеске на одном из домов отражался свет из ближайшего окна. Как там учил их Алекс ивварским буквам?

Всё-таки что-то общее с энарийским языком и правда было: в затейливых буквах с чёрточками поверху угадывалось знакомое звучание. Мери… Меригост.

11. Меригост

Эрик неловко скатился с крутого бока вороного, плюхнулся в лужу и промочил насквозь правый сапог. Ну, отлично! Раздражённо схватив поводья и потянув мерина за собой, Эрик поравнялся с чуть хромающим Алексом.

– Не уверен, что ты помнишь, но нам нечем расплачиваться за ночлег, – мрачно начал он.

– Я возьму это на себя.

– И я бы не стал лишний раз подходить к людям…

– Просто держи себя в руках, ладно?

К демонам его, сейчас не хотелось спорить. В животе недовольно урчало. По правде говоря, он был готов за кусок хлеба устроить новые скачки по горам, только бы что-то перехватить. Или выпить глоток чего горячительного.

Этот городок не походил на те маленькие посёлки, которые они обходили кругами. Здесь уже домов, может, и пару сотен, почти все каменные. В такую непогоду никого не было на улице, попрятались под крыши. Везёт им… Сквозь струи дождя белела на дальнем холме башня храма. Эрик с усилием сосредоточился на своих границах, которые расплывались с каждым днём: порой он с трудом собирал себя по утрам, а сейчас и вовсе чувствовал много… лишнего. И Алекс ведёт себя слишком открыто. Не двинулся ли умом от усталости?

Чем дальше, тем меньше верилось, что он сможет кого-то спасти. Надежда на удачу уходила, точно песок сквозь пальцы, но то ли по привычке, то ли по какой другой