Блог Бабы Яги. Темная сторона - Натали Смит Страница 38

когда Морской царь со своими дочерьми пожаловал на зов богатырей, мне было не до разглядывания русалок.Она заметила человека и замерла. Тоха сидел не шелохнувшись, наверное, даже не дышал.– Я ничего не слышу, – пожаловалась я.– Он говорит: «Привет, ты, наверное, меня не помнишь, мы виделись однажды у берега», – прислушался Бальтазар. – Нервничает наш друг, запинается. Значит, всё-таки Селина.Русалка ответила что-то своим певучим голосом, ловко забралась на скалу с помощью рук и хвоста, села чуть поодаль от Тохи. Он подвинул в её сторону шкатулку. Она приняла.– Полетели отсюда, дальше смотреть точно нельзя.– Не волнуйсяу, его Горыныч не убил, русалка подавно не справится.Мы медленно улетали назад. Я всё оглядывалась, тревожась за безопасность Тохи: Селина опасна, за прекрасным лицом спрятана хищница, а он влюблён по уши и может не заметить. Но вопреки моим мыслям две фигурки на скале занимали всё те же позиции.– Ты нагнетаешь, Ягуся. Мне помнится, она нас одарила сокровищами, а мне ещё и рыбу принесла. Хорошая девушка.Посмотрим.Любить – значит давать кому-то возможность уничтожить тебя, но верить, что он ею не воспользуется.Так говорят.

Праведный гнев

Тоха вернулся на рассвете. Спросить мы ничего не успели – он завалился спать с улыбкой на лице. Изольда превратилась в ночлежку: в самых блаженных позах дрыхли коты, Супчик и даже летописец. Я уснуть не могла из-за одного бессовестного типа – храпящего беса. Думала, круче моего папы никто не может, но ошиблась – этот переплюнул. Я спрятала голову под подушку и как будто оказалась дома.– Вова, может, к врачу? – спрашивает мама за завтраком, потирая сонные глаза.А папа отвечает:– Что ты, Светик, я же охраняю вас от диких зверей! – и дальше в очередной раз теорию про пещерных людей и пользу храпа в хозяйстве. Мама прячет улыбку за чашкой чая и не настаивает. Такой ритуал в моей семье. Без него утро субботы не утро.От Казимирова храпа, больше похожего на рык, вибрировал пол и вся изба в целом, я живо представила себя в пещере под охраной главаря общины первобытных людей, можно не беспокоиться, даже саблезубые тигры нам не страшны – они удавились от зависти и вымерли.– Ягуся, вставай, уже полдень, – потрогал меня лапищей двухкомнатный кот и, убедившись в осмысленности моего взгляда, спрыгнул вниз.А мне казалось, что глаза я закрыла всего на минутку. Святая наивность. Быстро переоделась в более приличный наряд для Лукоморья. Признаться, мне начинают нравиться вещи до пят, есть в них своя прелесть и удобство. Зелёную юбку с орнаментом из разноцветных перьев дополнила белая блузка и деревянные бусы. Заплела косу и спустилась вниз. Никто уже не храпел, негромко звякали ложки, Каз и подмастерье сидели по разные стороны стола, между разномастных тарелок и тарелочек с едой переваливался мыш.– Смотри-ка, глюкофон, Супчик ищет себе ёмкость.Тоха даже не взглянул на мастера, задумчиво прихлёбывая кофе. По его отрешённому виду я поняла, что осматривает местность.– Доброе утро, – я села рядом.– Бодрое, соня. Эй! – Каз выковырял изюм из кекса и запульнул в Тоху. Промазал. Наш Ромео не шелохнулся. – Хьюстон, у нас проблемы!Без толку.– Вчера приходили розовые слоники и оттоптали тебе уши, глухня, – нёс околесицу бес, между делом поглощая еду со скоростью пожара. Большое тело нужно хорошо кормить.Бастет фыркнула и скрылась за дверью вместе с Исчадием. Никого не интересовало, зачем слонам топтаться по ушам, кроме меня. Спросонья самая занимательная мысль. После свидания с русалкой, конечно.– Тох, – я ткнула друга в бок. Он ойкнул и вернулся в реальность, как-то умудрившись поймать очередной изюмный снаряд прямо ртом.– Яга, вот ты прямо мастер облома. – Раздосадованный Казимир встал из-за стола и, пригнувшись, протопал на выход.– Ты храпишь, тебе говорили? – недовольно сказала я его широченной спине.– Никто не жаловался, и вообще – это я так охраняю.– Да вы сговорились, что ли? Заговор храпунов? Одно и то же оправдание!Он пожал плечами. Русская рубаха в сочетании с рогами, хвостом и его кожей выглядела настолько нелепо, что мне пришлось снова отключить фильтры. Избу покинул добрый молодец с внешностью актёра, бурчащий что-то про межвидовые связи и неблагодарных женщин. Все девки в Косых Ложках будут его, как пить дать. «Топай, топай», – меня распирало любопытство, как там с Селиной прошло, и не хотелось едких комментариев беса. Но пришлось повременить.– Я сейчас летаю, смотрю чё да как, – Тоха замолчал, потом нахмурился. – Какие штаны на Настюхе?– Такие же, как Казовы слоники.Он снова замолчал, глаза хаотично двигались.– Ты не поверишь…– Нашёл?!– Лучше нам двигать к Соловью-разбойнику, пока она этого попугая не порешила, – Тоха открыл глаза. – Коротко стриженная блонда с мечом и в розовых грязных штанах взяла в плен птичку. Досвистелся, бабла не будет.Я выскочила на крыльцо:– Быстро на борт! Настя нашлась.***На парковке у дома налогового инспектора разруха: повалены ближайшие деревца, забор местами отсутствует напрочь, коновязи сломаны, тишина, и только веточки шуршат, гонимые ветром. Изольда решила разгрести себе местечко – от резких движений мы едва не попадали вниз. Из-под могучих лап летели обломки и пыль, наконец она угомонилась и села.– Так, пехотою никто тут не прохаживает, на добром коне никто тут не проезживает, птица чёрный ворон не пролётывает, серый зверь да не прорыскивает, – Бальтазар опустил голову к земле и принюхался. – Она здесь.Терем налоговой инспекции выглядел целым, но это если не присматриваться, а я специально выискивала признаки боя двух сильных существ. И нашла: выточенное стилизованное солнце треснуло надвое, столбики богатого крыльца покосились. Кто-то кого-то швырял о стены, да и вообще как придётся.– Она ведь жива была, не ранена? – спросила Баст. После моего «свистать всех наверх» разговаривать некогда было, знай держись только, пока изба одолевала расстояние могучими прыжками.– Да она-то жива, а вот Соловей – не знаю. Когда я смотрел, она за шкварник его в дом тащила, – Тоха раскрыл светло-серые крылья, взлетел, сделал пару кругов и спустился. – Пусто.– Мордобой, – Казимир усмехнулся и хрустнул костяшками. Битв, похоже, не хватает для разнообразия в жизни.Металлическая табличка на входе в налоговую как-то печально покосилась, а сама дверь приоткрыта – классическая картина из ужастика, когда герои идут к неприятностям сами. Мы тихонько просочились внутрь.